С 3 (СИ) - Калбанов Константин Георгиевич "Калбазов" (книги онлайн полные .txt) 📗
Сначала таял свободный опыт, потом избыточный, далее списывался уже с умений. Причем наиболее важных для конкретного человека. Ступени общего развития оставались неизменными, но в остальном шел регресс. Эдак к примеру мастер с пятой ступенью постепенно превращался в неумеху гонящего чуть не сплошной брак.
Избежать этого можно только двумя способами. Первый, освобождение от вассальной присяги по Сути. Второй, гибель сюзерена. Но в этом случае клятвопреступник продолжал терять очки еще в течении года. Если же он был повинен в его смерти, то штраф увеличивался в десять раз, сроком все на тот же год. Словом, нарушать клятву не рекомендовалось.
Но сюзереном мог стать только потомственный дворянин, либо по рождению, либо получивший титул по именному царскому указу, сиречь по Сути. На личных это уже не распространялось. Не тот уровень. Такие дела.
К слову сказать, все члены команды их «Газели» являлись вассалами Проскурина, единственного потомственного дворянина в их среде. Тот сам предложил Борису такой расклад, чтобы обезопасить серьезные вложения. Когда же придет срок и Измайлов обзаведется потомственным дворянством, Павел Александрович просто передаст вассалов, что было вполне возможно, если оговаривалось предварительно.
Правда, тот же Григорий сразу определил потолок вассалитета в десять лет. Учитывая минимальные вложения в его подготовку, Борис счел такие условия вполне приемлемыми, хотя Рыченков и не одобрил этого. Но Измайлов полагал, что выгоды перевешивают, а потому не стал слушать ворчание шкипера.
— Погоди, что-то не вяжется. Ты говоришь, что в Америке из грязи в князи может подняться любой. Но как же тогда быть с потомственным дворянством? Ведь его нужно выслужить. Про наших купцов я уже говорил. Так чем они отличаются от американских дельцов?
— Тем, что американцы могут себе просто купить титул. Разумеется при наличии необходимого минимума. То есть, шестой ступени общего роста. Личное дворянство стоит сто тысяч долларов. Потомственное двести. Все официально. Это у них прописано в конституции. Раз в месяц президент проводит прием претендентов и проводит посвящение. Правда, в качестве платы, ты должен иметь американское гражданство и принять вассалитет перед конгрессом САА.
— Лихо у них. А у нас что же, так и не чешутся? — удивился Борис.
— Отчего же. Зачесались. Узрели как это можно организовать и, что дело беспроигрышное, так и взялись. Слышал о появлении институтов?
— Ну?
— Вот их и затачивают под эти задачи. Только времени потеряно слишком много. А пока мы телимся, другие расширяют производство и захватывают рынки сбыта.
— А раньше? Это насколько нужно быть некомпетентным, чтобы не понять этого.
— Россия и некомпетентность, это синонимы. Ты поди сковырни чиновника или царедворца засевшего на теплом местечке. Вот именно они и полагали, что затей эта американская глупость несусветная, в чем убедили и царня. И то, что другие страны кинулись перенимать опыт американцев, ни о чем не говорит. Ведь на выходе получаются не инженеры, а узкопрофильные специалисты. По сути, высококлассные рабочие, с шестой ступенью, которых кроме как к изготовлению артефактов больше никуда и не приставишь. То ли дело наши выпускники университетов, с широким кругозором и обширными знаниями. Да их меньше. Но каковы! У князей советники не лучше. Не у всех конечно. Есть те, кто шагает в ногу со временем. Но развивать технологическое производство мало. Нужны еще и научные изыскания.
— Неужели земля русская оскудела талантами, — не согласился Борис.
— Не оскудела. А толку-то. Ты поди еще доберись до того, кто тебя услышит и заинтересуется твоей идеей. А ведь ее еще нужно и до ума довести. И как это сделать без соответствующей базы? То-то и оно. Артефакты же вот так на коленке не создашь. Мало, что нужно соответствующее образование и умения, так еще и станки требуются. А хороший артефактор вовсе не равен новатору и изобретателю. Наши чиновники полагают, что новое должны привносить доктора и профессора, те в свою очередь зачастую не приемлют молодых выскочек. За границей ситуация иная. Там образованных людей больше, и как следствие больше шансов для таланта прорваться. И потом, конкуренция. Наши действуют по принципу, чего нету, купим. Иностранцы же постоянно ищут рынки сбыта.
