Футарк. Третий атт (СИ) - Измайлова Кира Алиевна (мир книг TXT) 📗
— Дурные вести? — спросил он. — Я слыхал, в Мексике местные совершенно распоясались!
— Да, это верно, — кивнул я. — А вы слышали что-нибудь о последних происшествиях? Я, видите ли, был оторван от благ цивилизации и не успел наверстать упущенного перед этим путешествием.
— Кое-что слыхал, — кивнул он и погладил усы. — Составите мне компанию, мистер Кин?
— Разумеется, — ответил я.
Тем вечером мы славно усидели бутылочку виски… и еще одну… или две? Потом капитанские запасы кончились, и я вынул фляжку (не в бутылке же было везти мое зелье!). После пары глотков глаза капитана сошлись на переносице, а я пощелкал пальцами. Вдруг моя догадка верна?
— Сэр, у меня к вам личная просьба, — произнес я, отчасти вернув его к реальности.
— Да-да? — протянул он, а я, пока капитан не отключился снова, вкратце изложил нижайшую просьбу своего слуги (то есть Хоггарта).
— Н-никаких проблем, — выговорил он, попытался встать, но не смог. — Кин, дружище… судовой журнал в сейфе… И зовите сюда ваших влюбленных чаек, ха-ха!
Чайки явились мгновенно. Судя по тому, что взгляд капитана сфокусировался, он их действительно видел.
— А что они какие-то… зыбкие? — спросил он, поводив пальцами перед лицом.
— Мы немного перебрали, — честно ответил я, стараясь выбрать из двух стульев настоящий. — Третья бутылка явно была лишней.
— А! Настоящему морскому волку это что… — Капитан перелистал журнал, нацелился пером на страницу и тут же поставил кляксу. — Кин, напишите вы, что ли… А то что-то пальцы сводит, старость не радость…
Я старательно вывел под его невнятную диктовку запись о том, что такого-то числа такого-то года на борту парохода «Океаник» в брак вступили Джек Хоггарт и Элизабет Грейвс, заверено капитаном Баренсом (подпись он кое-как поставить сумел). Лиззи, посерев от усилия, сумела удержать перо и нарисовать непонятную закорючку на месте подписи. Хоггарт набычился и тяжело вздохнул. Я понял эту пантомиму так, что он способен накарябать только крестик, и расписался за него сам. В смысле, тоже нарисовал закорючку.
— П-па-аздравляю, — сказал капитан. — Живите счастливо! Надо отметить…
Я замахал руками, прогоняя счастливых призраков, заботливо налил капитану еще, убрал журнал в сейф, а ключ на место и потихоньку ушел в свою каюту. Надеюсь, наутро Баренс ничего не вспомнит. А если и вспомнит… пустые бутылки наведут его на раздумья. Ну а журнал… тут я ухмыльнулся и сунул свое вечное перо в карман: невидимыми чернилами я развлекался еще в детстве.
Тепло распрощавшись с капитаном, я отправился в гостиницу, поминутно утирая пот со лба. Надо же, совершенно отвык от этого климата! Не такое уж пекло, но рубашку, кажется, уже можно выжимать, а вон тем местным — хоть бы что. Старею, не иначе…
Тут я вспомнил, что на мне нательная рубашка, сорочка, жилет и пиджак, не считая кальсон под брюками — то, что в Британии именуется легким летним костюмом, — раньше-то я гулял тут, как и местные, в одной рубахе на голое тело! Честно слово, я позавидовал себе прежнему.
По счастью, тут всё располагалось поблизости, и в консульство я прибыл, еще не окончательно расплавившись.
— Мистер Кин? — поклонился слуга, услышав мое имя. — Простите, сэр, мне приказано проверить ваши документы.
— Разумеется, — я протянул паспорт.
Слуга внимательнейшим образом изучил указанные там приметы, покосился на меня и осторожно произнес:
— Сэр, здесь написано, что у мистера Кина голубые глаза. А у вас, прошу извинить, разные.
— Ах да, — спохватился я (не получил ведь новые документы!) и сунул руку в карман, отчего мой собеседник заметно напрягся. Вынул я, впрочем, не револьвер, а всего лишь футляр и поменял глаз. — Так лучше?
— Д-да, — с запинкой выдавил он и отчего-то попятился. — Прошу обождать, сэр!
Вернулся он быстро и сообщил:
— Консул Деррик ждет вас, сэр.
