Маятник Судьбы - Чекалов Денис Александрович (список книг TXT) 📗

– Нет, ничего. Продолжайте, пожалуйста.

– Ах, значит, мне показалось.

Брат Хэт помедлил, решая, не должен ли он попросить у нас прощения за свою ошибку.

– Чистое разрушение, – напомнил я. – Это по твоей части, Френки.

– Философия Зла разрушает человека. – Брат Хэт перешел к другой полке, и Франсуаз поспешно опередила его, чтобы следующий поток пыли не попал ей в лицо.

– Зло разрастается, пуская корни, как дерево пронизывает ими почву. Корни тонкие и беспрерывно разветвляются. Они плетутся, заворачиваясь, изгибаясь, пока не заполнят все человеческое тело. Тогда под кожей остается один только мягкий пучок корней.

– А где центр этого растения? – спросила Френки.

– В нашем сознании, – кротко ответил брат Хэт.

Франсуаз озадачил столь непринужденный прыжок от идеальной субстанции, какой, по мнению очевидцев, является наше сознание, к субстанции материальной, а именно телу, набитому корнями.

Она пробормотала что-то себе под нос, после чего осуждающе посмотрела на меня.

– Вот книги, которые читал брат Иеремия перед…

– Перед тем, как на него снизошло озарение, – подсказал я, помогая Хэту снять с полки фолиант.

Этакой книгой можно было прихлопнуть не только таракана, но и небольшого дворфа.

– Или затемнение, если хотите… Мы можем определить, какой именно раздел он читал?

– Брат Иеремия никогда не отличатся организованностью. – Библиотекарь произнес это таким укоризненно-осуждающим тоном, что стало ясно: брат Иеремия не искупил своей вины даже смертью. – Обычно он листал книги, выписывая себе то, что в тот момент казалось ему важным. Иногда даже загибал страницы.

– Что это? – спросил я.

– Это сочинения Петропулиса, малоизвестного древнего автора. Как я говорил, у брата Иеремии не было системы в его работе. Он сжигал трактаты, не дописав их и до половины. Говорил, что хочет добиться…

– Нет-нет, – перебил его я. – Я спрашиваю – что это?

– Это семя, – уверенно произнесла Франсуаз Брат Хэт перестал двигаться, и только нервная дрожь пробежала по его телу. Мне показалось, он был готов выронить книгу и сделал бы это, если бы не боялся повредить себе ноги. Маленькое зернышко покачивалось на раскрытой странице книги – почти в самом центре буквы «альфа». Оно находилось тут довольно долго, спрессованное весом трудов, лежавших сверху, и теперь два углубления – сверху и снизу – образовывали для него ложе.

– Это зерно Зла, – прошептал Хэт.

В его голосе не было ни возбуждения, ни исступленной радости, какую можно увидеть у непоседливого ученого, выведшего новую разновидность опасного микроба. Брат Хэт был напуган, растерян и ошеломлен – и посему изрядно вырос в моих глазах.

– Оно опасно? – спросил я, захлопывая книгу.

– Не знаю, – ответил он, впихивая фолиант обратно раза в три быстрее, чем доставал оттуда.

– Значит, да, – отвечал я. – Выйдем отсюда и сожжем дом.

– Сжечь дом? – Глаза брата Хэта в тупом оцепенении проползли по деревянным балкам перекрытий, и это зрелище убедило его в том, что мой план более чем осуществим.

– Со всеми книгами?

– Главное, чтобы без нас. Скорее.

Когда речь заходит о том, чтобы ухватить кого-нибудь и тащить к счастью вопреки его воле, Франсуаз чувствует себя в своей стихии. Поэтому я предоставил девушке буксировать упирающегося библиотекаря к двери, а сам для разнообразия подхватил саквояж с топором верховного палача.

Данное орудие уже начинало мне надоедать, поскольку, по моему мнению, более подошло бы лесорубу.

– Нельзя сжигать книги, – простонал брат Хэт, получая от Франсуаз тычок в спину и вываливаясь за порог.

– Можно, – ответил я. – В каждом отделении вашей секты есть по экземпляру любого издания.

– Да, но на полях мои пометки.

– А вот это трагедия.

Был подозван Айвен, который, как только смысл ситуации дошел до его спрятанных под черепной коробкой мозгов, тут же развил кипучую деятельность и принялся обливать стены бензином, одновременно отдавая путаные приказы другим мо­нахам.

