Футарк. Третий атт (СИ) - Измайлова Кира Алиевна (мир книг TXT) 📗
— Во-во, — подтвердил Фил. — И потом, все ваш дом знают. Дураков нету, все в курсе, что вы с полицейскими на короткой ноге.
— Скорее всего, это правда наши, — сказала Ханна, — но они не сознаются.
— Это ясно… — я взялся за подбородок. — А еще что-нибудь узнали?
Ватага дружно развела руками.
— Я видела какой-то цветок, — сказала вдруг Оскар. — На окне в одном доме. Только уже темно, я не разглядела. Но на этот вот похож — не с листьями, а круглый такой…
— Где, где ты его заметила? — вскричал я.
Оскар почесала в затылке, сбив кепку на нос, потом сказала:
— Не, мистер, я так не объясню. Это показывать надо.
— Так покажи!
— Не, сейчас не пойду, — помотала она головой. — Поздно, мамка заругается…
— Я заплачу! Хочешь соверен? — спросил я, и глаза Оскар было вспыхнули, но она тут же повторила:
— Не, мистер. Мамка вломит. Не докажешь, что я по-честному столько заработала, а не… ну, вы знаете, поди.
— Так я ей сам скажу, — удивился я.
— Тогда она точно решит, что вы этот… растлитель, — пояснила Ханна. — Лучше не надо, мистер, а то она и Оскар побьет, и вас на весь город ославит. Мы утречком прибежим. Сейчас все одно ничего не видать, у нас там фонари не горят.
— Утром так утром, — вздохнул я и дал им еще горсть мелочи — осталась после дневной прогулки. — Только приходите пораньше и не стесняйтесь стучать как следует!
И как мне дожить до утра? Я уже приготовился к бессонной ночи, к раздумьям о том, где же моя бедная Сигрид, что с ней, не замерзла ли она, не обожглась ли на солнце, не выбросили ли ее из дома…
Но тут позвонили в парадную дверь.
Открывать поплелся Сирил, споткнулся обо что-то, выругался, потом позвал меня:
— Вик, снова к тебе гости!
Я со вздохом поднялся и пошел вниз (ах, Ларример, на кого вы меня покинули, Сирил даже доложить не умеет!), чтобы недоуменно уставиться на сияющего улыбкой Пинкерсона.
— Добрый вечер, инспектор, — произнес я. — Проходите, пожалуйста.
— Спасибо, мистер Кин! — он стянул шляпу, кинул ее на вешалку и недоуменно уставился на чемоданы, стыдливо задвинутые в угол.
— Простите, у меня не прибрано, — извинился я.
— Это вы меня простите! — воскликнул Пинкерсон. — Я, конечно, не вовремя, поздно, без приглашения и все такое. Но у меня возникла гениальная идея!
Мы устроились в гостиной. Я налил инспектору коньяка из почти иссякших запасов (Сирил изрядно потрудился) и приготовился слушать.
— Я о своем дельце, — начал Пинкерсон. — Наш суперинтендант считает, будто те случаи вообще никак не связаны. И вообще, вовсе необязательно, что та дама их убила! Так-то подобных случаев много было, только без смертоубийства. Может, совпадение, говорит, или намеренно нас на такую мысль наталкивают, чтоб с толку сбить…
— Но вы с ним не согласны?
— Не согласен! — энергично подтвердил он. — Я уж вам говорил, мистер Кин! Думаю, эта Черная Вдова их через объявления завлекает и… того! Ну, вы поняли.
— А я-то причем? — не понял я. — Все, что знал о Ларримере, я вам рассказал.
— Ну… — Пинкерсон засмущался, вскочил и принялся расхаживать по комнате, потом остановился и заявил: — Мистер Кин, я хочу ловить на живца! Объявления, конечно, не в нашей газете печатают, но подают-то их в Блумтауне, это мы точно выяснили!
Соображал я после всех сегодняшних перипетий, конечно, медленно, но на это меня хватило…
— Полагаю, роль живца вы уготовали мне?
— Ну да! Сами посудите, мистер Кин, как-то же та дама жертв выбирает? Узнает об одиноких да обеспеченных… Да и на внешность смотрит, чтоб не вовсе сморчок был: такой на любовь с первой фотокарточки не поведется! Ну вот скажите честно, может она на меня клюнуть?
— Нет, — честно ответил я, взглянув на его грачиный нос и торчащие уши. — Разве что вы ли бы тайным миллионером, и об этом знала вся округа.
