Время войны - Антонов Антон Станиславович (читать книги онлайн полные версии .txt) 📗
А вот экипаж командирской машины, который смотрел на мир не через окна и щели, а через компьютерные дисплеи, нисколько не пострадал. Его не ослепила вспышка ракет и не оглушил взрыв танкового снаряда в глубине гаража.
Капитан Саблин сохранил самообладание в достаточной мере, чтобы выбрать самую подходящую программу стрельбы из пушки — простой противотанковый триплет. Бронебойный в гусеницу, кумулятивный в передок и объемно-зажигательный в лоб.
Хорошо, что тыловики в панике успели отползти вдоль стен подальше от въезда. Было похоже, что после третьего взрыва целинский танк очутился в эпицентре вулканического извержения. Газовая фракция вспыхнула мгновенно, а напалмовая продолжала гореть, задерживая на входе добравшихся до ворот целинцев.
Целинцев этих было мало, хотя ночью им все же удалось продвинуться дальше, чем днем. Помогла темнота, суматоха и тыловые грузовики, среди которых можно было укрыться от огня боевых машин легиона.
Правда, по грузовикам продолжал вслепую колотить укрытый за домами целинский миномет, то и дело попадая по своим. А те, кто прорвались к гаражу, тут же угодили под перекрестный огонь машин Саблинской центурии — тех, что не заезжали в гараж и оставались на улице.
Заодно эти машины вколотили пару снарядов в корму застрявшего на въезде танка.
Правда, майору Никалаю лично удалось вытащить на прямую наводку гранатомет. Поскольку стрелять из этого изделия можно было только в четыре руки, командиру помогал его ординарец. Игар Иваноу буквально прилип к спине майора, разумно полагая, что эта защита лучше, чем никакая.
Он был как никогда близок к реализации своей мечты геройски погибнуть за родину, но почему-то как раз теперь очень не хотел умирать.
Отдача у целинского гранатомета была такая, что на землю свалились оба. Но в одну БМП они все-таки попали, и будь в ней побольше людей, без жертв бы не обошлось. Но в этой конкретной машине находился один водитель, и сидел он впереди, а граната попала в пустое десантное отделение. Мотор и бронеспинка прикрыли водилу от ударной волны и осколков и он даже сумел развернуть машину спиной к противнику, а носом к гаражу, окончательно перегородив въезд.
Надежная эрланская машина даже не загорелась. Кислотная система пожаротушения сработала мгновенно, и водила решил, что сидеть под броней безопаснее, чем куда-то бежать. Мотор отказал, но башня еще крутилась, и первая же пулеметная очередь перерезала пополам целинца, который тащил к командиру две последние гранаты.
Майор Никалаю попытался добить БМП тротиловой шашкой, но в момент броска крупнокалиберная пуля попала ему в руку, и шашка упала с недолетом.
Взрывом комполка и ординарца контузило, но водила БМП как раз в этот момент подумал, что с него тоже хватит. Пламя в проеме гаражных ворот поутихло, и уже можно было проскочить под прикрытие стен.
Хорошо, что Лана Казарина не умела стрелять из эрланского пулемета. По этой причине она не попала в легионера, когда тот показался в просвете между горящим танком и стеной. А в следующую секунду он уже рухнул ничком, не понимая, что творится.
Хорошо, особист на орбите тоже не понимал, что творится, а капитан Десницкий не заметил инцидента, поскольку от греха подальше покинул гараж и скрылся в глубине здания — якобы с целью обеспечить безопасность интернированных зэков.
В результате некому было расценить эту пулеметную очередь, как злонамеренную попытку мобилизованной пленницы застрелить легионера. Даже экипаж командирской машины не сразу сообразил, что в гараж прорывается свой, и Игорь Иванов чуть было не послал в него очередь поточнее. Но его остановил тревожный гудок и надпись на дисплее: «Цель передает сигнал (Я СВОЙ!(«
У Ланы на мониторе тоже вспыхнула такая надпись, но она не поняла, что это значит.
Окончательную ясность внес капитан Саблин.
— Не стрелять! Это наш! — крикнул он, переключая все управление оружием на свой пульт.
