Казанские "Тандерболты" (ЛП) - Слейд Стюарт (библиотека электронных книг TXT) 📗
Хармон уважительно кивнул.
- Ровно тридцать секунд. Какие у нас есть резервы?
- Здесь рядом, в Калиновке, базируется командование Первой танковой. Фредендаль пытался раздробить её и распределить по частям переднего края, но генерал Уорд отказался подчиниться, и пригрозил обратиться к генералу Маршаллу. И Ветреный Фредди сдал назад. Приказ как бы есть, но все сделали вид, что его никогда не было.
- Какое безумие... Итак, мы располагаем полноценной бригадой на северном фланге прорыва. И прямо сейчас подходят ещё три бригады и пехотная дивизия. Думаю, с такими силами мы на кое-что способны.
- Переправка техники через Волгу потребует чрезвычайных усилий, сэр. Колонны растянулись на километры.
- Знаю, сынок. Именно этим мы сейчас и займёмся.
ГЛАВА СЕМЬ
ОБРАТНЫЙ ПУТЬ
Казань, речная паромная переправа
Вой сирен воздушной тревоги был внезапным, но вовсе не неожиданным. Вдоль всей вереницы машин и другой техники, скопившейся на восточном берегу Волги, люди разбегались по местам согласно боевого расписания. Стволы зениток вздымались в небо. Немецкие истребители-бомбардировщики не первый раз налетали на войсковые колонны, и точно не последний. Но каждый раз они наталкивались на всё больший отпор, и их потери росли. Танки и грузовики несли крупнокалиберные пулемёты. Полугусеничные БТР пехотинцев порой и вовсе три. Опыт - великое дело.
Когда зазвучали сирены, вдоль длинной цепочки танков и грузовиков пробиралась небольшая колонна из пяти машин. В центре ехал разведывательный броневичок M-20 [168] с двумя генералами в нем - русским и американским. Перед ним и позади шли два полугусеничника, каждый со счетверённым крупнокалиберным пулемётом. Головным и замыкающим были броневики M-8 [169]. Реакция войск на пути этого конвоя случалась разная. Кто-то считал, что эти машины привлекут внимание и оттянут огонь на себя, кто-то - что немецкий самолёт просто попадёт в генералов, а не в них.
Клубящиеся дымные облака, подсвеченные оранжево-красным, отметили первые разрывы. И войска на дороге понимали, что это означает. Немецкий самолёт поразил один из трех небольших пунктов погрузки. Там люди и техника собирались на плоскодонных паромах для переправы. Пока их не заменят, скорость прибытия пополнений ещё больше упадёт. Для кого-то, тем не менее, такое событие было в некотором смысле радостным - все знали, что немцы при атаке делают всего один заход и сразу убираются обратно на запад.
Тем временем, сквозь дым от пожарищ и разрывов бомб появилась шестёрка Bf.110С. Четыре неслись над самой дорогой, обстреливая колонны из носовых установок. И ещё два держались выше и позади штурмовиков, очевидно, прикрывая их от атаки с воздуха. Казалось, их опутывает конус оранжевых вспышек и искр - по самолётам били крупнокалиберные пулемёты с каждой машины. Рядом со 110-ми лопались клубки бурого дыма от разрывов снарядов тяжёлых зениток. На восточном берегу Волги располагалось шесть американских дивизионов, расставивших свои орудия вокруг портов Казани. У русских там тоже стояли собственные подразделения, сейчас добавлявшие заградительного огня в и так потемневшее от разрывов небо.
И зенитки уже взяли свою дань. Изначально 110-х было восемь, но двоих сбили, а за третьим потянулись жирные чёрные следы масляного дыма от двигателей. Пилот определённо терял управление, но для прыжка высоты уже не хватало, и всё что ему оставалось - убраться подальше от дороги и отыскать место, где можно шлёпнуться на брюхо. Никто в здравом уме не станет садиться поблизости от войск, которые только что бомбил и обстреливал. Подбитый самолёт уполз довольно далеко вдоль Волги и скрылся из виду, хотя на том участке западного берега немцев не было.
