Блаженны алчущие (СИ) - Шизоид Агнесса (читать книги онлайн бесплатно без сокращение бесплатно .TXT) 📗
По дороге не раз задевал приглашенных, бормоча скомканные извинения, но ученики, вовсю налегавшие на вино, были настроены снисходительно. Еще час-другой, и на манеры старого вояки некому станет коситься.
А вот и Кевин. Он даже не попытался немного принарядиться ради праздника, в своих потрепанных бурых одеждах выделяясь среди гостей почти так же, как его отец. Брови хмуро сдвинуты, глаза, темно-серые, безжалостные, как сталь, полны решимости, впервые за долгое время — последние дни Грасс даже на занятиях сидел с отсутствующим видом.
Грасса окликали — Фрэнк не разбирал слов, зато видел усмешки на физиономиях. Тот не замедлял шага и не поворачивал головы, только морщина все глубже прорезала его сумрачный лоб.
И вдруг резко остановился, точно налетев на невидимую стену.
По залу неслось, хрипло и громко: Что за ляжки у Молли-красотки, Доведут хоть кого до икотки! Ты ее побыстрее хватай — не зевай! И в сарай, и в сарай, и сарай!
Какой-то юнец спросил Кевина, умеет ли он петь так же хорошо, как его отец, но тот уже шел дальше, словно в трансе. Было сложно представить, какие мысли скрываются за непроницаемой броней его лица.
В жизни баб я отжарил немало, Только лучше еще не бывало…
Заступив ему дорогу, Фрэнк поспешно заговорил: — Слушай, уговори своего отца замолчать, а мы с Гидеоном поможем вывести его отсюда. Я сказал лорду Бероту, что это не твоя…
Грасс не удостоил его внимания — просто отодвинул в сторону с оскорбительной легкостью.
Фрэнк вздохнул, провожая Кевина взглядом. Что ж, кажется, я сделал все, что мог. Филип отказался его слушать, Грасс на дух не переносил и не хотел принимать помощь. Оставалось надеяться, что обойдется без громкого скандала, и у Кевина не будет больших неприятностей.
Похоже, весь зал уже знал, кто явился на праздник. Приглашенные расступались перед ним, словно расчищая сцену для намечавшегося спектакля. Кто-то таращился, кто-то отворачивался, смущенный. Конечно, многих гостей занимали лишь болтовня и вино, но Фрэнк не сомневался — Грассу кажется, что на него смотрят все.
Шум крови в ушах, как бурный прибой, тысячи иголок, вонзающихся в кожу… Фрэнк знал все это слишком хорошо. Когда-то он обещал себе, что никогда не опустит глаз… Только на сей раз под прицелом — не он.
Мелеар спросил Грасса о семейной встрече… Тот прошел мимо, будто не слышал. Может, так и было.
Теперь Фрэнк снова видел и старого солдата, завывавшего во все горло, и Филипа, который помогал ему, отбивая такт ладонями. А значит, видел и Грасс, двигавшийся в их направлении.
Жерод что-то сказал Картмору, и тот, не переставая хлопать, глянул на Кевина через плечо с самодовольной усмешкой.
Это стало искрой, за которой последовал взрыв.
Грасс резко рванул вперед. Даже его спина излучала угрозу, а что читалось на лице, Фрэнк догадался по тому, что Филип развернулся и потянулся к мечу, с вызовом вскинув голову. Жерод заслонил друга, тоже схватившись за оружие.
Фрэнк, оцепеневший на миг, поспешил к ним — как будто ему было под силу остановить почти двести фунтов железных мускулов и ярости, приближавшихся к Картмору с целеустремленностью пушечного ядра. Все могло закончиться плохо, куда хуже, чем он опасался.
Ему до Грасса было дальше, чем тому — до Картмора… Но чтобы добраться до Филипа, Кевину требовалось еще пройти мимо отца.
Тот узнал сына, раскинул руки, словно собираясь сгрести отпрыска в медвежьи объятия, пьяно улыбнулся остатками желтых зубов.
— Да это же…
Кулак Кевина врезался в желтые зубы с различимым хрустом.
Старик пошатнулся. Каким-то чудом устоял на ногах — видно, Грасс-старший и впрямь был когда-то могуч. Но два новых удара, под дых и в лицо, послали его на пол. Кевин прыгнул сверху, продолжая бить. Кулак вздымался и падал, как молот, дробящий камень.
Боги, он так его убьет!