Консул оказался человеком, как пишут в романах, благородной наружности: чеканный профиль просился на медаль, а седина на висках придавала солидности.
— Мистер Кин, рад знакомству, — приветствовал он меня. — Наслышан о вас.
— Вот как? — удивился я, пожав сильные пальцы. — Надеюсь, это не что-либо… хм… порочащее мое доброе имя?
— Ни в коем случае, — серьезно ответил он. — Присаживайтесь, мистер Кин. Желаете что-нибудь выпить?
— Благодарю, — ответил я, сглотнув: жара и вчерашние возлияния давали о себе знать. — Что-нибудь со льдом, пожалуйста.
Дождавшись, пока слуга подаст напитки, Деррик перешел к делу:
— Мистер Кин, вопрос крайне деликатный. Понимаете, интересы короны…
— Понимаю, — сурово сказал я, предчувствуя речь, посвященную этим самым интересам, — такие дела не терпят отлагательств. Перейдем сразу к сути?
— Пожалуй, — согласился консул и нахмурился. — Видите ли, мистер Кин, мы пребываем в некотором затруднении. Вы же, как частное лицо, несомненно, можете отказаться от возложенной на вас миссии…
— Еще ближе к сути, пожалуйста, — попросил я, звякая льдинками в бокале. — О какой именно миссии идет речь?
— Гхм… Раз вы едете в Кампочиту по своим делам, мистер Кин, надеюсь, вы не откажетесь окинуть, так сказать, свежим взглядом тамошнюю ситуацию? Из тех краев доходят крайне неприятные слухи и…
— Мистер Деррик, — перебил я, решив, что такими темпами мы можем продолжать еще очень долго. — Откуда вам известно, что я намерен посетить именно Кампочиту? Этот небольшой городок…
— Где вы побывали лет шестнадцать назад, — в свою очередь не дал мне договорить консул и посуровел. — Мистер Кин, право, не нужно изображать непонимание. Я действительно наслышан о вас. У вас репутация человека, способного разобраться даже в самой запутанной истории.
— Надо же, — протянул я. — Не думал, что настолько популярен…
— Я понимаю, что вы не любите афишировать род своих занятий, — Деррик выразительно посмотрел на меня, а я убедился в том, что меня все-таки приняли за тайного агента. — Однако сейчас не время играть словами. Думаю, следует начать с этого, мистер Кин.
Он встал и вынул из секретера пухлый конверт. Адресовано послание было мне, однако его явно уже читали.
— Ваш друг переслал корреспонденцию дипломатической почтой, — пояснил консул, — секретная служба сочла нужным его перлюстрировать.
— Понимаю, — кивнул я, теряясь в догадках, и развернул письмо.
У Фрэнка с Хуанитой все было в полном порядке, девушка нашла общий язык с собакой, свадебное путешествие проходит замечательно… Думаю, сотрудники секретных служб порядком поломали головы, тщась отыскать в этом интереснейшем и пространном повествовании (писательские таланты Фрэнка не всегда благо) какие-нибудь зашифрованные данные.
Итак, узнав, куда именно я отправился, Фрэнк просил меня разузнать о судьбе приемного отца Хуаниты: все-таки она росла в его доме с рождения и, пускай не слишком его любила, не желала ему дурной участи. Также он намекал, что я, как юрист (пусть и не практикующий), а вдобавок человек, знающий страну, мог бы разузнать, что именно давали в приданое за Хуанитой. Интересовался он, подозреваю, не личной корысти ради, а только волею приказавшей Хуаниты. У такой ни один песо не пропадет, так что, думаю, расходные книги Фрэнка скоро окажутся в идеальном порядке. И траты на путешествия несколько сократятся. Раза этак в два.
Кроме самого письма, в конверте обнаружились заверенная копия свидетельства о браке и доверенность на ведение всех дел Хуаниты.
Любопытно… Да, я действительно собирался разузнать о ее отчиме, вот только какое отношение имеет Корона к моим семейным делам?
— И какое же задание вы мне предлагаете? — спросил я.
— Всего лишь осмотреться, — ответил консул. — В Кампочите неспокойно… Британии не нужны волнения в этих краях. Вы меня понимаете?
Если честно, я не понимал, но, подумав, вспомнил — в газетах писали о нескольких крестьянских бунтах, подавленных с большим трудом. Кажется, пришлось вызывать войска из столицы — это не шуточки. А из-за чего бунтовали?
