Зверолов - Поселягин Владимир Геннадьевич (бесплатные версии книг TXT) 📗
После всего этого я поехал в город, где оставил машину неподалёку от Тауэрского моста. В машине же переодевшись и сменив имидж на американца, я запер машину и, поймав такси, направился в порт. Пора заканчивать со всем этим.
Грузовик благополучно дождался меня. Забравшись в кабину, я запустил двигатель и, прогрев его, выехал с территории порта и направился к окраине британской столицы, где и находились нужные мне шлюзы.
Охрана была из двух человека, и три служащих. Прикончив их до того, как они подняли тревогу, я перетаскал шесть ящиков с тротилом и заложил взрывчатку. Для детонации пришлось использовать динамит и бикфордов шнур. Отмерив шнура на пятнадцать минут, я поджег его и со всех ног рванул к машине. Рвануло, когда я отъехал от шлюзов километра на полтора. Вода, не зная, куда ей деться, хлынула в единственное свободное отверстие — тот самый туннель, из которого я наблюдал за шлюзами.
Видеть, что происходит, я не мог, но когда проезжал мимо воздушного коллектора, то вверх ударила струя воды, показывая, что затопление метро идет полным ходом. Надеюсь, рабочие не ошиблись и заполнение метро будет постепенным, чтобы избежать больших жертв. Я надеялся на их профессионализм, но вот этот столбик воды ввел меня в сомнения. Это какой же был напор воды, что рванул по туннелям?
Уже давно стемнело, поэтому при свете фар я выехал на набережную и свернул к Тауэрскому мосту, по которому проезд грузовиков был запрещен. Машущий руками полицейский едва успел отпрыгнуть, когда я пролетел мимо и остановился посередине пролета между башнями. Не обращая внимания на проскакивающие мимо машины, выскочил на дорогу и поджег шнур, торчавший из кузова. Размахивая руками, тормознул легковушку, буквально бросившись ей под колёса. Прыгнув на заднее сиденье, я приставил к шее водителя ствол пистолета и крикнул:
— Гони!
Мы пролетели мимо поста на съезде с моста. Честно говоря, я не знал, что он был вооружен, поэтому неприятно удивился, когда по корпусу машины забарабанили пули. Быстро очухались, только останавливаться нам было нельзя, фитиль горел две минуты.
Вдруг машина вильнула, и я увидел, как водитель заваливается на руль. Пришлось брать управление на себя, благо он продолжал жать на педаль газа. На скорости мы повернули в одну из улиц, сбив столбик освещения, отчего разбилось лобовое стекло, и мусорный контейнер. И тут сзади рвануло. Семьсот кило взрывчатки — это семьсот кило взрывчатки.
Нас спасли тесно стоявшие дома улицы, по которой мчалась плохо управляемая машина, так как мне приходилось не только держать руль, но и придерживать заваливающееся тело. Свернув в очередной раз, я дотянулся и заглушил двигатель, поставив на нейтралку и потянув ручной тормоз, однако «жучок» мы проскочили. Дальше я вывалился из машины, оставив тело погибшего неизвестного водителя в салоне, и побежал к «жуку». В это время следом за нами выскочила полицейская машина. Возможно, они преследовали нас, только я, борясь с управлением, этого не заметил. Так вот, они выскочили, но я их уже ждал, держа пистолет наготове, и посылал пулю за пулей в лобовое стекло преследователей. Те внезапно резко свернули, машина перелетела с громким хлопком лопнувшей покрышки через бордюр тротуара и врезалась в стену дома. Через лобовое стекло вылетело тело в форме полисмена и застыло на изуродованном капоте. В салоне еще кто-то шевелился, поэтому сменив магазин, я продолжил огонь на добивание. Только выпустив второй магазин, я подбежал к «жучку» и сел за руль. Всё, теперь пора рвать в аэропорт. А лучше переодеться, утопить так хорошо мне послужившую машину — моего боевого друга, и на такси добраться до аэродрома, благо до вылета оставалось всего два часа.
Так я и сделал. Отъехал подальше, поглядел на зарево в той стороне, где находился мост. Поудивлявшись, что же там горит, мост же каменный, я переоделся в дорогую одежду и столкнул «жука» с набережной в воду. Одежда американца, утяжеленная камнями, отправилась следом.
