Крымский цикл (сборник) - Валентинов Андрей (электронную книгу бесплатно без регистрации .txt) 📗
…После того как мы несколько лет назад в небольшой компании, куда затесалась и Ведьма Манон, сбегали на Эски-Кермен, бедняга Маздон, переживавший очередной приступ ревности, вопил о том, что Манон там путалась с Керменским мальчиком…
Вновь смотрю на О. Она отворачивается, опять качает головой…
И вообще, Хергород — загадочное место. Летом здесь почти никогда не идет дождь. Севастополь — через бухту — заливает, а здесь ни капли. Роза ветров, говорят, особая. А ежи! Только здесь живут ушастые ежи, нигде больше. А фиолетовая жужелица, крымский эндемик, нигде нет, а здесь на каждом шагу. Что тут скажешь? Загадочное место…
Начитанная молодежь охотно соглашается, Ведьма Манон начинает что-то повествовать о раскопках могил на том самом Западном городище, но это уже не интересно. Могилы я не трогаю — дал зарок еще много лет назад, совсем желторотым, когда копал скифов под Песочином. Тогда пили прямо на дне опустошенного кургана, обмывая очередную находку, делали из черепов чаши — или играли ими же в футбол. Уже под самый конец экспедиции раскопали могилу, где были похоронены две старушки вместе с маленькой собачкой. На следующий вечер череп одной из бабушек служил чашей на торжественном посвящении в археологи…
Все, пора уходить!
О. даже не обернулась. То ли не в настроении, то ли просто понимает, насколько это все… Насколько — что?
…Поздно, ненужно, бесполезно, мучительно, словно пробуждение мертвеца, гальванический ток по жилам, гальваническая боль в сердце, легкая дрожь тонких пальцев… Агония, фантомная боль, фантомная любовь, фантомная нелепость…
На Веранде — свет. Ага, да у нас гости! Думая о сохранности своего спальника, взбегаю по ступенькам. Так и есть — на моем спальнике сидят. Правда, сидит Лука, а это не так страшно. Две наши соседки расположились напротив, на лежаке Маздона, которого опять где-то носит, Борис пристроился чуть в сторонке и покуривает. Чай уже выпили, теперь доедают откуда-то взявшуюся колбасу.
Отодвигаю Луку в сторонку и выцеживаю из чайника глоток заварки. Значит, так: которая побольше — Лена, поменьше — Марина, обе из Кемерова… Та-а-ак, и о чем разговор? Тоже о привидениях? Слава богу, не о них, а о Великой Тайне Састера.
А что, тоже неплохо!
Присаживаюсь в уголке, слушаю, хоть и не в первый раз. Но Лука излагает знатно — жаль не этим кемеровским сие оценить!
Итак… Итак, век назад великий Косцюшко нашел каменную плиту с надписью. Это была знаменитая херсонесская Присяга. «Клянусь Зевсом, Геей, Гелио-сом, Девою, богами и богинями олимпийскими и героями, которые владеют городом, землей и укреплениями…» Ну и так далее. Занятная Присяга! Обещали, ясное дело, не предавать, не изменять и прочее, но главное — сообщать обо всем подозрительном куда следует, то есть работникам тамошней госбезопасности — номофикалам. Ничто не ново!.. И среди прочего херсонеситы клялись не выдавать тайну Састера…
Чего это такое — никто не знал. И сейчас не знает. Састер себе — и Састер.
Думали всяко, но в последние годы начали все чаще предполагать, что таинственный Састер — не что иное, как подземное святилище. Может быть, то самое, где хранилась городская святыня — деревянная статуя богини Девы. Именно оттуда его доставали в редкие дни праздников — или в час беды, когда Дева отводила опасность от города. Но Лука с этим категорически не согласен. Он глубоко проник в сущность древних обычаев и пришел к выводу, что в Састере хранилась не какая-нибудь богиня Дева, а нечто более серьезное — Великий Фаллический Символ…
…Лука давно занимается проблемой Великого Фаллического Символа. Еще в те годы, когда он не гнушался бать в руки кирку, наш гусар ставил перед собой единственную цель — отыскать Великий Символ, совершив таким образом переворот в привычных представлениях о Херсонесе. В его рассказах Символ вырастал до титанических размеров — в последнее время Лука определял его пятью метрами в диаметре и двадцатью в высоту. Бросив баловаться киркой, Лука пообещал соорудить у себя на работе интровизор, просветить толщу херсонесской скалы, найти недоступный Састер и доказать свою правоту.
