Магма - Синицын Олег Геннадьевич (онлайн книга без .TXT) 📗
– Конечно. – Она два раза повернула в замке ключ, и они вошли в бывший миграновский кабинет. Пока Юля включала свет, Женя успел занять единственное в комнате кресло на колесиках. Девушка пристроилась на стул, не сводя с Кузнецова глаз.
– Мне нужен каталог 1955 года Королевского музея истории города Брюсселя, – начал с ходу Кузнецов.
– Кажется, я его где-то видела, – немного подумав, ответила девушка. Она повернулась к двум огромным стопкам книг, стоявшим в углу. – Наверное, здесь. Все полки были сломаны, поэтому я собрала книги в стопки… Чаю хотите?
– Я предпочел бы кофе.
– На кофе у меня денег не хватает, – извиняясь, ответила Юля.
– Ну раз нет… – развел руками Кузнецов. – Тогда давайте чай.
Из пластиковой бутылки Юля наполнила водой электрический чайник и включила его. После этого из маленького кармашка на груди она достала…
(Глаза Кузнецова округлились, ему не хватало воздуха)… МАЛЕНЬКИЙ ЖЕЛТЫЙ КЛЮЧИК. Она отодвинула книжную полку, за которой был спрятан сейф с Иттлой, и вставила ключик в замочную скважину.
– Стойте, – прохрипел Кузнецов. Девушка удивленно повернулась к нему. Женя поднялся с кресла и на негнущихся ногах подошел к ней. – Откуда у вас этот ключ?
– От Михаила остался, – быстро ответила она. – Все знают, что это ключ от его сейфа. Вот мне милиционеры его и отдали.
«Вот так в безопасности! – подумал Кузнецов. – Оказывается, о сейфе все в университете знают. И я хорош. Вместо того чтобы спросить напрямую, где ключ, начинаю что-то выдумывать и врать. В результате пропал целый день».
Женя усмехнулся, словно ненормальный, отстранил девушку от сейфа и, повернув ключ в скважине, открыл дверцу. Первое, что он увидел, – три чашки с лежащими в них ложками, раскрытую пачку чая «Дилмах». Больше ничего. Он пошарил рукой на обеих полках. Ничего! Неожиданно вспыхнувшую радость как рукой сняло. Иттлы в сейфе не было.
– А где вещи Мигранова?
– Ничего не было, – ответила Юля. Женя повернулся к девушке.
– Вы уверены?! – с угрозой в голосе спросил он.
– Да, – испуганно ответила она.
– То есть, когда появилась милиция, сейф был пуст?
– Ну да!
Это было потрясением. Женя не помнил, как забрал ксерокопию «солнца» и, даже не попробовав чая «Дилмах», покинул бывший кабинет Мигранова. Теперь найти след Иттлы представлялось невозможным.
– Женя, – окликнули его. Он обернулся. Позади Кузнецова в нерешительной позе стояла седоволосая полноватая женщина с наивным детским взглядом. Это лицо он знал, но вот как звали женщину – вспомнить не мог.
– Не зайдете ко мне? – спросила она.
– Нет, спасибо. Я спешу.
– У меня есть кофе. Хороший кофе. Она сделала ударение на слове «хороший».
– Ладно, – ответил Кузнецов и нырнул в полутемную крохотную комнатку.
Заваленный бумагами стол, заваленный пыльными папками стул на гнутых ножках. Старая лампа с облупившимся плафоном отбрасывала неровный свет.
– У меня тут бардак, – заметила она, начиная убирать папки со стула. – Садитесь, кофе почти готов. Мой племянник говорит, что я очень неряшливая, но это не так. Когда человек неряшлив, он не может разобраться в своих бумагах, но я то могу! А меня все время загружают работой! Только разберешься в одних документах, как тут же сваливают другие. А я ведь уже не молода, мне не двадцать лет…
– Светлана… – подбирая имя, начал Кузнецов.
– Ирина, – поправила женщина.
– Петровна, – без надежды угадать, произнес Кузнецов.
– Георгиевна.
– Ирина Георгиевна! Давайте без кофе. Что вы от меня хотите? Я очень спешу.
Действительно, нужно было связаться с человеком из Эрмитажа, телефон которого дал знакомый Кузнецова. После этого необходимо найти реставратора. Отдать ему фотографию «солнца» и оплавленный диск. Сколько он провозится, восстанавливая диск, неизвестно. Да еще нужно где-то искать Иттлу.
– Да я, собственно, ничего не хочу. Это Миша просил вам передать. Вот.