– Семя Зла прорастает в теле человека? – спросил я, когда первые полоски пламени побежали по деревянной стене.

– Нет, оно должно привиться в его сознании. Это сложно объяснить.

– Только не говорите «это надо чувствовать».

10

– Ты что ж это делаешь, Майкл?! – яростно зашипела Франсуаз. – Ты не должен вытаскивать топор палача. Они же все разбегутся от страха.

– О нет, любовь моя. – Я потрепал ее по щеке. – Они даже не заметят.

Я примерил в руке темную рукоятку, и электрические искры пробежали по темному лезвию.

– Он ощущает Зло, – констатировал я. – Посмотри на этих людей.

Соверин Риети наклонился над кафедрой так низко, что могло показаться – Айвен, стоящий за его спиной, придерживает своего патрона за штаны. Иначе бы тот упал.

– Они пришли сюда, чтобы постигать тайное знание. – Я взмахнул топором, и электрические разряды заструились в воздухе, выписывая светящиеся руны. – Пришли добровольно, их никто не гнал.

Пятая по счету руна получилась особенно сильной – она стекла на ближайший стол и прожгла его насквозь.

– Настало твое время, моя демонесса. – Я подтолкнул Франсуаз в спину. – Сделай то, что тебе так нравится.

– Ты уверен?

Девушка приподняла одну бровь, ее упругий язычок пробежался по нижней тубе.

– Мы ведь приехали сюда, чтобы вырвать с корнем… как там говорится?

– Порок, – усмехнулась Франсуаз. – Ну, если ты уверен…

Девушка закинула голову назад, ее глаза полузакрылись, губы изогнулись. Тело прекрасной демонессы дважды вздрогнуло, потом ее алые уста раскрылись, и два луча огненного света осветили комнату.

Крик демонессы беззвучен – вернее, человеческое ухо не в состоянии его расслышать. Стены деревянного здания дрогнули, когда мощная волна энергии прокатилась по залу, сметая людей и переворачивая столы.

– Я его чувствую, – прошептала девушка, и в ее голосе прозвучали наслаждение и восторг. – Чистое Зло.

– О да, – усмехнулся я. – Оно здесь.

– Иди же! – Франсуаз развела руки, и семь столбов адского пламени взметнулись вокруг нее, образуя демонический круг.

– Иди же ко мне.

Черное облако, клубясь и разбрасывая черные искры, формировалось в центре зала. Соверин Риети стоял на коленях, прячась за перевернутым столом, и опрокинутая кафедра закрывала его голову, как шлем великана, доставшийся убогому карлику.

Черное облако металось и билось, вырываясь из оков пространства, оно росло вширь и вглубь, с каждой секундой захватывая все новый кусочек мироздания.

– Мерзкая гадина, – выдохнула Франсуаз. – Майкл, дай мне топор.

Девушка распрямилась, и ее сильное тело выгнулось дугой. Черное лезвие топора монсеньора просвистело в воздухе, вонзаясь в клубящуюся поверхность облака.

– Получи, мерзавец, – радостно прошептала Франсуаз. Темное облако вздулось и опало, свистя и засасывая в себя воздух.

– Это я должен был сделать. – Я покачал головой. – Я исполняю обязанности верховного палача.

– Больше нет. – Девушка улыбнулась и уселась на перевернутый стол, болтая ногами. – Зла больше нет. По крайней мере этого.

– Вы уничтожили топор верховного палача. – Сэр Томас покачал головой, с осуждением глядя на Франсуаз. – Тридцать четыре человека из собравшихся до сих пор мучаются кошмарами с той поры, как услышали ваш крик.

– Это научит их лучше выбирать профессию, – ответил я. – Никто из этих людей не создан для того, чтобы постигать тайные знания. Им бы держать бензоколонки или разводить кур.

– И вы думаете, именно поэтому в общине зародилось Зло? – спросил Чартуотер.

– Более подробное исследование, без сомнения, откроет механизм его возникновения. Большое количество людей, которые делали ничто – и они создали это ничто. Но пустота не может сохраняться долго, ее всегда заполняет Зло.

– Наша община стала причиной возрождения философии Зла… – Сэр Томас нахмурился. – Конклав будет очень обес­покоен, Майкл.