Как приручить Обскура (СИ) - Фальк Макс (бесплатные версии книг .TXT) 📗
Грейвз полночи изводил себя мыслями, перебирая всё, что было, пересчитывая в памяти все поцелуи и гадая — правда ли Криденс отвечал сам?.. Или так сильно хотелось, чтобы он отвечал, что не-сопротивление ты, старый хрен, принимал за согласие?..
Ты ведь сам считал, что имеешь право распоряжаться его телом, потому что он живёт с тобой в одном доме. Никакого выбора ты ему не давал. Что он — отбиваться от тебя будет?.. Так ты же не за волосы в постель тащишь. Ты ведёшь себя так, будто тебе естественно лапать его, будто так и должно быть — а с чем ему сравнивать? Он дверь закрывать не умеет…
Грейвз внимательно следил, как Криденс усаживается за стол. Тот выглядел виноватым и настороженным, а под пристальным взглядом съёживался всё сильнее.
Добавь ему, Персиваль, — с какой-то мстительной жестокостью к себе подумал Грейвз. — Пообижайся на него. Он тут, конечно, больше всех виноват. Ты ещё начни отдёргивать руки. Чтоб никаких объятий — сначала приучил к теплу, а теперь отбери, чтобы он понял, что он здесь пустое место. Игрушка. Что если ему хочется доброго отношения — он получит его, только подержав тебя за член.
Грейвз потёр лоб. Криденс выглядел, будто в первые дни здесь — тихий, сутулый. Клонил голову набок. Жесты были такими осторожными, будто он боялся лишний раз звякнуть ложечкой.
— Дай мне руку, — Грейвз протянул ладонь через стол.
Криденс быстро вскинул глаза, порывисто потянулся в ответ, коснулся ладони пальцами. Грейвз сжал их, сильно и аккуратно.
— Ньютон вчера сказал тебе, что ты не должен отвечать на мои знаки внимания. Это так?..
Криденс опустил голову и кивнул. Он опять перестал говорить. Только прошелестел, садясь за стол, «доброе утро, сэр» — и с тех пор не сказал ни слова.
— Это правда, — сказал Грейвз. — Ты не должен.
Криденс застыл, расширив глаза.
— Не должен, сэр?.. — прошептал он.
Грейвз внутренне выматерился, похлеще, чем в адрес Гриндевальда. Ньют оказался прав. Прав!.. Криденс был напуган.
— Я думал… — прошептал тот. — Я думал, если вам нравится, то я…
— Ш-ш-ш… — Грейвз погладил его по пальцам. — Нет. Нет, мой мальчик.
— Но вы говорили, — умоляюще запинался тот, не поднимая огромных глаз, — вы хотели, чтобы я…
— Послушай, Криденс, — Персиваль накрыл его пальцы второй рукой, — вот как теперь будет. Я всё ещё рядом. И ты всегда можешь прийти ко мне. Я ни на что не сержусь. Но мне не нужно, чтобы ты делал что-то против воли.
— Я делал, как вы велели, — потерянно прошептал Криденс.
— Больше не нужно, — мягко сказал Грейвз, поглаживая его по руке.
Он никогда в жизни не чувствовал себя таким ублюдком. Это уже был не стыд. Это было тяжёлое, душное отвращение к себе за всё, через что он заставил пройти мальчишку.
Криденс поднял испуганные глаза.
— Вы больше не попросите меня, сэр?.. — он смотрел с надеждой и страхом.
Грейвз смотрел на него и понимал: всё это время мальчишка его боялся. Боялся, что за отказ его накажут, вышвырнут из дома, ударят. Он боялся даже намекнуть, что ему вот где сидят твои ухаживания, Персиваль. Он боялся, что если откажет — лишится даже этой частицы любви. Ему всю дорогу нужен был отец, а не любовник…
— Больше ничего не изменится, — мягко сказал Грейвз. — Я и дальше буду учить тебя, мы будем проводить время вместе. Я буду обнимать тебя, когда ты делаешь успехи. Разговаривать с тобой перед сном.
— Спасибо, сэр, — жалобно выдохнул тот.
— Теперь расскажи, как прошёл твой вчерашний день, — сказал Грейвз, убирая руки. — О чём ещё вы разговаривали с Ньютоном?..
Легче почему-то не стало. Криденс поник, сидел с потухшими глазами, ковырял завтрак и вяло отвечал на расспросы. Грейвз догадывался, о чём тот переживает — тяжело осознавать, что ты с самого начала мог сказать «нет», и не допустить того, что произошло с тобой. Пожалуй, он бы чувствовал себя точно так же после нескольких месяцев плена, если бы Гриндевальд заявил ему — так что же ты не попросился на свободу, Перси?.. Я бы тебя отпустил!..
