Голос Рыка - Мамаев Сайфулла А. (книги онлайн бесплатно серия .TXT) 📗
– Ну понятно, я так и думала! – Лена тоже была рада, что разговор перешел на другое. – Так играть будем или нет?
– Таким образом, я считаю, что статья в «Экологическом вестнике» наносит ущерб имиджу нашего предприятия. – Лосев Евгений Яковлевич, помощник генерального директора по связям с общественностью, сделал паузу, ожидая реакции на свои слова, и, не дождавшись, продолжал:
– Мы не можем позволить какому-то журналистишке порочить славное имя завода и репутацию комплекса «Авиценна». Мы возвращаем молодость…
– Евгений Яковлевич, мы не на митинге, как ты, надеюсь, заметил, не нужно громких слов, – перебил его генеральный. Должанский Вадим Александрович был человеком щуплым и невзрачным, что, впрочем, с успехом компенсировалось его властным характером и влиятельностью. Едва возвышаясь над столом, несмотря на высокое кресло, он тем не менее умудрялся смотреть на всех свысока, да притом был остер на язык. Некоторые называли это хамством, – между собой, конечно, – но большинство считало, что у Должанского просто такой своеобразный юмор. – Журналист делает свою работу, привлекает издательству читателей. И, нужно сказать, делает это хорошо. А вот вы как пиарщик плохо! Почему при тех средствах, что мы выделяем вашей службе, эта статья оказалась для вас как снег на голову посреди лета? Как так получилось, что вы не знали о готовящейся публикации? Да вы не знали даже о том, что журналист… Как его фамилия?
– Джавров! Джавров Юлий Иванович! – подсказал Сериков Николай Николаевич, начальник службы безопасности «Шаталовки». – А главный редактор там Горгалидзе Маргарита Арчиловна. Крутая баба, я вам скажу! Жути нагонит на любого!
При этих словах на устах собравшихся появилась легкая улыбка. Уж больно трудно было представить женщину, способную напугать крупного и шумного Кокаколу. Кокаколой Серикова прозвал индонезийский партнер Должанского. Плохо выговаривая иностранные слова, он решил таким образом сократить имя и отчество Николая Николаевича. Он стал звать его Колей-Колей, а затем перешел к Кокаколе. Сериков пытался поначалу протестовать, но потом махнул рукой, перестал злиться и стал откликаться на это обращение. Хотя, конечно, легкомысленный напиток мало вязался с впечатляющей наружностью Николая Николаевича. Рост метр восемьдесят пять, квадратные, мощные плечи и пудовые кулаки отбивали у любого желание испробовать на себе его силу. Откровенно говоря, никто и не помнил, чтобы Кокакола сам с кем-нибудь разбирался. Для этого существовали другие люди. Но впечатляющий внешний вид как нельзя лучше подходил к его должности, что и отмечали все, кто посещал завод и знакомился с Сериковым. Его даже пытались переманить на другие предприятия, но он преданно служил Вадиму Александровичу и не поддавался ни на какие посулы.
– А ты бы ее обольстил своей улыбкой, – буркнул Евгений Яковлевич. Уязвленный тем, что Кокакола его опередил, информацию о журналистах должен был дать он, а не охранник, Лосев зло сверкнул глазами. – Раз так хорошо Марго знаешь, мог бы и не допустить публикации!
Кокакола остановил тяжелый взгляд на пиаршике.
– Я ее вообще не знаю! – заявил он. – Но работу свою делаю и информацию на тех, кто вредит нашему делу, имею. Чего и другим советую!
Ну ладно, степень действия и бездействия членов нашего коллектива мы потом посчитаем, – вмешался в перепалку генеральный. – Лучше давайте решать, что делать будем?
Лосев кашлянул и распрямил плечи. Что-что, а это он готов доложить.
– Мы подготовили целый ряд акций, – сообщил он. – На ОРТ и на РТР выйдут передачи, в которых расскажут о наших социальных программах. А НТВ выступит с разоблачением акций российского Гринписа и его изданий. В частности, пойдет разговор об ангажированности Джаврова.
Должанский кивнул.
– Хорошо! Но впредь сделать все, чтобы предотвратить утечку, – размеренно заговорил он, обводя взглядом своих помощников. – Наш завод должен быть вне всяких подозрений. Если уж не можете скрыть какие-то негативные явления, которые имеются на всяком производстве, списывайте все на хулиганов. Николай Николаевич, займись этим. А вы, Владимир Арамович, будьте добры давать Серикову каждый день сводку по здоровью персонала.