Коробку, которую женщина выставила на стол, Кузнецов узнал сразу. Коробка из-под ксероксной бумаги «Кимлакс».
– На словах он ничего не просил передать?
– Нет. Просто просил отдать вам коробку, если с ним что-то случится.
– Спасибо вам огромное! – Кузнецов неожиданно обнял женщину и поцеловал ее в щеку, словно сын. Лицо женщины зарделось.
– Мой племянник говорит… – начала она, но Кузнецов уже не слушал. Он подхватил коробку и радостный выскочил в коридор. Вес коробки не оставлял сомнений – в ней находилась Иттла.
Реставратор Аполлинарий Сергеев взял за работу пятнадцать долларов. Женя спросил – долго ли ждать. Тот хмыкнул и, указав на стул, произнес:
– Отдохни пока.
Кузнецов опустился на стул и принялся рассматривать гипсовые фигуры, заполнявшие небольшую квартиру. После оценки некоторых из них Кузнецова стали терзать сомнения – сможет ли Сергеев справиться с заданием. Часть скульптур напоминала о кубизме, часть вообще непонятно о чем. Какие-то углы, неожиданные закругления, острые выступающие части – на скульптуры они походили мало. И даже определение «авангардизм» для них было слишком консервативным.
– А что вы реставрируете? – спросил Кузнецов.
– А все! – ответил Сергеев, зажав в зубах папироску. – Вы на эти фигуры не смотрите. Это мои произведения.
– Угу, – пробормотал Кузнецов.
– Реставрируемые фигуры все в мастерской. Он раскурил потухшую папиросу. – Масштаб фотографии один к одному?
– Не знаю, – ответил Кузнецов, поднявшись со стула и подойдя ближе. – Наверно.
– Нет, не «наверно»! – Штангенциркулем Сергеев замерил кратчайшее расстояние между основаниями двух длинных лучей на фотографии и то же самое сделал на диске. Данные измерений он записал на бумажку, потом что-то посчитал на калькуляторе.
– Масштаб – 1:1,254, – заявил Сергеев и записал результат. – Значит, чтобы получить длину луча в реальности, нужно длину луча на фотографии умножить на 1,254.
Он аккуратно замерил длину каждого луча, выписав данные на листок из школьной тетрадки. Потом он, спросив разрешения Кузнецова, пронумеровал все лучи на фотографии. Их оказалось восемнадцать.
– Теперь давайте найдем какой-нибудь луч на оригинале.
Он замерил несколько не сплавившихся лучей на диске. Затем сверился с записями на тетрадном листе.
– Вот он. Тринадцатый.
– Хорошее число, – вставил Кузнецов.
Сергеев ничего не ответил. Он взял маркер и на золотой глади напротив луча вывел цифру «13». Сверяясь с фотографией на золотом диске, он расставил еще несколько цифр.
– А я смогу потом стереть цифры? – спросил Кузнецов.
– Спиртиком потрешь – сойдут как миленькие! Только я бы на это дело спирт не переводил. Спирт – он для гортани потребен.
– Понятно, – промолвил Кузнецов.
На глиняном слепке Сергеев сделал отпечаток «солнца», причем с той стороны, где были расположены выступы и пазы. От этого отпечатка он начал старательно по линейке прочерчивать каждый лучик, который должен был присутствовать, но который сплавился от жара Мдрага. Нумерацию лучей он брал с диска, длину их – из тетрадного листа. Некоторые лучики, получившиеся длиннее, он залеплял глиной и прочерчивал заново.
– Надеюсь, вы не станете меня спрашивать – зачем это нужно, – предупредил Кузнецов.
– Не мое дело, – важно изрек Сергеев.
– Точно!
После этого из кухни он принес разогретое в кастрюльке олово и аккуратно вылил его в форму. Потом выплюнул окурок, зажег новую папироску. Кузнецова мутило от запаха дешевых папирос, но он молчал. Когда вторая папироска была выкурена, Сергеев взял глиняную форму в руки, разломал ее и отдал оловянное «солнце» Кузнецову.
– Здорово! – восхитился Евгений, расплачиваясь.
– Угу! – промычал Сергеев, пряча деньги во внутренний карман пиджака. – Ох, «Примы» накуплю!
Женя тщательно запер дверь в гостиничном номере. Это был не тот номер на проспекте Обуховской обороны, в котором он ночевал вчера. Эта гостиница находилась на другом конце города. Прежде чем попасть в нее, Женя часа полтора колесил на метро, в последней момент запрыгивая в закрывающиеся двери. Теперь он надеялся, что люди Бисбрука не смогли выследить его.
