Хождение за три неба (СИ) - Языков Олег Викторович (бесплатные серии книг .TXT) 📗
Справа показалась интересная такая горная гряда. Даже, я бы сказал, — грядка. Уж больно маленькая она была. Своей формой эти невысокие горы напоминали подкову. Или лежащую на земле нижнюю челюсть великана. Диаметр этой подковы не превышал пяти-шести километров. Мне хорошо был виден вход, тут скалы выкрошились, упали, а за ними были видны густые синие заросли. Я включил прицел, вскинул винтовку к плечу и присмотрелся ко входу в долину. Ничего нового, кроме красной коллиматорной точки, служащей прицельной маркой, я не увидел. Сняв оружие с предохранителя, я пошёл к проходу в скалах.
Заходить в долину я решил осторожно, по склону горы. Чтобы вокруг меня было хотя бы несколько десятков метров свободного пространства. Шёл не торопясь, прислушиваясь и приглядываясь. Иногда, как на фазаньей охоте, негромко позвякивал антабкой винтовки, чтобы спровоцировать неведому зверюшку на побег или нападение.
Первым эту дурь охотничью перестал терпеть «Скаф».
— Афанасий, может быть, проще задействовать биолокатор?
Я даже плюнул в сердцах! Тоже мне, инструктор по выживаю в джунглях.
— С биолокатором и дурак сможет, консультант ты мой научный! А ты вот без локатора попробуй местного зверя поднять с лёжки, а?
— Я бы попробовал, Афанасий, только нет тут никого. Я уже проверил. Извини, что раньше не сказал. Там небольшое озерцо впереди, заросли вокруг, дальше — открытое пространство. И ничего живого нет. Странно это, как ты считаешь, Афанасий?
— Я пока ничего не считаю. Считать и анализировать должен ты! Кто у нас исследователь и научный работник? Хотя, ты абсолютно прав, не должно так быть. Чтобы ничего живого…
— Нет, кое-что живое я засёк, когда мы поднимались к пролому. Больше всего эти существа похожи на земных грызунов…
— Саблезубых хомяков? — перебил я научного консультанта.
— Нет, конечно! На маленьких мышей они похожи.
— Слава те, господи! Мы не одиноки на этой планете, «Скаф»!
— Да, уж… Не знаю только — к добру это или…
— Ну, «или» всегда в жизни присутствует… Будем осторожны и внимательны, профессор! А ты бди, бди! Пошли к озеру, что ли… Далеко мы забрели, «Скаф»?
— По моим данным, мы отошли от терминала на двенадцать километров.
— Самое время сделать привал. Как там твои замеры этой непонятной эманации? Которая тебя глушит?
— Становится сильнее, пульсирует… Как сердце чьё-то бьётся. Кстати, впереди этот фон повышается, будь осторожен!
— Я ничего не чувствую, профессор. Ведь я местными полями не питаюсь… Ну, пошли на перекус? Вперёд!
И я двинулся дальше. Винтовку, однако, на предохранитель я ставить не спешил. Там поглядим — бережёного бог бережёт, знаете ли…
Через густую растительность пришлось буквально проламываться. Я и спиной пытался, и боком, но быстро выдохся.
— Ты это, «Скаф», тропинку, что ли, пробей к озеру. А то я уж запыхался.
«Скаф» принял команду к исполнению, и дело пошло веселей. Теперь я спокойно шёл по пробитой гравитационным катком тропе. Метров через триста растительность стала расступаться, появились прогалы, полянки. Однако и ветер тут бил сильнее. Гибкие прутья пару раз хорошо приложили мне по спине и прочим филейным частям. Консультант заметил, как я сморщился от боли, и сам поставил силовой кокон. Что-то тупить я начал. Сплошной самодеятельностью занимаюсь. А ведь у меня есть мой защитный скафандр. Почему я его не использую? Сам не знаю… Разбаловался я, по сырой земле босиком походить захотелось. Это дело надо прекращать. А то сядешь на пенёк, возьмёшь пирожок, а тут местный грызун саблезубый ка-а-к запустит своё грызло в… В самую незащищённую часть тулова, в общем… Я повернул направо, тут склон был повыше, лучше видно будет, да и посуше тут наверняка.
