Пасынок удачи - Сухинин Владимир Александрович "Владимир Черный-Седой" (читать книги без txt) 📗
— Господин сержант, эти эльфары не те, за кого себя выдают. Они шпионы. И орк тоже шпион. Я подслушала их разговор. Они говорили о том, что скоро начнется война между империей и Вангором, и хотели все разузнать. А орк служит вангорскому графу.
Сержант схватил ее за руку и потащил подальше от дверей постоялого двора.
— Пошли в караулку. Там все расскажешь подробнее.
Вечером в город отправился гонец с письмом от десятника.
— Скоро будет Мурав. — Ларисса пригляделась к местности. — Здесь за десять лет ничего не изменилось. Вон три вербы и старый колодец. Здесь когда-то был хутор, но его сожгли злые люди. Еще пара лиг, и мы увидим городские стены. Поднимемся на холм, и тогда уже его будет хорошо видно. Как долго я мечтала ночами, что однажды увижу свою родину! Вернусь к отцу в Грановерд… — У нее из глаз покатились слезы. Она вытерла их тыльной стороной ладони. — Простите. Что-то я расчувствовалась.
Фома понимающе кивнул.
Караван проехал две лиги и поднялся на невысокий холм, через вершину которого шла дорога. Оттуда им открылся вид на город. Рядом с городом у крепостной стены расположились домишки тех, кого не вместил город и кто не побоялся жить вне защиты крепостных стен. Зато они не платили налоги.
Еще через час караван достиг города. Они встали за повозками крестьян, везущих в город всякую снедь. Когда подошла их очередь, стражник попросил назвать себя и цель прибытия в империю.
— Лер Орни-ил с сестрой и слугами, — представился молодой снежный эльфар.
Стражник кинул на него острый взгляд и изобразил доброжелательную улыбку.
— Одну минуту, лер. — Он ушел в караульное помещение и вскоре вышел оттуда в сопровождении двух господ в черных мундирах тайной стражи без знаков различия и трех солдат.
— Вы лер Орни-ил? — поинтересовался один из господ.
Радзи-ил кивнул. Он взял вымышленное имя, чтобы не раскрывать себя.
— А рена Агарья Фенит с вами?
— Да, я здесь! — Агарья выскочила из возка, подбежала к стражникам и преданно на них уставилась.
— Это вы дали показания, что снежные эльфары шпионы, а люди — это беглые рабы?
— Да, я! — гордо заявила Агарья и победно оглянулась на удивленных эльфаров и людей.
— Очень хорошо.
Господин взмахнул платком, и ворота перегородил отряд стражников. Они окружили караван. Тот, кто задавал вопросы, повернул голову ко второму господину:
— Эльфаров и орка арестовать. Людей продать работорговцам. Нам беглые рабы в империи не нужны. Эту Агарью тоже продайте вместе с остальными.
Женщина, услышав эти слова, сначала впала в ступор, потом упала на колени и, обхватив ноги господина в мундире, зарыдала взахлеб:
— Простите меня, дуру старую! Я оговорила этих людей и нелюдей! Не продавайте меня в рабс…
Сильный удар сапогом прервал ее вопли. Она упала в дорожную пыль, и солдаты, подхватив ее, толкнули в сторону сгрудившихся людей. Ее сразу затащили в середину.
Фома знаком показал Сулейме, чтобы она не сопротивлялась. Он послушно отдал оружие. Ему и эльфарам связали руки и повели в караулку. Остальных людей и возы солдаты погнали в центр города. Караван ушел, а на земле осталась лежать задушенная Агарья.
Солдаты, дежурившие у ворот, брезгливо схватили ее за руки и потащили прочь из города. Оттащив на десяток лаг в сторону, бросили в ров у стены. Найдутся те, кто оберет ее труп, а ночью бродячие собаки растащат тело на куски.
Инферно, верхний слой. Астрал.
— Нет, тетя! Нет! Тетя, опомнись! Тетя Шиза, не надо!
Мольбы малыша возбуждали паучиху и заставляли ее тело трепетать в сладостном предвкушении трапезы.
— Тетя, это я, малыш! Не надо!
Маленькое тельце билось в ее лапах, сучило ногами по животу, и она второй парой лап сжала их, не давая бить ее.