Другие три штурмовика стремительно приближались. Грохот крупнокалиберных пулемётов нарастал и достиг пика, когда они пронеслись над головами в рёве двигателей и выстрелов. Раздались взрывы 50-кг бомб, сброшенных на колонну. Затем всё прекратилось, самолёты ушли, и над дорогой повисла тишина. Её нарушало только потрескивание пламени горящих грузовиков и перекличка людей, которые выносили раненых к санитарам.
- Где, блядь, наша авиация? - вызверился американский генерал на замеченного полковника ВВС.
- Сэр, погода проясняется с запада. Это означает, что авиабазы колбасников уже работают, а над нашими обстановка ещё сложная. Через три или четыре часа развиднеется окончательно, то есть как раз к сумеркам. Темнота будут идти с востока, то есть могла бы сработать на нас, но не сегодня. Самый близкий аэродром, на который мы можем рассчитывать, 108-й здесь в Казани, а "Тандерболты", базирующиеся там, сейчас возвращаются от Москвы.
- Они должны поддерживать наши войска на линии фронта, - генерал был более чем уверен в этом.
- Поэтому сейчас идёт реорганизация. Тактическая авиация, B-26, A-20 и P-39, переходит в 9-ю авиадивизию. Они будут заниматься поддержкой. Два бомбардировочных крыла B-17 и истребительная группа P-47 объединяются в 8-я авиадивизию. Это стратегическая авиация. P-38 и F-5 делятся между ними поровну.
Офицер связи ВВС понимал, что под ковром продолжалась борьба за то, как должны развиваться воздушные силы армии. Разделение на две дивизии всегда предполагалось, так или иначе, но делёжка ресурсов в какой-то момент привела к практическому результату.
Слушая этот разговор, генерал-полковник Конев поражался тому, как щедро американцы вливают средства в войну. Казалось, их национальный девиз - "Зачем выбирать?". Столкнувшись с необходимостью выбора между фронтовой и стратегической авиацией, они обеспечили и ту, и другую. Наземная армия, встреченная на пути, была ещё одним примером. Когда американцы начали выводить силы на Волжский фронт, рассчитывалось, что их подразделения по размеру такие же русские или немецкие. Поэтому транспорт и средства обеспечения запланировали исходя из этого.
Однако сегодняшняя поездка показала ему, что они ошибались, и результатом были постоянно задерживающиеся конвои. Американские подразделения оказались втрое больше своих русских эквивалентов и вдвое - немецких. Еще более поразительным стала полная механизация. В американской пехотной дивизии танков насчитывалось больше, чем в немецкой танковой, и больше артиллерии, чем в немецком корпусе. Дать орудия командованию дивизии или корпуса? К чему выбирать? Дайте обеим, да побольше! Как только американцы разберутся в собственной системе управления, расстреляют нескольких идиотов и наберут практический опыт, всё у них пойдёт как надо.
К таким размышлениям Конев пришёл в итоге событий и новостей последнего часа. Партизаны передали первые доклады о результатах воздушного налета на Москву. Радиопередачи с оккупированной территории были чрезвычайно рискованным делом. Их устраивали только когда требовалось сообщить по-настоящему важные сведения. Немцы слишком быстро перехватывали сигнал и пеленговали рацию. Но передача дошла, и Конев задумался, сколько партизан погибло, чтобы обеспечить её.
Бомбардировщики полностью разрушили две сортировочных станции в Москве и разнесли самый большой паровозостроительный завод в стране. Пройдёт не один день, когда немцы смогут восстановить взорванные пути - а Москва была единственным железнодорожным узлом, через который снабжается армия, атакующая Чувашский плацдарм. Как только фашисты израсходуют наличные боеприпасы и сожгут топливо, окажутся на бобах. Замечательно. Американцы вывели из игры целый армейский корпус гитлеровцев, не стронув с места ни одно наземное подразделение. Ценой всего семи "Летающих Крепостей" и части их экипажей они накинули петлю на шею значительной части фашистской армии.