Ему было мерзко от самого себя, но Грейвз старался держаться. Подбадривать Криденса, расспрашивать, расшевеливать, как в самые первые дни. Тот отзывался вяло. Только когда Грейвз обнимал его — льнул, по привычке прижав руки к груди, приваливался головой к плечу.
И всё покатилось.
Занятия магией, прежде захватывающие обоих, вдруг превратились в унылую рутину. Криденс стал невнимательным, замкнутым — а может быть, всегда был таким, просто раньше у Грейвза хватало терпения это выносить, хвалить за каждый шаг вперёд и повторять одно и то же несколько раз. Поводы хвалить находились всё реже, а потом Криденс начал путать простейшие заклинания, которые уже были ему хорошо известны.
— Алохомора, — повторил Грейвз по слогам. — Следи за ударением, это важно. «Л» делай мягче, длиннее. Ещё раз.
— Алохомора, — повторил Криденс, наставив палочку на простой навесной замок. Тот даже не пошевелился.
Они бились уже полчаса. Грейвз буквально чувствовал, что Криденс не вкладывает в слова никакого повеления, он просто повторяет заученное слово. С тем же успехом он мог бы говорить не «алохомора», а «откройтесь, пожалуйста» или «мне хочется молока».
— Ещё раз, — потребовал Грейвз, похлопывая себя палочкой по шее. Замок висел над столом, за которым занимался Криденс. Персиваль ходил кругами и сдерживал раздражение.
— Алохомора, — повторил Криденс, указав на цель палочкой, и опять ничего не произошло. Он опустил руку и сердито сжал губы.
— Ещё раз, — протянул Грейвз.
Криденс вдохнул, покачнулся, скованно взмахнул рукой:
— Алохо…
Палочка шваркнулась в стену, туда же стрельнул чёрный протуберанец, оставив некрасивую чёрную подпалину на светлых обоях.
— Простите, сэр, — Криденс тяжело дышал, сжимая и разжимая кулаки.
Грейвз высоко поднял брови, приблизился к стене, коснулся чёрного пятна — оно было едва тёплым. Обернулся на мальчика:
— Значит, раньше ты никогда не делал этого по своей воле?..
— Это… само, — выдавил Криденс, злобно сверкая глазами, совсем как его филин. — Оно само получилось.
— Можешь повторить?.. — с интересом спросил Грейвз.
— Я не знаю, как это вышло, — сказал Криденс.
Его гнев угасал на глазах. Он подобрал палочку, улетевшую под стену, взял её покрепче.
— С такими фокусами тебе будет полезнее заклинание, которое починит всё, что ты разобьёшь, — сказал Грейвз. — Замки открывать научишься позже. Держи палочку так… Повторяй за мной: «Репаро».
— Репаро, — механически сказал тот, наклонив голову к плечу.
— Криденс, сосредоточься, — потребовал Грейвз. — О чём ты думаешь?
— Вы слышите?.. — тот поморщился.
Грейвз замер, но расслышал только громкое тиканье часов в гостиной.
— Я всё время слышу, — Криденс переступил с ноги на ногу. — Оно… звенит. Как пчела.
— Что ты слышишь? — насторожился Грейвз. — Откуда?
— Здесь не громко, — сказал Криденс и вдруг направился к двери, болезненно хмуря рот. — Не громко… не громко, — повторял он, почти переходя на бег.
Грейвз следовал за ним, держа палочку наготове. Он не слышал никакого звона и никаких пчёл, но вряд ли Криденс выдумывал это, лишь бы уклониться от занятий.
— Здесь, — Криденс взбежал на второй этаж, остановился перед закрытой дверью спальни Грейвза. Глаза у него были мутные. — Это здесь.
— Что здесь, Криденс?
— Звенит, — коротко ответил тот, глянул жуткими белыми глазами. — Оно звенит.
Грейвз перехватил палочку и открыл дверь. Там было темно и тихо — и пусто, никакой опасностью не веяло ни от массивной постели, ни от окна, закрытого плотными шторами. Грейвз шагнул внутрь, осмотрелся.
— Это здесь, — Криденс метнулся, почти перетёк к обоям с серебристым узором, погладил тонкие линии — отблески защитного заклинания. — Это здесь, — повторил он и приложил ладони к стене.
Чары вздрогнули от его прикосновения, по ним пробежала волна. Криденс взялся за серебристые нити, потянул на себя, распустил, как неудачную вышивку.