— Но система образования претерпела серьезные изменения.
— Правильно. Только мы плетемся в хвосте, и изменения эти недостаточны. Гимназии по прежнему закрыты для неблагородного сословия. Как результат, дефицит кадров сохраняется, и производство артефактов остается на уровне ремесленных мастерских.
— То есть Российское царство так и будет закупать артефакты за границей. Даже те, которые производит сама, но в недостаточных количествах, — хмыкнул Борис.
— Именно, — подтвердил Григорий. — Ладно, покурил, пора и честь знать. Артефакт, не артефакт, но то что получится модификатор, надежда присутствует.
— Удачи тебе.
Она понадобится Травкину. Все же, первое изделие. Есть такая примета, если первый блин не комом, то выйдет славный мастер. Причем, если в мире Бориса это было не более чем суеверием, то здесь имело под собой основу. Есть одаренные, а есть отмеченные Эфиром. Это не дар, но они получают существенные бонусы к определенной специальности, а как следствие и умениям завязанным на ней.
Глава 4
Вернисаж
Изначально они собирались направиться в Мадрид. Как-никак столица королевский двор и весь свет Испании. Где еще можно пристроить картины с наибольшей выгодой. Но по здравому размышлению решили отказаться от этого в пользу Гранады. Это конечно всего лишь столица графства. Но со своеобразной историей.
До того как оказаться под рукой испанского короля, это был независимый архипелаг, лишь номинально находившийся под владычеством арабов. Когда испанцы изгнали из региона мусульман, правитель Гранады присягнул на верность испанскому королю, который и не подумал ему доверять. На столичном острове выросла крепость, в которой обосновался королевский гарнизон, присматривавший за лояльностью новоявленного графа Гранада.
Так продолжалось на протяжении двух веков. Постепенно лояльность владетеля архипелага перестала вызывать сомнения, и надобность в королевских войсках отпала. Разве только чиновничий аппарат. Но такая или подобная система была принята повсеместно, а потому неудовольствия не вызывала. Однако, несмотря на еще полтора века, минувших с той поры, оставалась застарелая заноза. Она уже давно не вызывала боли, но создавала легкий дискомфорт. Поэтому, гранадцы никогда не упускали возможность подпустить шпильку кастильцам.
Учитывая именно это обстоятельство, а так же то, что у некоего РБП уже имеется какое-никакое, а имя, Ершов и посоветовал направиться именно сюда. Ну, коль скоро его подопечный желает идти по пути ремесла. Он же посоветовал при подаче объявления сделать оговорку о том, что когда встал выбор между Мадридом и Гранадой, таинственный одаренный решил сделать выбор в пользу последнего. Мелочь. Но местным представителям света будет приятно. А Борису лишняя тысяча не помешает. Еще как не помешает!
И да. От инкогнито решили не отказываться. Причем соображения безопасности тут ни при чем. Наоборот, если бы действовали открыто, это избавило бы от любых неприятностей. При такой охране без драки его взять не получилось бы, а нападать на поданного русского царя так себе затея. Не бросает тут царь своих подданных.
Нет, если там бандиты какие, это одно. Да и то, без расследования не оставят. Конечно его качество будет зависеть от пострадавшей персоны. Но уж происшествием с одаренным займутся всерьез. Есть такая привычка у русского государя. Придется, так не постесняется боднуться и с бритами. Было уж. А нужно, так и повторится.
У скрытности есть свои недостатки, в плане все той же безопасности. Ты никто и звать тебя никак. А значит возможны варианты. Зато такой подход позволяет создать ажиотаж, выставить более высокую цену, а главное, распродать всю коллекцию разом. А то как же. «Проездом! Только один вечер!» И на этот раз он не собирался оставлять свои картины хозяину галереи, так как имел возможность вывезти нераспроданные экземпляры. Рачительнее нужно быть. Бережливее.
