Быть драконом - Стерхов Андрей (электронные книги бесплатно txt) 📗
И как зачастую бывает в минуту наивысшего напряжения, сделалось мне спокойно-спокойно. Жизнь – сумма мелких движений, меланхолично подумал я, выплюнул в окошко оливковую косточку и, разрядив кольцо на правом безымянном, отдал короткий приказ:
– Косточка, под откос. Точка.
На все, что случилось потом, ушли доли секунды, но для меня это было замедленное кино.
Луч освобожденной Силы подхватил мокрую косточку и по замысловатой траектории понес ее с огромной скоростью куда надо: она шаркнула по крыше «ниссана», ушла вниз и влево, а затем, пролетев по дуге, ударилась в переднее колесо велосипеда. Двухколесная таратайка резко дернулась вправо, прокатила еще два метра и воткнулась в кучу отсыпного щебня.
А дальше так.
Велик отскочил назад и погиб под колесами «ниссана», а физкультурник, вылетев из седла и перемахнув через кучу, благополучно приземлился в придорожные кусты.
Где-то в городе тревожно екнуло женское сердечко, подумалось мне. Быть может, даже не одно. А следом: через несколько лет среди сосен вырастет оливковое древо, вот люди удивятся.
Водитель «ниссана» и не подумал остановиться, напротив – набавил. И тут меня зло разобрало. Ну, думаю, держись теперь, гад!
И дал по газам.
Нагнал я его километра через четыре и, не снижая скорости, саданул так, что его левый задний фонарь вылетел из гнезда, как яйцо из перепуганной курицы.
Второго удара не понадобилось, гаденыш стал притормаживать.
Я тоже.
Хлопнули дверьми одновременно.
Подбежав, он замахнулся бейсбольной битой, но я отработал раньше – кастетом по ребрам. Выронив биту, паразит осел на асфальт.
Тут я пригляделся и, к своему удивлению, узнал в этом амбале с рыхлой рожей голема по имени Семен Мастак.
Вот чего до сих пор не пойму, так это того, зачем чернокнижники создают столь мутных существ. Пользы от них ноль, головной боли – до фигища. Однако создают. Глупый ли это вызов Творцу или тщеславное желание обзавестись приметой могущества, но, как только входит чернокнижник в силу и достигает уровня, на котором позволено применять формулу Элиезера из Вормса, тут же – шлеп-шлеп. тяп-ляп – создает себе бездушного помощника из всякого подручного хлама. Хорошо, когда при себе держит, это еще ладно, это еще для окружающих терпимо. Худо, когда голем без хозяина остается. Вот это вот – настоящая беда для всей округи. Брошенный хозяином голем – что пуля со смещенным центром тяжести: неизвестно, куда влетит, что натворит и откуда вылетит.
Семен Мастак – как раз такое бесхозное чучелко.
Сотворил его лет тридцать назад старик Самуилов Аль Самуил Ибн Самуилович – главный колдун 2-го поселка энергетиков. Сотворил, а сам куда-то сгинул. Говорят, вышел как-то раз на балкон поутру зарядку сделать, а жена через пять минут выглянула. – что за ересь? – нету старого горбуна. Только тапочки, подтяжки и гантели лежат. Что, куда – неизвестно. И с той поры как ушел Аль Самуил Ибн Самуилович, управы найти на Сеню нет никакой возможности. Даже у молотобойцев и у тех руки опускаются. Поймают другой раз, по голове примерно настучат, а он назавтра вновь грабит и насильничает. Пробовали магией усмирить, но что магия тому, у кого души нет? Щекотка. Остается только убить. Это, в принципе, возможно, но прежде нужно дождаться, когда он сам кого-нибудь убьет. Только тогда можно будет стереть букву «Е» в магическом слове ЕМЕТ, начертанном у него на макушке. А до этого – нельзя. Глупый, конечно, закон. Однако, как говорится, закон глуп, но он закон. К тому же надо принимать во внимание, что голем не просился в этот мир из небытия. Насильно притащили. И опять же забывать нельзя: зло творит он не со зла. Какое может быть зло-добро у того, у кого души нет? Не со зла буянит, от бездушия. Сомнительное, конечно, смягчающее обстоятельство, но все же.
Неожиданно быстро очухавшийся Мастак тоже меня опознал.
– Ах ты, гадье патлатое! – заорал он и вновь попытался огреть меня битой.
Увернувшись, я – ндыщ! – врезал ему ногой по челюсти. От души врезал. Было за что.
Подобрал отлетевшую биту (и откуда они только берутся в нашей неритмичной стране?), дождался, когда соберёт мутные гляделки в кучу, и поинтересовался:
– Как? Успокоился?
– Ах ты… – рванулся он было снова, но увидел, что я замахнулся его же оружием, и сдержал порыв.
– Ты чего, гопата ушастая, творишь? – спросил я.
– А ты, тля, чего? – задал он встречный вопрос и показал на покореженный зад своей тачки.
– А не фиг, – огрызнулся я.
Голем подскочил к машине, провел рукой по вмятине, взвыл от обиды и, обернувшись ко мне, заверещал:
– Ну ты, дракон, попал! Ну, тля, ты попал!
Я включил дурака:
– Куда попал?
– На бабки ты, дракон клепаный, попал.
– Ты что же, гопата ушастая, думаешь, ремонт оплачу?
– А то, тля.
– А ху-ху не хо-хо?
– Заплатишь, тля.
– Скорее ты мне.
– Ты, тля.
– Гаишников вызовем?
Голем, вспомнив велосипедиста, подавился заготовленной фразой, но уже через секунду гордо заявил:
– Грязь танков не боится.
Однако настаивать не стал.
А мне между тем в голову пришла забавная идея.
– Слышь, Сеня, – предложил я, – а давай как реальные пацаны: встанем в линию, два свистка в зенит и по газам. Я тебя сделаю – ты платишь. Ты меня сделаешь – я плачу. Слабо?
– Где, тля? – сразу загорелся голем. – Здесь?
Я покрутил пальцем у виска.
– Дурак, что ли?
– А тогда где, тля?
– Поворот на Бургазай знаешь?
– А то, тля.
– Вот от него и до упора. Кто шлагбаум первым поцелует, тот и король. Ага?
– Не вопрос, тля.
Через пятнадцать минут мы уже стояли на старте.
Он показал мне правую руку от сгиба и выше, я ему – средний палец в полный рост, и погнали.
Дорога к Бургазаю меня приятно удивила свежеуложенным асфальтом. Видимо, новые богатые, массово скупающие участки в поселке, озаботились и скинулись на благое дело. Правда, дорожные работы были еще не завершены, оттого-то и вышло у нас с Мастаком все так забавно.
Там, где заканчивался асфальт и начинался грунт, с одной стороны стоял на дороге грейдер, а с другой – бульдозер, и щель между ними была такая, что принять могла только одного. Шансы имели оба, шли буквально нос в нос (я по правильной полосе, он – по встречной), но, увидев эти брошенные на ночь машины, мой соперник прибавил и стал уходить. Сначала на полкорпуса, потом на две трети. Как ни крути, тачка у него была порезвее. Зато моя – ха! – тяжелее. И я, недолго думая, забил его, как мамонт тузика. Выжал до упора, нагнал, тупо бортанул и проскользнул между Сциллой и Харибдой первым.