Теперь Фрэнк бежал изо всех сил — и все же слишком медленно, продираясь сквозь застывшее время, как сквозь патоку.
Он крикнул — но Грасс даже не обернулся. Фрэнк сомневался, что в мире для него существовал кто-то еще, кроме человека, которого он словно пытался истереть в ничто. Ненависть исказила черты, превратив в бледную страшную маску.
Добежав, Фрэнк ухватил Кевина за плечо — и тут же полетел в обратном направлении. Удар об пол выбил из него воздух, череп едва не треснул, в глазах на миг потемнело. Он услышал крики, топот… Это очнулись остальные.
Когда Фрэнк умудрился подняться на четвереньки, на Кевине уже висело три человека. И все равно казалось: он вот-вот стряхнет их, чтобы продолжить свою кровавую работу. Грасс-старший валялся рядом, лицо залито красным. Вокруг — брызги крови, тут же — осколок зуба…
Подошел Гидеон Берот, обхватил Грасса за шею. Вчетвером удалось заставить Кевина опуститься на колени.
Филип вмешаться не пытался. Скрестив руки на груди, Картмор холодно смотрел сверху вниз на бывшего друга, наблюдая за его попытками вырваться на свободу. Когда их взгляды скрестились, Грасс дернулся с новой силой. Фрэнк видел, как вздулись вены на могучей шее, с каким усилием остальные удержали его на месте…
Конец этому безумию положил Сивил Берот. Бледный и грозный, отец Гидеона вырос перед Кевином и дернул меч из ножен. Фрэнк ахнул, уже представляя, как клинок сносит голову юноши с плеч. Но, вместо этого, в висок Кевину врезалась рукоять меча. Тело обмякло.
Такой удар запросто мог убить. Фрэнк подошел ближе на ватных ногах, словно в каком-то странном сне. Всего этого не должно было быть… Я должен был сделать больше. Он перевел дух, заметив, что грудь Кевина слабо вздымается, но облегчение быстро улетучилось. Сменилось мрачной мыслью — а не лучше ли для бедняги было бы встретить конец прямо здесь и сейчас? Без сомнения, его ждало суровое наказание, позор…
— Позор! — Берот-старший с отвращением глянул на юношу, распростершегося у его ног, словно мертвый. — Самое позорное происшествие, какое видели эти стены. Да еще в такой торжественный день! Свяжите его и заприте в одной из комнат. А это… — он с гримасой ткнул пальцем в сторону старика. — Оттащите в лазарет и позовите лекаря. Да и пастыря, пожалуй, тоже. Как эта падаль вообще оказалась здесь, кто пустил?!
Прежде чем кто-либо успел открыть рот, заговорил Филип. — Это исключительно моя идея и моя вина, — Он хорошо владел собой — отвратительно хорошо, по мнению Фрэнка. — Правда, мне и теперь кажется, что мысль была недурна — позвать отца одного из наших друзей, дабы он рассказал нам о походной жизни. Кто же мог подумать, что этот несчастный, его сын, осмелится на столь безумную выходку — поднять руку на собственного родителя! Думаю, он просто лишился рассудка.
Берот смерил Филипа взглядом, лишенным нежности, но ничего ему не ответил. — Разберитесь с этим! — бросил Радайлу. Прижав ко рту пухлую руку, тот в немом ужасе взирал на два тела, украсившие собою каменный пол.
— Отец… — Гидеон шагнул вперед, непривычно робкий. — Как вы думаете, быть может, вы могли бы…
Что он хотел сказать, в Академии так никогда и не узнали. Не удостоив сына внимания, Сивил Берот запахнулся в свой темный плащ и удалился с видом человека, которому нанесли жестокое личное оскорбление. Эхо долго еще доносило до них гневный стук его сапог.
— Что же скажет Его милость лорд Картмор, когда узнает… — пробормотал Радайл, когда вышел, наконец, из оцепенения. — Такой скандал!.. Филип, надеюсь, вы не забудете объяснить отцу, что моей вины тут нет, ни малейшей!
Повинуясь его указаниям, перемежаемым громкими вздохами и жалостным хмыканьем, слуги подняли Кевина за руки-за ноги и уволокли из зала. Фрэнк пошел за ними, помочь.
В итоге, единственным его поступком за весь день, принесшим хоть какую-то пользу, оказался момент, когда он придержал ноги Грасса, пока того затаскивали в каморку привратника. Эта комнатушка, темная, без окон, стала на время Кевину камерой.
