Как приручить Обскура (СИ) - Фальк Макс (бесплатные версии книг .TXT) 📗
— Вы всё время пытаетесь представить дело так, будто Криденс — жертва жестокого обращения, — тихо сказал Грейвз. — Что вы увидели у него — след поцелуя?.. Вас когда-нибудь кто-нибудь целовал так, чтобы оставались следы? Ну же, не смущайтесь. Вас ведь не смущает обсуждать мою сексуальную жизнь, так удовлетворите моё любопытство и поделитесь подробностями вашей. Если она у вас есть, — презрительно добавил Грейвз. — Нет? Не тянет?
Грейвз встал. Ньют пристально следил за ним, держась за спинку кресла. Персиваль взял со стола портсигар, закурил.
— Я хорошо помню, как оставил тот след, — сказал он. — Вот здесь, — он провёл пальцем по шее, мимо воротничка рубашки, ткнул в ключицу. — Честно говоря, у меня здорово кружилась голова в тот момент, но я помню его отчётливо, как и все остальные.
Ньют, кусая губы, следил за ним исподлобья.
— Не думал, что кто-то решит сунуть свой длинный конопатый нос в наши отношения. Но раз уж вы сунули — извольте слушать. — Грейвз затянулся и облизнул горечь с губ. — Значит, Криденс уже достаточно взрослый, чтобы умереть от руки авроров, но недостаточно взрослый, чтобы познать удовольствие или даже влюбиться?
— А вы уверены, что он влюблен в вас? — Ньют сжал губы, в голосе дрогнула какая-то старая боль.
— А вы уверены, что нет? — резко спросил Грейвз и остановился.
А почему ты сам не думал об этом, Персиваль?.. Казнил себя, обвинял, приписывал Криденсу страх и желание чужих объятий — любых, чьих угодно — но не думал, что мальчик… влюблён. Влюблён в тебя, дурака. И давно. Что он сказал тогда — «я думал, что вы меня больше не…»
…любите?
И когда Гриндевальд сказал ему — «ты мне не нужен» — он подумал, что не нужен тебе. И сорвался. Это был не страх и не гнев. Это было разбитое сердце. А ты ему ещё добавляешь — будь мне полезным, Криденс, ты знаешь, почему я помогаю тебе, Криденс… Ох, Персиваль, какой же ты слепой крот. Он смущается рядом с тобой не потому, что его душит стыд. Раскрывается так быстро не потому, что ты такой талантливый наставник. Стонет под твоими руками не потому, что ты такой умелый любовник.
А потому что влюблён.
Он давно мечтал, как ты заберёшь его в волшебный мир — и сейчас он живёт так, как представлял себе, ютясь в своей клетушке под крышей приюта. Он в раю.
— А вы?.. — тихо спросил Ньют и поднял голову. — Вы влюблены в него? Или просто играете его чувствами? Используете его привязанность ради своих целей?
Грейвз промолчал.
— Если он влюблён в вас, а вы не можете ответить ему взаимностью — всё это выглядит ещё ужаснее.
— Мы всё ещё говорим о Криденсе? — зло спросил Грейвз. — Или вы рассказываете мне собственную печальную историю?..
Тот вспыхнул, выпрямился. Сверкнул глазами.
— Я правильно сделал, что поговорил с ним, — твёрдо сказал Ньют.
— Что вы ему сказали? — резко спросил Грейвз.
— Я сказал, что он не должен отвечать на ваши ухаживания. И что ему есть куда пойти… если он захочет.
— С чего вы вообще взяли, что Криденсу не нравится отвечать на «мои ухаживания»?.. — Грейвз разозлился всерьёз. — Что, если наши вкусы совпадают?
— Как он может в этом разобраться?..
— А как вы разобрались в том, что вам нравятся девушки?
Ньют неожиданно замолчал, хлопая глазами, как птица, ослеплённая ярким светом.
— Кажется, я понимаю, — проговорил он, — почему Гриндевальд выбрал именно вас…
Грейвз сломал сигарету в пальцах, отбросил в сторону.
— Убирайтесь, — шепотом сказал он.
Влюблён.
Влюблён!.. Эту догадку хотелось проверить как можно скорее. Выпроводив Ньюта, Грейвз взбежал по лестнице на второй этаж, подошёл к двери Криденса. Сердце глухо колотилось под рубашкой, пальцы подрагивали. Это был час их вечернего ритуала, разговоров и поцелуев, но дверь Криденса была прикрыта, а не оставлена настежь, как обычно. Грейвз постучал, предупреждая о своём появлении, толкнул её пальцами. Та бесшумно открылась. Комната была в полумраке.
