Новый порядок - Крижановский Артур (читать книги полностью TXT) 📗
— Кто это там, за председательским местом?
— Ролан Лекози — архиепископ Руанский и Главный инквизитор Франции собственной персоной.
— Из какого сундука взялось это траченное молью чучело? — прошептал Брассет.
— Из запасников Ватикана, откуда же еще. У нас в городе его никто не знает.
— Ясно, — кивнул Брассет, — а то я уж подумал, что его привезли со съемок одного из фильмов Хичкока.
Сзади кто-то недовольно шикнул, и они принялись внимательно наблюдать за ходом событий, которые того стоили.
У Франкенштейна наконец задвигались челюсти, и до зала долетел его скрипучий голос.
— Мы, Ролан Лекози, милостию божьей архиепископ Руанский и по поручению Святого Престола Инквизитор Франции, принимая во внимание, что ты, Барбара Рошто, обвиняешься нами в еретической извращенности, а именно — в ереси ведьм, приступили к следствию. Для этого мы снимали допросы со свидетелей, допрашивали тебя, Барбара Рошто, производили также другие действия, которые предписываются каноническими постановлениями. После того как мы внимательно исследовали все относящееся к этому делу и испытали тебя огнем и водой, мы окончательно убедились в том, что ты продала душу дьяволу и являешься не чем иным, как ведьмой.
Кроме того, уважаемая публика, — Инквизитор направил свои брови на собравшихся в зале ротозеев, — мы имеем также полное признание своей вины обвиняемой.
На основании вышеизложенного мы обвиняем Барбару Рошто в ереси, ведьмовстве и колдовстве и приговариваем ее к публичному сожжению на костре.
По залу прокатился рокот, публика, очевидно, была удовлетворена услышанным приговором.
— Но поскольку самим Господом милосердие вложено в наши души, мы даем обвиняемой последний шанс очистить душу перед смертью и поведать жителям города историю своих гнусных преступлений и сношений с дьяволом, дабы она послужила предостережением для других заблудших овец, погрязших в ереси и сатанизме...
— Хватит болтать, ваша честь, — раздался в зале звонкий голос.
Брассет с удивлением отметил, что этот ангельский голосок, несомненно, принадлежит обвиняемой.
— Нельзя ли покороче? Мне холодно и скучно.
Франкенштейн икнул от неожиданности, но быстро нашелся и прорычал:
— Сейчас я тебя согрею, шлюха!
Он кивнул викарию, и тот, словно колобок, на коротеньких толстых ножках подкатился к пылающей жаровне, стоящей в двух метрах от прикованной цепями красавицы. Пока викарий подготавливал орудия пыток, Инквизитор объяснил собравшимся смысл происходящего.
— Уважаемая публика! Не подлежит сомнению, что ведьмы производят свое колдовство при помощи бесов как при нанесении, так и при врачевании ран. Нет ничего удивительного, что ведьмы с помощью бесов и сами могут быть защищены от ранений при испытании каленым железом. К тому же всем известно, что дьявол может защитить ведьму от ожогов как соками различных целительных трав, так и путем помещения какого-либо предмета между раскаленным железом и телом ведьмы. Поэтому-то ведьмы меньше всего могут считаться очищенными, если они вынесут испытание раскаленным железом. Более того, если человек выдерживает такую пытку, это яснее ясного показывает его тесную связь с нечистой силой. А сейчас вы сами сможете в этом убедиться.
Франкенштейн, воодушевленный своими словесными экзерсисами, радостно хрюкнул и сделал знак викарию.
Викарий подошел к девушке и несколько секунд сладострастно глазел на нее. Затем медленно, словно извращенец в публичном доме, стащил грубое полотно с ее белоснежных плеч. Публика, особенно ее мужская половина, ахнула от восторга, увидев освободившуюся в результате действий викария великолепную высокую грудь изумительной формы.
— Козлы! — презрительно произнесла девушка и мрачно уставилась куда-то в пространство.
— Начинайте, викарий! — прорычал кадавр. — И поджарьте ее как следует.
Викарий очнулся и вытащил из жаровни огромные щипцы. Он хорошенько прицелился и приложил раскаленный добела металл к левой груди молодой ведьмы, чуть повыше розового соска.