Из пещеры выскочил еще один маленький ужин, он не стал кричать, но откуда-то выхватил длинный кнут и, размахнувшись, ударил паучиху по голове. По паучихе прошла судорога боли. Второй удар почти отсек ей одну лапу, и, завизжав, паучиха ослабила хватку. Малыш не стал вырываться, он обхватил ручками ее голову и прижал свое лицо к ее лицу. Его глаза в упор смотрели в красивые женские глаза паучихи.
— Тетя, очнись! — Он смотрел ей в глаза, гладил ручкой израненную голову, и паучиха недоуменно замерла. Она не понимала, почему слова пищи находят в ней отклик. — Брат, не бей ее! Это наша тетя Шиза.
Паучиха не моргая уставилась на малыша. Что-то давно забытое и знакомое почудилось ей в этом существе. Она вроде его знала. Но почему не съела? Мысли о еде вновь возбудили в ней голод. Она оторвала от себя это плачущее существо и оскалилась. И вновь удар хлыста пришелся по ее конечности и уже отрубил ее окончательно. Завизжав, она отбросила малыша и попыталась напасть на обидчика. Но тот юркнул в пещеру, и оттуда вылетело копье, которое ударило паучиху в брюхо. Второй малыш запрыгнул ей на спину, он продолжал звать тетю и убеждал ее остановиться.
Паучиха не могла снять его со спины. Она попробовала сначала разобраться с другим, что нападал на нее. Сунула лапы в пещеру и тут же отпрянула. Вместо двух передних лап торчали обрубки. Она в ярости выпустила сеть из паутины и попыталась закрыть проход в пещеру, но вспыхнувший огонь сжег ее в мгновение ока. Ударившая из пещеры струя пламени обожгла толстое брюхо, торчащее копье мешало ей двигаться, а существо, сидящее у нее на спине, вдруг ухватило ее шею руками и так неожиданно сильно сжало, что паучиха стала задыхаться. Она впервые за время схватки почувствовала страх и задергалась, но новые удары хлыста подрубили ей заднюю лапу, и она неуклюже завалилась набок. Ей не хватало воздуха, голова кружилась, перед глазами появились темные пятна, а новая боль в области сердца заставила ее застонать.
Паучиха почти потеряла сознание. Уже почти не дыша, она увидела небо и девушку, идущую по облакам. Это была она, юная и красивая. Она уходила, и уходила навсегда. Паучиха почти смирилась со своей участью, когда ее вернул в сознание шепот:
— Тетя! Тетя Шиза, приди в себя, нам страшно!
Шиза открыла глаза. Она лежала у входа в пещеру, а рядом с ней сидели сильно исхудавшие малыши. Шиза с трудом поднялась и села.
— Я спала? — Шиза недоуменно посмотрела на малышей, и те кивнули. — Детки, мне приснился страшный сон, будто я огромная паучиха и хотела вас съесть.
Она более внимательно оглядела малышей. Они молчали.
— Это… Это был не сон? — тихо спросила она и по глазам близнецов поняла, что это действительно был не сон.
О боги! Она хотела съесть своих детей, пусть не родных, а подаренных ей Ирридаром и принятых ею как матерью. Они зовут ее тетей, но это ничего не значит. Шиза вспомнила почти все. Как она жаждала их съесть. Как малыш уговаривал не есть его. Как он бесстрашно боролся за нее и победил. Это они отдали свои силы и любовь, чтобы вылечить смертельно раненную Шизу, ставшую паучихой. Она… она стала терять себя.
Они прошли в пещеру. Здесь им всем стало легче. Пещера постепенно, пусть понемногу, но отдавала им накопленную энергию и так же постепенно уменьшалась. Шиза лежала в обнимку с малышами, она знала, что происходит. Они медленно умирают, растворяются во вселенной, чтобы уже никогда не быть теми, кем они стали. Они уйдут в вечность и станут кем были изначально — частицей чистой энергии. Они развоплотятся. Сначала разрушится их сознание. Оно станет частью ноосферы, затем их тела просто исчезнут. От них не останется даже зернышек. Это смерть, и смерть окончательная.
Она может продлить свое существование, приняв образ какого-нибудь астрального духа. Будет жить одной целью — охотиться и питаться, пока какое-нибудь более сильное существо ее не сожрет. Нет, такой участи Шиза себе не хотела. Если так получилось, если так определено судьбой, она примет смерть в той форме, какая ей более близка. Она не станет оттягивать конец для того, чтобы жить и жрать, жрать и жить.