Вскоре показалось зеркало озера. Именно что зеркало — его диаметр едва превышал метров сто. Я заметил небольшой мысок, выдающийся в воду, и направился к нему. Вот тут и привал устроим. Кстати, я ведь ещё не проверял, а горит ли местная синяя растительность? Вот, как по заказу, и сушняк валяется. Хорошо тут — и рубить ничего не надо! Ветер всё заранее наломал. «Скаф» подхватил вязанку сушняка своим захватом, и мы вышли на берег озера. Как ни странно, тут ветра почти не было. Низко тут у воды, горы прикрывают. Так, лёгкий зефир веет. Хоть и приземисты горки, а всё ветру преграда. Это хорошо! Первый мой привал на Незадаче. И такое местечко славное! Разомкнутое кольцо скал, пятна густого леса на обрывистых откосах, пологие луга синей травы, спускающиеся к озерцу — красота! Курорт просто, только вот темновато здесь, солнышка не хватает.
Я поставил винтовку на предохранитель и забросил её на плечо. До всемирного разоружения дело пока не дошло. Быстро сложил дровишки шалашиком и, затаив дыхание, разжёг костёр. И он разгорелся! На душе сразу стало веселее, всё-таки живой огонь — это, братцы, замечательная вещь!
Варить я ничего не планировал, чай кипятить было не в чем, а вот поджарить кусочек хлеба с колбаской вполне мне по силам. Надо только сперва руки сполоснуть… Я подошёл к воде, стеганул по ней пару раз прутом… так… на всякий пожарный. Чтобы русалку местную за хвост случайно не схватить, и приступил к водным процедурам. Вот когда я умылся и стряхивал воду с рук, эта светло-голубая полоса и бросилась мне в глаза. Под водой, сантиметрах в тридцати от берега, лежала неровной полоской голубая линия. Как будто нанесённый прибоем песочек. И я, безбашенный, сразу задрал рукав, запустил руку в воду и захватил целую горсть этого голубого песка. Кисть руки сразу обдало холодом, «Скаф» только и успел пискнуть: «Афа…», а потом исчез. Совсем. Выпал из реальности. Я вынул руку из воды и разжал кулак. На ладони лежали небольшие, размером со среднюю таблетку, окатыши. Они были приятного бирюзового цвета. Мне очень нравится бирюза. Она мне кажется живой и ласковой. Недаром её так любили на Востоке. Но вот эта, озёрная, ласковой быть не хотела. Руку не просто холодило, тут бы не заорать: «Ногу свело!» Холод пошёл вверх, к голове, и в ней хватило ума, чтобы стряхнуть камешки обратно в воду.
И сразу всё успокоилось. Рука потихоньку отходила, по ней уже бегали иголочки. Я метнулся к костру и протянул руки к пламени. Стало совсем хорошо, только сердце ещё билось сильно и быстро. Думать о случившемся не хотелось, мне было элементарно стыдно за своё раздолбайство. Как ребёнок, право. Увидел огонь — и сразу первое же желание его схватить. Надеюсь, руку мне не отрежут… Вон, пальцы уже шевелятся, цвет кожи обычный, тепло я рукой чувствую… И тут вернулся «Скаф». Вернулся и сразу кинулся к моей руке. Коснулся, и вновь растёкся по телу.
— Что это было, Афанасий?
— Хм-м… А я думал, что это объяснит мне мой научный консультант! Ну, что скажешь?
— Подожди, Афанасий, я снимаю характеристики твоего тела. Всё в норме… Отклонений я не нахожу. Странно, меня просто вышибло отсюда. Как будто на меня накинули чёрный мешок. Раз — и я на терминале! И ещё… помнишь, я тебе говорил, что в атмосфере разлита какая-то энергия? Так вот, её характеристики один в один совпадают с излучением, идущим от этих голубых образований. Что будем делать?
Я скинул ранец и зарылся в него.
— Ты давай снимай характеристики этого излучения, «Скаф», анализируй данные. А я перекушу малость. Пикничок я вполне заслужил.
«Скаф» снялся и завис над водой. А я насадил на прутики хлеб с колбасой и установил их над огнём. Сразу зашкворчало, потянулся приятный запах поджаренного хлеба. Я достал фляжку с коньяком и удовлетворённо вздохнул. Ещё бы солнышко вышло…
Сняв первую порцию, я откусил от горячего бутерброда большущий кусок и запил его глотком коньяка. Отломив подгоревшую корку, бросил её в траву. Через пару минут там что-то зашуршало. Я переложил винтовку на колени, но особой опаски не было. Трава была такая, что саблезубому тигру в ней не спрятаться. Да и не будет он жрать подгоревшую корку. В крайнем случае — отнимет у меня колбасу. Трава зашевелилась, и ко мне выскочила небольшая, похожая на куропатку, птичка. Крыльев у неё не было, даже рудиментов. Птичка была синяя, с белыми полосками на горлышке и на грудке. Птичка-моряк, в настоящей тельняшке. Вот бы Лому её подарить! Морячок бесстрашно подбежал к костерку и представился: «Кив-ви!»