Зырянов, начальник медицинской службы ФАЗ-МО, подобострастно закивал головой:
– Конечно-конечно! Каждый вечер будет! Все сделаем!
Невысокого роста, с большим отвисшим животом, неопрятный, со всклоченными сальными волосами, Владимир Арамович Зырянов тем не менее занимал одну из ведущих позиций в руководстве предприятия. Но при этом ухитрялся представить дело так, что со стороны казалось, будто все решения, и уж тем более самые ответственные, принимаются без всякого участия начмеда завода. Однако очень сильно ошибся тот, кто бы так подумал. Что же до посвященных, то им порой приходила в голову мысль, уж не играет ли Зырянов одну из главных ролей в управлении ФАЗМО. От взгляда его круглых глаз не могло укрыться ничто из происходившего в цехах и отделах. Серый кардинал, как его про себя называл Филипенко, или Кукловод, как прозвали Зырянова коллеги по руководству, был самым непопулярным человеком на заводе. И больше всех его не любил Анатолий Викторович.
По роду своей работы начальник отдела автоматизации и программных средств, как официально называлась должность бородача, был посвящен в некоторые детали деятельности Владимира Арамовича. Это конечно же не прибавляло ему уважения к Кукловоду, но что мог поделать один Филипенко? Разоблачить? Да он пискнуть не успеет! Пойти в милицию? Да кто ему поверит без доказательств? В ФСБ? То же самое! Да еще и в черный список сплетников попадешь! Как же, очернительство флагмана российской экономики, единственного предприятия, обгоняющего в науке и технологиях западную фармацевтику!
Нет, тут нахрапом ничего не сделаешь. Единомышленников бы найти, да вот только боязно кому-либо довериться. Или на шпиона Кокаколы наткнешься, или в беду человека втянешь. Анатолий Викторович давно уже приметил, что стоило ему сблизиться с кем-нибудь из сотрудников, как у этого человека тут же начинались проблемы со здоровьем. Затем следовал вызов в медчасть – и все, человек оттуда выходил другим. Таким, как его описал Джавров в своем «вестнике». Полуробот-получеловек, фанатично преданный своей работе. И, что самое страшное, изменение это происходило незаметно для всех. Как-то не сразу… На первых порах сотрудник оставался вроде бы таким же, как прежде, разве что чем-то озабоченным. Проходило несколько дней, и человек становился замкнутым и нелюдимым, не желал общаться ни с кем из прежних и новых друзей. Зато как работал, в руках просто все кипело! Три, четыре месяца такой работы на износ, а потом… Потом некоторые умирали, другие еще какое-то время продолжали истязать себя странным стахановством, потом все равно погибали. Если не от несчастного случая то просто от какой-то неведомой болезни. И, что" интересно, тщательные расследования так и не дали ответа на вопрос, от чего умирали сотрудники. Да и были они немногочисленны, так, несколько человек, которые каким-то образом мешали руководству неизвестно чем. Вот тот же Семеныч, на чье место пришел этот нескладный Толик, новый программист. Предупреждал же старого, не пей, когда выпьешь, болтаешь много, а для того, кто хранит такие секреты, это очень опасно! Ну и все, заразился «рабочей лихорадкой» и стал трудоголиком поневоле. Теперь вот пришлось нового парня брать. Хоть бы этот не болтал лишнего. Вроде бы непьющий, может, с ним проще будет. Да и наивный совсем. Правда, это проходит со временем, но лучше, чтобы это время настало как можно позже.
Совещание окончилось. Филипенко собрался было идти домой, как вдруг почувствовал на своем локте чьи-то пальцы. Еще не повернувшись, он уже догадался, кто это. Ну так и есть, Кукловод.
– Знаешь, Анатолий Викторович, давно хотел с тобой поговорить, да ты все как-то ускользаешь от разговора! – в своей привычной вкрадчивой манере заговорил Зырянов. Голос звучал мягко, но вот глаза… Эти глаза доверия не вызывали. – Мне кажется, что пора мне в своей группе иметь собственного программиста… Сам понимаешь, техника у меня сложная, специфичная. Привлекать твоих временно как-то не с руки, всякий раз разные, если вдруг какая утечка информации, так не будешь и знать, кто допустил. Приглашать постоянно одного, так тоже неудобно, случится, что он мне нужен, а ты его, оказывается, в филиал послал. Или отгул дал… Да мало ли еще что… А так, смотришь, и не нужно никого просить, есть свои кадры!
