Обезбашенный спецназ (СИ) - Соколов Вячеслав Иванович (читать хорошую книгу полностью TXT) 📗
— И у меня, — почесал затылок Сашка.
— А я и думаю, что за заноза в затылке, — обескуражено, чешет в упомянутом месте Пепел. — Но это не снайпер, того бы я признал…
— В бинокль? — Рогожин потер подбородок. — Хреново это, парни. Пасут нас, причем свои… Хотя насчет своих, в этом месте, я бы обобщать не стал, — и вдруг грустно улыбнулся: — Не зря вы хлопцы под смертью ходили, да и я из вас соки жал. Растете над собой, совсем скоро из птенцов в настоящую грозу неба превратитесь. Давайте Коршуны проверяйте оружие и в путь.
Потом внимательно посмотрев на водилу, обратился ко мне:
— Мажор, автобус вести сможешь?
— Не-е-е, — качаю головой, — не вариант. Я с палкой не очень, — изображаю рукой переключение передач. — Рулить смогу, а вот дорогу пасти нет. Да и пока тронусь, все кругом догадаются, что за рулем другой человек.
— Вот это мне и надо. Хотя… Мажор, можешь сказать, откуда смотрели?
— Сбоку и чуть сзади, вроде.
— Вот и мне так показалось. Значит, водилу не видно…
— Думаю да.
— Хорошо, — и внимательно уперев взгляд в сержанта-водителя, спросил: — Ты жить хочешь?
Тот бедолага с перепугу только и смог, что кивнуть. А Рогожин таким мягким и убедительным голосом внушает:
— Запоминай, боец, тронуться надо так: чтоб все поняли, что за рулем не слишком привычный человек, коробкой скрежетни, дернись трогаясь. В идеале заглохнуть бы. Понял?
Услышав то, как надо издеваться над техникой, парень ожил и начал возмущаться:
— Да как же так можно, товарищ капитан?
— Жить хочешь? Вот и делай, как говорят, — и, повернувшись к нам, спросил: — Догадываетесь зачем?
Мы синхронно мотаем головами:
— Нет.
— Во-о-т! — Рогожин многозначительно поднимает палец вверх. — А учитывая, что я и сам в шоке от этого… Вотпусть эти уроды голову и поломают, а то, что за херня я на нервах, а они нет!
Сержант проникся на всю катушку и устроил целое шоу. Скрежетал коробкой, втыкал не ту скорость, заглох, а тронувшись, вполне убедительно нарисовал пару зигзагов. Да уж… Умеет наш командир убеждать людей, умеет…
Вот и едем. Мы с Русланом смотрим вперед в ожидание сюрпризов, а парни по сторонам, сквозь щелки в шторах, ну и назад конечно тоже. Когда на обочине показалась припаркованная машина, напряглись так, что Балагур вытащил РПГ из-под сиденья. Пронесло, и тут Рогожин заметил, с чем сидит Вовка. Далее последовала не переводимая игра слов: в основном капитан прошелся по нашим умственным способностям, половой ориентации, строение рук, снова о способностях, о извращенцах предках и их любви к животным… Да-а-а, слышал бы его Чарльз наш Дарвин — удавился бы… от такой интерпретации процесса эволюции. И под конец впаял мне два наряда. Это конечно правильно, но обидно, я ж для дела старался!!! Где справедливость? А?!
Хотя через десяток минут он передумал и один наряд снял — за командную работу. Ну, а как же, мимо Рогожина пронести РПГ всяко посложнее, чем ящики с С-4 мимо часовых. Тут что не говори, командир хоть суров, но справедлив.
Тут нас начал обгонять какой-то кортеж из трех машин. Обогнал, но номера я на всякий случай запомнил, если сейчас впереди раскорячатся, типа авария… Короче все на нервах.
Вот что все-таки произошло, как вы думаете? Не угадали! Ни-че-го!!! Доехали как по автобану… хреновому конечно, это больше на американские горки похоже. Но вот никто на нас не покусился — даже обидно. Вот сейчас решит командир, что РПГ зря тащили и пойдем на полосу препятствий.
Ага! Не только я быстро соображаю! Вон Балагур, уже делает вид, что ему в туалет надо, а Хан, Пепел, Молот и Листик- тащат Васильева и Степаныча и никак они в двери не лезут…
И у меня вот вопросов целый воз. А как же? Когда же еще, если не сейчас?
— Командир, это что же получается, чуйка подвела что ли?