Через час я был в аэропорту и прошел на борт нанятого самолета. Еще через час мы были над Ла-Маншем. При пересечении границы я вздохнул спокойнее и прикрыл глаза. Лететь тут чуть больше часа, вздремнуть не успею, да и не надо мне этого. Сразу после посадки в Риме — в такси и на вокзал, откуда в полночь идет скорый до Парижа. Это я в путеводителе посмотрел, где были расписания поездов Европы. Всё рассчитано. А почему в Рим? Так пусть ищут, куда я делся, если, конечно, вообще искать будут. Заметаю следы, как говорится. Ладно, там видно будет, а пока можно отдохнуть, расслабиться.
«О, так тут бар есть? Можно отметить удачное завершение приключений в Британии», — мысленно хмыкнул я, доставая из бара пузатую бутылку.
Налив себе полбокала бренди, я отхлебнул и усмехнулся. Действовал экспромтом, а видишь, получилось. Авось — наше всё.
Всё получилось, как я и надеялся. Самолёт благополучно сел в римском аэропорту, сонные таможенники бегло осмотрели меня, покосились на чемоданы из настоящей крокодиловой кожи, посмотрели загранпаспорт и поставили печать. Ни одни не заглянул в багаж, только спросили, везу ли я что-нибудь запрещенное. Я честно ответил, что нет.
Если посмотреть со стороны итальянцев, то что они видят? Очень дорого одетый молодой человек, умеющий носить явно на него сшитую одежду, слегка высокомерный вид и деньги — от меня прямо пахло деньгами. Какая контрабанда? Даже смешно говорить. Одним словом, мне поставили печать и благополучно дали возможность покинуть здание аэропорта. Даже тележку для чемоданов подкатили, правда носильщиков не было, поэтому за пару фунтов один из таможенников помог мне донести вещи до свободного такси. Сервис, однако.
Честно скажу, я не особо волновался, что итальянцы заглянут в чемоданы, у меня была справка одного из британских банков о том, что эти деньги сняты с их счета, который я якобы закрыл. Британские таможенники на раз бы вскрыли, что это фальшивка, но итальянским этого бы точно хватило. Главное, чтобы они стенки чемоданов не простукали, где я спрятал документы. Но мой вид и чартерный рейс, не слабое, надо сказать, удовольствие, дали им понять, что путешествует богатый турист. Да и проверяли они багаж выборочно, наблюдая за поведением некоторых пассажиров. Нервничает? Лицо в поту? Нервный тик? Ату его!
— Куда, мистер? — спросил таксист на плохом английском.
— Колизей, — ответил я с сильным американским акцентом.
— Ясно, сэр, — тут же поправился тот.
За полчаса мы неторопливо доехали до здания древнего амфитеатра. Несмотря на ночь, Колизей освещался, и по площади гуляли если не толпы, то достаточное количество туристов, что означало, что и ночью Рим живет своей жизнью. Надо сказать, Рим ночью довольно красив.
Остановились мы по моей просьбе слегка в стороне от Колизея. Там таксист еще раз уточнил, именно ли сюда мне нужно — точно не в отель? Удовлетворился моим объяснением, что я жду друга, что мы договорились встретиться здесь, вернулся в машину и отъехал. На моих глазах он забрал шумную компанию туристов в семь человек, и с криками и торчащими из окон руками — в некоторых были зажаты бутылки — уехал в сторону центра.
— На наших туристов похожи, — пробормотал я, провожая машину взглядом. В это время подъехал автобус и забрал большую часть гуляющих. Минут через двадцать к Колизею подкатило такси и высадило пассажиров — молодую парочку. Водитель, заметив мою поднятую руку, развернулся по площади и по большому кругу подкатился ко мне, с шиком затормозив.
Он вышел из салона, что-то быстро треща, подскочил и стал грузить чемоданы на багажник, причем на крышу. Это была незнакомая мне модель машины, нормального багажника у нее не было, вроде как у нашего четыреста первого москвича.
— Куда господину надо? — поинтересовался водитель, помогая мне сесть в салон, придерживая дверь.
— На железнодорожный вокзал Термини. И поторопись, голубчик, — ответил я также на итальянском. Правда, коверкая язык, как будто плохо говорю на нем.
