Скалолазка и Камень Судеб - Синицын Олег Геннадьевич (бесплатная регистрация книга .txt) 📗
– Здесь ничего трогать нельзя! – решительно предупредил он.
– Я ничего и не собираюсь трогать. Вот только возьму свои вещи… – Подняла с пыльного бетона трехгранный стержень. – Случайно обронила здесь. Это жезл бога Локи. Удобная вещь, с его помощью я сырое белье на веревку вешаю. Выпал из сумочки, когда вчера возвращалась из магазина… Спасибо за помощь.
– Стойте, – потребовал полицейский, придя в себя от моей трескотни.
Я дала деру. Он некоторое время бежал за мной. Потом отстал.
Лукаса перед зданием вокзала обнаружила сразу же. Он – единственный из всех на площади – был одет в темно-серый шерстяной костюм, а в руке держал длинный зонт. Среди южных маек, шорт и коротких юбок он чувствовал себя стесненно. Поэтому жутко обрадовался, когда я подошла к нему.
– Рад вас видеть, фройляйн. Вы прекрасно выглядите.
– Не лгите мне, Лукас. Я выгляжу отвратительно. Голова грязная, коленки ободраны. В глазах такое выражение, словно убила кого-нибудь и собираюсь скрыться от правосудия. А еще в кармане пистолет.
– У вас в кармане пистолет! – в ужасе отшатнулся слуга.
Прошу учесть – не мой слуга! А бывшего хозяина замка! Ныне блюститель традиций этого древнего дома. В частности, дошедшего из Средневековья обычая экономить электричество. И другого подобного скряжничества.
– Лукас, не стройте из себя клоуна! – я взяла его под руку. – Вы арендовали автомобиль?
– Я выполнил вашу маленькую просьбу наилучшим образом! – Он указал в направлении стоянки, на которой сразу бросился в глаза «фольксваген»-жук, наверное, выпуска пятидесятых годов прошлого века. Ухоженный, кое-где подкрашенный, но древний, как ламповый телевизор «Рекорд».
– На захудалый «рено» денег, естественно, не хватило?
– Других автомобилей не было… – виновато сказал Лукас и, к моему удивлению, подошел не к полукруглому «жуку», а к сверкающему хромом огромному внедорожнику «мицубиси».
Открыл дверь со стороны пассажира, галантно приглашая меня… Приятно, черт возьми, иметь собственного слугу. Это не Овчинников, который откроет мне дверцу автомобиля только ради того, чтобы я побыстрее убралась. К тому же я так сильно устала, что была на седьмом небе от счастья, – лишь бы самой не дергать дверцу!
Опустилась в кресло на какой-то чемодан.
– Ой, простите! – встрепенулся слуга.
– Что это? Ваши вещи?
– Нет. Деньги.
– Какие деньги?
– Вы просили взять денег.
– И вы взяли целый чемодан?
– Вы же не сказали, сколько именно требуется. Вот я и решил на всякий случай взять все, что лежало на банковском счету герра Вайденхофа.
У меня горло перехватило.
– Нужно немедленно вернуть это обратно в банк… Хотя нет – позже. Сейчас некогда. Давайте быстрее за руль. А то люди начинают уже коситься на ваш шерстяной костюм.
– Чем им не нравится мой костюм? – возмутился Лукас, стоя возле моей дверцы. – Я что, должен был влезть в срамные шорты, в которых тут ходят? Никогда в жизни не надевал и надевать не собираюсь! Приличные люди в шортах не ходят! – Он покосился на меня.
– Садитесь, пожалуйста, за руль.
Лукас ехал медленно, но в новом для себя городе сориентировался быстро. Его водительское мастерство отличалось от моего тем, что он мог читать дорожные указатели, не останавливая автомобиль.
Когда подъехали к госпиталю, большие настенные часы показывали пять часов вечера. Старого слугу я оставила, попросив подготовить автомобиль: открыть заднюю дверцу, опустить заднее сиденье и не выключать двигатель. Жезл оставила в салоне. Перед тем как войти в приемное отделение, остановилась и, под влиянием какого-то импульса, глянула на небо.
Над городом пахали два вертолета. Различить их принадлежность с далекого расстояния не представлялось возможным. Я не стала зацикливаться на них и прорвалась в приемное отделение. Девушка-администратор, уши и ноздри которой были безжалостно подвергнуты пирсингу, поднялась мне навстречу и уже открыла рот, собираясь что-то сказать, но я опередила ее:
– Где сейчас человек с травмой черепа?