— Ты о чем… Да осторожней прибьете же Деда. Ты о чем старшина? Вы нахрена майора вперед ногами тащите, уроды? Мажор, давай потом. Млять, да отберите вы у этого алкаша бутылку. Ну и что, что не отдает! Отберите. Степаныч, отдай сволочь. Отдай, говорю! А хрен с ним, так тащите…
Кстати, вот что интересно… Ходить могут сами, а таскать все равно пришлось. Что? Я забыл сказать? Ох, ты ж. С этим напрягом все из головы вылетело.
Стоило автобусу тронуться с места, как вроде только что полумертвый майор, перестал храпеть и сообщил:
— Руслан Иваныч, если наблюдатели не съедут с катушек, то я точно… — Васильев поудобней пристроил под голову свою неизменную папочку, которую до этого сжимал мертвой хваткой.
— А тебя зачем тащили?
— Для введения в заблуждение, — на втором слове слегка запнулся, похоже выпито все же было изрядно. — Вот только Степаныч, похоже, увлекся…
— Угу… — подал голос только, что "мертвый" прапорщик, — не родился еще такой генерал, а тем более майор — который сможет перепить меня. А вы еще и шансов им не дали, — отворачивается, обиженно бурча.
Вот что тут сказать? А кто его знает? В результате оба так и лежали всю дорогу не рискуя отсвечивать. Вот и получается, что отцы-командиры опять проворачивают какую-то аферу, а таскаем мы. Хотя есть польза. Есть. Балагур, весьма благополучно, свалил…
Глава седьмая
Следующий день оказался весьма интересным. Я бы даже сказал насыщенным разного рода информацией… Заставляющей мой бедный мозг плавиться.
После посещения столовки, Рогожин отправил парней размяться на полосу препятствий, после чего требовалось хорошенько намять бока друг другу. А меня потащил за собой, любоваться на помятые лица Степаныча и Васильева. Хотя прапорщик выглядел вполне себе здоровым и явно похмелившимся. Сидел себе на крылечке и покуривал… Для начала здороваемся…
— Живой? — поинтересовался у него Рогожин.
— А то! — Степаныч довольно прищурился. — Спасибо хлопцам: надолго вперед лекарством обеспечили.
Расплываюсь в довольной улыбке — пригодился коньячок. А то помер бы Дед с похмелья.
— Рады стараться, все для любимого начальства.
Степаныч улыбнувшись, подмигивает:
— Чья была идея?
Чешу затылок:
— Ну, хомяк буйствовал у всех, но мой, пожалуй, оказался самым жадным.
— Эх, моя школа, — расплывается в довольной улыбке.
— Не увлекайся, а то и правда, траншею рыть заставлю, — нахмурился капитан.
— Тю, товарищ капитану, это когда я норму свою нарушал?
— Напомнить?
— Так-то когда было? Заметь, если бы не тот случай, могли бы и не встретиться, — слегка грустно произнес Степаныч. И уже более уверенно: — А вчера не в счет, тем более что норму я не превышал.
— Но пытался!
— Так ведь ты на меня так орал, что я аж поверил.
— И поэтому решил догнаться? Чтоб не страшно было?
— Вот-вот, так все и было! — тут же подтвердил явно понравившуюся версию событий Степаныч. Теперь-то ничего придумывать в оправдание не нужно — лопата и лом уплыли в заоблачные дали. А может, и не было их. — Тем более что я был в порядке… Ну, почти…
— Эх, пороть тебя в детстве надо было. Жаль не дожил до того момента, ты бы у меня вообще от выпивки отказался.
— Мне тоже жаль, — лицо Степаныча стало грустным-грустным.
— А чтоб тебя, — махнул рукой Рогожин. — Как там майор?
— Помирает, — Степаныч разводит руками, — намешал изрядно, вот и плохо ему. Налил коньяка, а он даже смотреть не хочет. Говорит, что стошнит его. Поставил напариваться укрепляющий настой. Но если не примет… — вновь разводит руками.
— Пошли, посмотрим, — бросил на ходу капитан, поднимаясь по ступенькам.
Да уж… Выглядит Васильев весьма хреново. Смешивать последнее дело — по себе знаю. Сидит за столом в каморке Степаныча, подперев голову руками, и с тоской смотрит на стакан, до половины наполненный коньяком. На приветствие лишь слабо шевельнул рукой и больным голосом протянул:
— Руслан, если мне еще раз в голову придет "гениальная" мысль, ты меня сразу пристрели — чтоб не мучился. С рождения дочери так не пил, — и на мгновение, замолчав, поправился: — Нет, даже тогда столько не выпил.