Мы с Борисом слушаем этот шедевр научного красноречия с явным удовольствием, но, увы — девицы из Кемерова, кажется, так ничего не поняли. Надо было Луке выдумать что-нибудь попроще. Не ценят нашего акына! Смотреть на девиц становится совершенно неинтересно, и я отправляюсь дышать свежим воздухом. Все равно чай уже допили!
…Прямо на холмике посреди херсонесской саванны натыкаюсь на человека
— живого, в спальном мешке и мирно спящего. Да это же Маздон! То-то он по ночам пропадает, не иначе, вспомнил свою давнюю привычку ночевать под херсонесскими звездами. И не сыро ему… А еще говорят, что перевелись оригиналы на свете!
Рабочая тетрадь. С. 7—8.
…Необъяснимый случай.
Два года назад работавшие в одной из экспедиций пионеры юные (головы чугунные) нашли где-то человеческий череп, вероятно, немецкий, из могил на Западном городище. Черепом играли в футбол, а потом бросили его около тропинки, которая ведет от Веранды к сараям.
Мы тогда жили в сараях. Вечером, когда уже темнело, мы с Борисом сидели на скамейке и курили. Борис заметил некий силуэт, двигавшийся от веранды прямо к нам. Разглядеть подробнее его было невозможно из-за темноты. Скуки ради мы стали гадать, кто бы это мог быть (тогда на Веранде жила команда Слона). Однако силуэт внезапно исчез. Мы удивились, однако подобное повторилось и на следующий вечер. Мы заинтересовались и подошли к тому месту, где таинственный силуэт исчезал. Возле тропинки, в траве, лежал череп.
На следующий день череп мы похоронили, и больше ничего подобного не происходило. И я, и Борис в эти дни были совершенно трезвыми.
Подобных баек я наслушался и начитался (хотя бы эпизод с философом во «Флоридах» Апулея). Однако в данном случае мы это действительно видели…
Из раскопа доносится радостный крик —
Чей-то точный удар погребенья достиг.
Нависает толпа, суетится фотограф…
Здесь лежит человек? Замолчите на миг!
Дневник археологических раскопок Портового района Херсонеса. 1990г.
Лист 7.
…Работу начали в 6.30. Работали в том же составе. Продолжали снимать первый штык 5-го слоя в пом. 60-а.
Характер засыпи прежний, однако в северной части помещения находок значительно меньше, чаще встречаются включения желтой глины, а также мелкие необработанные камни.
При вскрытии первого штыка 5-го слоя пом. 60-а обнаружены остатки каменной стены, идущей параллельно юго-западной стене пом. 60-а. Эта стена находится на одной линии стены Казармы, открытой еще в 1989 г.
Является ли эта стена стеной Казармы ? Сомнения вызывает характер кладки, которая очень похожа на раннесредневековую. Приблизительно на этом уровне в 1983 г. в соседнем помещении номер 60 были открыты остатки стены, которая, возможно, являлась фасадной частью стены, открытой в этом году.
Находок сравнительно немного, все они сильно фраг-л монтированы…
Вот так-то, Борис: копали, копали — откопали. То ли та Стеночка, то ли вообще бог весть что. Она? конечно, на том же уровне, что и Казарма, сам вижу. Но может быть, это просто средневековая стена на более древнем фундаменте, и такое здесь бывало. Что делать? Копать будем, однако, — пока не поймем хоть что-нибудь. Ладно, давай сигарету. Перекур.
Что ж, курим… Приходит Д., и я демонстрирую ему весь бедлам моего раскопа. Д. в ответ приглашает взглянуть на свой бедлам, который, пожалуй, почище. Хуже нет занятия, чем копать город, проживший много веков! Проживший — и к тому же умерший своей смертью. То ли дело если какой-нибудь налет, великий пожар, землетрясение, наконец. Никаких тебе перестроек, новых строительных слоев. Да, гуманизмом в археологии и не пахнет!..
…Представляю, как бы мы ругались, ежели б Херсонес не погиб тогда, в конце страшного XIV века, а худо ли, бедно, но дотянул до дня сегодняшнего. Копать современный город вообще почти невозможно. Вон, Александрия, Афины, даже Рим. Много накопали?