– Кажется… кажется в третьей палате.
– Где это?
– Налево по коридору.
Я понеслась в указанном направлении. Пациенты и врачи шарахались от меня в разные стороны. Неудивительно. По коридору летела девчонка, вся в пыли, в глазах нечто такое, отчего не хочется просить ее показать документы.
В названной палате оказался тот самый врач, с которым я разговаривала у дверей реанимации. Чедвик лежал на кровати переодетый в белую сорочку, ноги и живот укрыты одеялом, на лице и шее приклеено не меньше дюжины датчиков. От них тянулись проводки к комплекту медицинской электроники, стоявшему рядом. Голова умело перевязана бинтами.
– Ах, это вы! – произнес врач, оторвавшись от цветных распечаток томографа. – Снова была остановка сердца. Но все уже позади. Теперь мы пытаемся разобраться, что делать с этой колотой раной в виске. Она весьма странная. Пронзены очень интересные зоны, отвечающие за самоконтроль, память…
– Я пришла за ним. Как и обещала.
Он улыбнулся. Медсестра, сидевшая возле кровати, обернулась ко мне.
– Вы что, серьезно? – спросил врач.
– Серьезнее некуда.
– Его нельзя трогать. У него была остановка сердца. У него проколоты левая височная и обе лобные доли головного мозга. Ему требуются наблюдение и должный уход. Может возникнуть абсцесс, внутренняя гематома!..
– Я это поняла.
– Ничего вы не поняли! – взорвался врач. – Я вас не выпущу. Я буду вынужден сообщить охране.
– Доктор, мне очень не хочется показывать вам эту вещь, но обстоятельства вынуждают…
Я вытащила из кармана револьвер Чедвика. Доктор обмер. Медсестра у кровати побледнела.
– Пожалуйста, очень вас прошу, – умоляюще произнесла я. – Мы не убийцы и не грабители, которым досталось при нападении на банк. Поверьте, мы в беде. Просто обстоятельства складываются таким образом, что приходится надеяться только на себя.
– Вне стен больницы он умрет.
– Переложите его на каталку.
Медсестра привезла каталку, а врач тем временем отключил датчики и капельницу. Мы перегрузили Чедвика и бегом доставили каталку к выходу. Охранник с тяжелой челюстью удивленно посмотрел на нас.
– Откройте двери! – скомандовала я.
Молодой врач сжал зубы, но промолчал. Надеюсь, не револьвер в моем кармане, а умоляющие слова подействовали на него.
Охранник безропотно подчинился. Мы выкатили Чедвика на улицу; Лукас уже ожидал нас, распахнув заднюю дверцу внедорожника.
Чедвика осторожно перегрузили в салон.
– Вы неправильно поступаете, – сказал на прощание врач.
– Спасибо вам, – ответила я и захлопнула дверцу.
Кто знает, как было бы правильно? Если бы кто-нибудь предложил мне, как по-другому спасти друга, – с радостью бы согласилась! Но, к сожалению, учебников на эту тему не написано и лекций в вузе не читают. Делаю то, что считаю необходимым. В помощь мне дано немногое: две руки, две ноги, обезьяньи навыки – и все! При таком «арсенале» нелегко бороться с силовой структурой крупнейшей мировой державы.
– Куда теперь? – боязливо спросил Лукас.
– Мчитесь на север. Во весь опор.
Одинокую ферму в предгорьях Кордильера-Пенибетики отыскала без труда. Неудивительно – ведь была здесь утром, хотя кажется – в прошлой жизни. Дорогу к ферме я не знала, возможно, ее и не было вовсе. Поэтому велела Лукасу вести внедорожник тем путем, которым сама выбиралась из владений слепого Фернандо: через два холма, по краю длинного поля.
Учитывая прошлый опыт, ломиться в дверь не стала, сперва постучала. Фигура слепого старика возникла в дверном проеме буквально тут же. Вил в его руках на этот раз не было.
– Фернандо, – произнесла я, переступая через порог, – простите, но мне опять необходима ваша помощь!
– Я почувствовал твой запах… – прохрипел старик. – И еще – запах страха. Более сильный, чем когда ты спустилась с гор.