— Сволочи! — рванулся со своего места Брассет, но старик, обнаружив неожиданную для его возраста силу, удержал его на месте.
— Довольно, — прошипел Инквизитор. Викарий поспешно прикрыл пышные формы ведьмы под вздохи недовольной публики.
— Как вы только что сами убедились, наш опыт еще раз наглядно подтвердил, что обвиняемая является ведьмой, ибо только дьявол мог ее защитить от воздействия раскаленного железа.
— А теперь, Барбара Рошто, согласна ли ты ответить на вопросы Святого суда?
— Валяйте, ваша честь. Отчего бы не повеселить этих провинциальных идиотов. — Однако было видно, что самой ей веселиться не хотелось.
— Обвиняемая! Расскажите публике, когда вы в первый раз встретились с дьяволом и каким образом он заманил вас в свои сети.
Девушка прикрыла глаза и, медленно раскачиваясь начала свой рассказ.
У окна одна сидела я, голову понуря.
С неба тяжким зноем парило. Приближалась буря
В красной дымке солнце плавало огненной луною
Он — нежданный, он — негаданный тихо встал за мною.
Он шепнул мне: "Поддень близится; выйдем на дорогу.
В этот час уходят ангелы поклоняться Богу.
В этот час мы, духи вольные, по Земле блуждаем,
Потешаемся над истиной и над светлым раем.
Ведьма о чем-то ненадолго задумалась, а затем продолжила декламировать заунывным печальным голосом.
Бойтесь, бойтесь в час полуденный выйти на дорогу;
В этот час уходят ангелы поклоняться Богу,
В этот час бесовским воинствам власть дана такая,
Что трепещут думы праведных у преддверья рая.
— Все слышали? — Инквизитор поднял свой кривой палец вверх и грозно уставился на публику. — Но вы не должны пугаться, — самодовольно произнес кадавр, решив успокоить паству. — Святая церковь и инквизиция защитят вас от происков дьявола. Кстати, обвиняемая, опишите нам, как выглядит сатана.
Господень ангел тих и ясен,
На нем горит блаженства луч,
Но гордый демон так прекрасен,
Так лучезарен и могуч!
Лицо девушки приняло мечтательное выражение, и она ушла в себя, надолго замолчав.
— Ну же, обвиняемая! Почему вы замолчали? — прохрипел Франкенштейн. — Мы не имеем ничего против стихотворной формы изложения, но нельзя ли поподробнее?
Девушка вздрогнула и продолжила:
Он ясен был лицом и величав
Спокойством черт приветливых и чистых...
— Расскажите, как он был одет, — прокаркал сидящий слева от Франкенштейна монах. Брассет отметил про себя, что священник, похоже, в последний раз пользовался своим речевым аппаратом лет двадцать назад, и тот успел основательно заржаветь.
Из кармазина с золотою ниткой
Камзол в обтяжку, на плечах накидка,
На шляпе петушиное перо
А сбоку шпага с выгнутым эфесом.
Брассет улыбнулся и, обернувшись к старику, прошептал:
— У меня сложилось такое впечатление, что весь сегодняшний день мы полностью посвятили поэзии. Неужто они не понимают, что девушка водит их за нос?
— Вам приходилось участвовать в шабашах? — задал свой очередной вопрос Инквизитор.
— Конечно, множество раз. Это были премиленькие вечеринки, — усмехнулась молодая ведьма.
— Как вы на них добирались?
— На помеле, а как же еще, старый ты болван. Книжки надо читать!
В зале раздались смешки, но покрывшийся бурыми пятнами Инквизитор постучал по столу, и в зале установилась тишина.
— Расскажите об этом поподробнее.
— Хорошо, я дам несколько дельных советов тем, кто пожелает ими воспользоваться. Начнем с процедуры подготовки к шабашу. Дамы, желающие принять в нем участие, должны натереться особой мазью.
— Каковы свойства и состав этой мази? — проскрипел обладатель ржавого голоса.
— Ведьмы вначале кипятят некрещеного младенца в медной посудине, вытопившийся жир сливают и хранят в укромном месте, пока в нем не возникнет необходимость. На этом жире и составляется волшебная шабашная мазь.
