Тень Нерона - Алферова Марианна Владимировна (бесплатные серии книг .txt) 📗
– Вставай, патриций Лация, у тебя сильная воля! – закричала Верджи.
Лациец заставил себя подняться.
Девушка обняла его с такой силой, как будто собиралась задушить. И поцеловала – в щеки и в губы. Корвин попытался ответить на ее поцелуй, но Верджи подхватила его под руку и повела. Марк не сопротивлялся.
“Однако, у нее совсем не женская сила, – отметил он про себя. – И мне почему-то кажется, что Верджи – совсем не гид. Может быть, ее наняли для охраны моей особы? Лери или Флакк?”
Мысль, что она должна его охранять, не показалась Марку такой уж безумной. С самого его возвращения на Лаций кто-нибудь горел страстным желанием прикончить юного Корвина. Сначала наварх Корнелий, потом – заговорщики-плебеи. А кто теперь на него покушается?
Спотыкаясь на каждом шагу, он с помощью гида преодолел несколько метров песчаного пляжа и добрался до небольшой лестницы. Двадцать вырубленных в скале ступеней вели к площадке подъемника со скамейками для ожидающих. Пустая кабинка стояла внизу. Вторая наверху. Верджи втолкнула Марка в кабинку, он тут же уселся на пол.
Кабинка тронулась. Корвина затрясло – он еще не отошел от предыдущего путешествия в подъемнике. Верджи, напротив, была спокойна. Кажется, она выплеснула все свои чувства в нескольких поцелуях.
– Можешь объяснить, что здесь происходит? – спросил он, глядя на нее снизу вверх.
– Ты похож на живой труп: белая кожа, синие губы, и к тому же весь в песке.
Девушка принялась стряхивать с него подсохший песок и даже сдувать песчинки, как будто он был необыкновенно ценен.
Как только они поднялись Верджи схватила его за руку и вновь потащила за собой.
Корвин повиновался. Они бежали. Куда? Зачем? Кажется, к площадке флайеров. Похоже, она решила увести его из аквапарка.
– Надо поговорить с полицией, – предложил Корвин.
– Потом, – отвечала его спасительница и уже хотела втолкнуть Марка в ближайшую свободную машину.
– Мне не нравится, когда мной повелевают! – патриций вырвал из ее ладоней руку, повернулся и зашагал к домику, где размещалась охрана аквапарка.
Ночь спустилась на Острова Блаженных почти мгновенно. Еще несколько минут назад пылал яркий закат, потом небо стало гаснуть, как будто кто-то спешно наливал в синюю чашу черную краску. И по мере того как гасло небо, разгорались огни реклам. На фоне черного бархата расцветали огненные лотосы, неслись световые дорожки, вертелись светящиеся шары. Пирамида опять превратилась в сверкающий айсберг.
Предаваться безделью – непозволительная роскошь для патриция. Патриций каждый день, каждый час должен быть в гуще событий, следить за последней информацией, знать, что происходит на его планете, кто союзник Лация ныне, кто враг. Заседаешь ты в сенате, или бездельничаешь, ученый ты, чье имя почтительно произносят в Норике, или младший офицер – все равно ты каждый день должен спрашивать галанет: что нового на нашем Лации. Уроженцы Лация – наследники римлян. Для них политика не просто часть жизни – это страсть. Если все жители Неронии буквально помешаны на живописи и архитектуре, то лацийцы относятся к политике, как к искусству. Причем плебеи проявляют куда больше азарта во время политических баталий, чем патриции, для которых обязательность участия снижает ярость борьбы. Случалось, что выступления на форуме заканчивались потасовками, а к народному трибуну, не оправдавшему доверие плебса, его избиратели являлись на дом и обливали беднягу помоями (благо двери дома народного трибуна по римскому обычаю должны быть всегда открыты). А уж выборы консулов, этих двух правителей планеты, проводились так, будто жизнь каждого гражданина зависела от исхода борьбы. Все вкладывали в это действо столько энергии, что потом неделю после избрания консулов Лаций пребывал в блаженно-сонном состоянии, близком к нирване. Когда Марк вернулся на родную планету, то в первое время ему все эти перипетии периодических схваток за власть казались вычурными и порой бессмысленными, но ожившая память предков вскоре стерла налет рабского равнодушия.