Обратное переключение не понадобилось. Хотя снаружи еще трещали очереди, хлопали одиночные выстрелы и грохотали взрывы, в гараж никто больше не рвался.
Боевые машины 77-й центурии снова отогнали атакующих от Серого Дома. И никто не обратил внимания на лежащих носом в землю оглушенных майора Никалаю и Игара Иваноу.
Осветительные ракеты рвались теперь дальше по проспекту Чайкина, а у въезда в гараж было сравнительно темно. Хотя вокруг продолжали пылать пожары — слишком много зажигательных снарядов выпустили из своих пушек машины легиона — это не помешало Игару оттащить своего командира к ближайшим домам.
Там оказалось еще несколько целинцев и вместе они переулками вытащили раненого майора дальше. Один пацан из военной школы продемонстрировал поразительную ориентацию в хитросплетении здешних улиц, и группа благополучно вырвалась за периметр, даже не заметив его, поскольку у легионеров было слишком мало машин и людей, чтобы создать на дальних подступах к площади Чайкина сплошной фронт.
39
Когда утихли последние выстрелы и взрывы, капитан Саблин обнаружил, что выезд из подземного гаража перекрыт намертво. С одной стороны проезда застрял наискось танк СТ?36, а с другой, и тоже наискось — эрланская БМП с развороченным бортом.
В просвет между ними командирская машина просочиться не могла.
Подкативший с внешней стороны большой танк попытался оттащить с дороги БМП, но что-то там не ладилось, и Саблин пешком отправился руководить работами, захватив с собой Громозеку в качестве живого щита.
За главного в командирской машине остался Игорь Иванов, и Лана Казарина пробралась к нему в башню, донельзя возбужденная, взмокшая и дрожащая.
За время боя она успела вдоволь пострелять, и не только в легионера из разбитой БМП. Еще она остервенело лупила из пулемета по целинскому танку, и, возможно, именно поэтому экипаж танка удалось взять в плен. Целинцы не смогли вылезти через верхние люки, а когда выбрались через нижние, оказалось, что им не сунуться ни вперед, ни назад.
Из гаража бил пулемет, и вообще танкисты ужасно боялись этой страшной адской машины, которая подожгла их танк неизвестным оружием чудовищной силы (наибольшее впечатление на них, конечно, произвели осветительные ракеты, которые взорвались прямо перед смотровыми щелями). А с другой стороны тоже не было ничего хорошего. Вражеский танк вколотил в корму СТ-36 пару снарядов, и взрывом убило командира, который как раз в этот момент полез наружу.
Остальные, понятное дело, не осмелились даже нос высунуть из под танка до тех пор, пока их там не обнаружил Громозека.
А пока он, преисполненный гордости, вязал своих первых пленных, взятых в бою с оружием в руках, Игорь Иванов в башне командирской машины обнимал Лану, которая в очередной раз доказывала неразрывную связь любви и смерти, исступленно срывая с сержанта бронежилет.
Полы ее юнармейской рубашки распахнулись, обнажив нетронутые девичьи груди, но видом своим Лана напоминала не скромную девственницу, а скорее обезумевшую валькирию, которая еще не отошла от горячки боя.
— Люби меня! — криком шептала она, и это было удивительно в устах юной девушки из хорошей семьи, если вспомнить, что в целинском языке слово «любить» считается грубым и неприличным, почти матерным.
Еще она твердила, что не хочет умирать девственницей, и было ясно, что она уже прощалась с жизнью, когда прямо перед нею взрывались ракеты и снаряды, горел напалм и пули колотили по броне.
Силясь удержать равновесие под этим натиском, Игорь ухватился за джойстик, который был в этот момент настроен на управление пушкой, и все в гараже увидели, как ствол орудия энергично задирается вверх. В сочетании со звуками, которые доносились через открытый командирский люк, это выглядело весьма символично. Кто-то даже благоразумно посоветовал всем отойти подальше, а то вдруг во время оргазма пушка стрельнет.
Однако все обошлось — главным образом потому, что Саблин, уходя, блокировал все оружие.