— Вот видите! А такой шанс пропадает… Мистер Кин, вам ничего делать и не придется, — заверил Пинкерсон, пылая энтузиазмом. — Я и объявление сам размещу! Телеграммой!
— Какое еще объявление?
— Да брачное же! Для этой… Черной Вдовы! И тогда…
— Погодите! — остановил я. — Давайте по порядку. Вы хотите от моего имени направить объявление о знакомстве?
— Именно! — подтвердил он, извлек из кармана кипу разнокалиберных бумажек и порядком изгрызенный карандаш и уселся в кресло. — Вот, я тут набросал примерно, послушайте-ка… «Образованный и обеспеченный джентльмен сорока семи лет, холостой и бездетный, зовет на счастливый брак даму или девицу приятной наружности. Расстоянием не стесняться. Во избежание излишней переписки желательна фотографическая карточка». Как вам, а?
Голос Пинкерсона звучал гордо.
— Мне еще нет сорока семи, — мрачно сказал я.
— Ничего страшного, — заверил инспектор. — Она постарше выбирает, но я решил, что пятьдесят — это уже многовато, еще немножко — и старик. А вот сорок семь — в самый раз, мужчина в самом расцвете лет, солидный, но не старый… Это человеческая психология, я читал, — гордо добавил он. — Ну и вообще, вы, может, просто хорошо сохранились!
— С этим спорить не стану, — вздохнул я.
Энтузиазм Пинкерсона приспособить бы вместо движителя ротора турбины на электростанции в Кампочите — они бы все окрестные города энергией снабжали…
— Наверно, надо еще и внешность указать, — озаботился он, по-своему поняв мою гнусную ухмылку. — Гхм… как бы это покрасивее… Высокий и стройный джентльмен, блондин с благородной проседью и голубыми глазами ищет ту, что составит его мужское счастье и разделит с ним радости жизни…
Он вдохновенно принялся черкать в своих записях, кажется, уже нисколько не сомневаясь в моем согласии.
С другой стороны, вдруг Ларример и правда угодил в сети этой Черной Вдовы, как высокопарно именовал ее инспектор? Чего только не бывает…
— Вы мне льстите, — заметил я, услышав очередной пассаж Пинкерсона. Что-то о моей спортивной форме, если я правильно понял иносказание.
— Ничуть! — отмахнулся он. — Надо ж вас покрасивее расписать! Чтоб она точно клюнула…
— Вы фантазер, — вздохнул я. — Но что с вами поделаешь…
— Я, мистер Кин, образцы читал, — серьезно сказал Пинкерсон. — Для вдохновения! Сами поглядите, если не верите.
Он протянул мне потрепанный номер «Джеральдтаун Геральд».
— Бедная, но честная девушка двадцати трех лет, — прочитал я первое попавшееся объявление, — красивая и интеллигентная, ищет человека, который бы спас её от нужды и порока, куда её толкает тяжёлая жизнь. Будет благодарная своему будущему мужу.
— Мне там больше другое нравится! — признался Пинкерсон. — Про русалочьи глаза.
— Вот это? Красивая, с русалочьими глазами, вся сотканная из нервов и оригинальности, зовет на праздник жизни интеллигентного, очень богатого господина, способного на сильное яркое чувство… Хм, да вы романтик, инспектор!
— Ну что вы! — смутился он и принялся распихивать по карманам свои записки. — Тут дело такое: объявление денег стоит, чем оно длиннее, тем, стало быть, объект состоятельнее.
— Логично…
— В общем, договорились! — сказал инспектор. — Я прямо сейчас на телеграф. И, как говорится, будем искать женщину!
Хм, а ведь беркану можно трактовать и так. Вдруг повезет?
Окрыленный инспектор улетучился, а я решил что все-таки нужно попытаться вздремнуть хоть часок-другой.
Сирил пропал бесследно, словно растворившись в темных глубинах дома. Может, забился в какой-нибудь угол и, давясь от жадности, пожирает оставшиеся сэндвичи? В желудке у меня подозрительно заурчало…
Ночь я провел как на иголках, встал еще до рассвета, спустился на кухню, чтобы выпить чаю, и с изумлением застал там Сирила. Очевидно, кузен оголодал настолько, что решил приготовить себе завтрак и теперь ругался сквозь зубы, обращаясь к сковородке с полуобгоревшей селедкой. Я прищурился: судя по всему, кузен додумался жарить рыбу нечищеной и без масла!