— Криденс, — тихо позвал Грейвз.
— Мистер Грейвз, — после долгой паузы отозвался тот из темноты.
У него был странный задушенный голос. Грейвз шагнул внутрь, сел на кровать, как делал это каждый вечер. Положил руку на одеяло и не встретил руки Криденса.
— Ньютон сказал, что вы разговаривали. О том, что мы делаем вместе, — мягко сказал Грейвз. — Что он сказал тебе?..
Криденс молчал. Чем дольше тянулась тишина, тем неуютнее становилось Грейвзу. Из солнечного сплетения холод ледяными мурашками стекал в живот и шевелился там, устраиваясь надолго.
— Криденс?.. — тихо позвал Грейвз.
Наклонился к его лицу, услышал знакомое мятное дыхание. Поцеловал мягкие губы. Но те вместо того, чтобы раскрыться — сжались плотнее. Будто Криденс… больше ничего не хотел от него. Но не мог сказать вслух. Боясь гнева.
Грейвз помедлил, надеясь, что тот передумает. Не нашёл ответа и выпрямился.
— Если ты так решил, — негромко сказал он, — я не буду тебя заставлять.
Криденс как будто потерял дар речи. Он нервно дышал, едва слышно, со всхлипами. И молчал.
— Послушай, мой мальчик, — позвал Грейвз. — Я обещал заботиться о тебе и учить тебя. Я буду делать это, даже если ты больше не хочешь…
Он не договорил. Протянул руку почти вслепую, чувствуя, как жгучая обида подступает к челюсти и сводит лицо в гримасу. Коснулся пальцами высокого лба, поправил длинную чёлку.
— Не бойся меня. Спокойной ночи.
Не включая в столовой свет, Грейвз достал из буфета графин, плеснул на самое дно стакана глоток виски. Покатал его, наблюдая за игрой света — и грохнул стакан о каминную полку, со всей силы, так, чтобы осколки разлетелись по всему полу.
Влюблён!.. Как же!..
Один разговор с Скамандером — и сразу забыто всё доверие, все усилия, все ночные беседы вот здесь, за этим самым столом, все прогулки, и чёртов филин, и уроки магии, и восторг от каждого стона, и медленные аккуратные поцелуи — всё, что Грейвз делал, оказалось недостаточным, чтобы Криденс выбрал его!..
Хорошо!
Хорошо. Значит, больше никаких поцелуев. Никаких объятий. Никаких ласк.
Грейвз долго не мог заснуть. Обычно после разговоров с Криденсом он возвращался и засыпал очень быстро. Теперь он перекладывался с боку на бок, но сон не шёл.
Не надо было тянуть время, ждать, пока Криденс раскроется и проснётся. Надо было трахнуть его, пока была эта возможность — а ты опять её упустил. Забыл, что такие вещи надо скрывать? В Америке был осторожен. Если бы лучше следил за собой, за тем, что делаешь…
Ведь ты знал, Персиваль, ты всегда знал, что личная жизнь должна быть тайной для чужого взгляда. Забылся!.. И зря. Проникся к Ньюту доверием?.. А с чего тебе доверять ему? Он вот тебе не доверяет — как видишь. Решил, что Криденса нужно от тебя защищать… Не производишь ты впечатление человека, который думает о других, правда?.. Сам знаешь. Ты не выглядишь как тот, кто будет терпеливо искать у мальчишки согласия. Ты тот, кто поставит его на колени в грязном переулке и достанет член.
Криденс спустился к завтраку со свежими порезами от бритвы на лице. Грейвз оценил их взглядом, но ничего не сказал. Его ночь прошла почти без сна. Он задремал лишь под утро на пару часов, проснулся с рассветом. Провалялся в постели ещё немного, понял, что глаз не сомкнёт, и поднялся.
Когда ярость отступила и он протрезвел, он засомневался. А что, если Ньют был прав?.. Если Криденс так горячо отвечал лишь потому, что это просто были первые ласки в его жизни? Конечно, они были приятны — что угодно будет приятным по сравнению с ремнём, хлещущим по рукам. И ты ведь умеешь быть ласковым, Персиваль.
А если Криденс отвечал только потому, что не знал, что можно сказать «нет»?.. Если не думал, не выбирал, а просто принимал всё как должное, потому что за крышу над головой, за тепло, за еду нужно платить?.. Если он не знал, что может закрыть дверь?..