Корвин уселся на террасе, закутавшись в белый махровый халат. Включил на стационарном комустройстве видеосвязь через галанет. Вспыхнул голубой столбик и превратился в молодую женщину в обтягивающем белом платье.
– Марк! – обрадованно воскликнула женщина. – Как хорошо, что ты связался со мной. Я только что вернулась с заседания сената.
– Лери! Сестричка! – юноша поставил на столик чашку с кофе, что держал в руке. – Как ты похорошела!
– Неужели? Как тебе мое платье? – Она повернулась перед братом на каблуках. Тончайший псевдотрикотаж обтягивал ее стройную фигурку, но при этом подчеркивал отчетливо обозначившийся животик.
– Сколько недель? Двадцать две стандартных? – спросил Марк, хотя знал прекрасно: двадцать три.
– Двадцать три, – с гордостью объявила Лери.
– Уже? – он изобразил изумление. – Баталии в сенате тебе не повредят?
– Представь, Марк, Друз каждый день задает мне тот же вопрос.
– Мы за тебя переживаем, сестренка. Кому же не беспокоиться о тебе, как не любящему брату и любящему мужу? Я уже жалею, что взвалил на твои хрупкие плечи эту непосильную ношу.
– Но кто-то должен вместо тебя появляться на заседаниях сената, раз ты предпочел оставаться сыщиком, – напомнила Лери. – Тем более – теперь.
– Происходит что-то важное? – насторожился Корвин.
– Я пришлю тебе отчет по защищенному каналу, – пообещала Лери. – А ты расскажи, что за покушение на тебя устроили сегодня в аквапарке? Я уже получила подробный отчет, но, если честно, ничего не поняла.
– Не знаю сам. Ерунда какая-то. Я два часа провел в местной префектуре. Выяснил только одно: неизвестно кто хотел меня убить неизвестно зачем. Убийца якобы погиб, расплавлен плазменным зарядом, так что даже его ДНК невозможно идентифицировать.
О том, что он не верит в гибель убийцы, Марк распространяться не стал. Лери в ее положении совершенно не нужно лишний раз волноваться.
– А записи камер наблюдения?
– По ним тоже не могут ничего определить.
Лери также совершенно не обязательно знать, что один из копов швырнул в беглецов гранату. Следователь, которому Корвин поведал о странном происшествии, полностью отрицал такую возможность. Мол, испуганному туристу попросту привиделась граната. Доказывать, что Корвин сохранил ясную голову в тот момент, когда с обломками подъемника падал со скалы, было бесполезно. Марк попытался убедить Верджи дать показания, но девушка наотрез отказалась, хотя и сопровождала своего клиента повсюду – в префектуру, в ближайшее кафе, где они наскоро перекусили, и до самых дверей “Жемчужины”, – где она, наконец, его оставила. Теперь Марк был уверен, что эту девушку прислал Лаций для его охраны и немного расстроился: вряд ли охранница станет флиртовать со своим клиентом. А он, если быть честным, рассчитывал на краткий отпускной роман.
“Можно найти другую”, – посоветовал голос предков. “Отвяжись”, – огрызнулся патриций.
– Ты что, заснул? – спросила Лери.
– Нет… А что? – Корвин очнулся от своих мыслей.
– Спрашиваю, почему ты сам не взялся за это дело о покушении?
– Я здесь на отдыхе – или ты забыла? Пусть мою шкуру спасают другие. Я им доверяю. Как дела на Лации? – спросил Марк, не желая больше обсуждать утреннее происшествие.
– Ничего особенного. Мелкая возня.
Корвин смотрел на ее живот и рот его невольно расползался в улыбке до ушей. Малыш. Мальчик. Наследник. Потомок двух родов: нового патрицианского рода Ливиев Друзов и старинного – Валериев Корвинов. Патриций, который унаследует генетическую память своих предков. Все тайны прошлого, все подвиги и все неблаговидные деяния своих родителей. Их наследник и одновременно – самый строгий судья. Но разве Друзу и Лери придется перед ним за что-нибудь стыдиться? Ну, разве что за ту сцену в парке…
– Все идет замечательно, так ведь? – Марк попытался согнать с лица нелепую улыбку, но не получилось. – Или тебя что-то беспокоит?
