Пробуждение Семаргла (СИ) - Андреева-Сапфиро Галина (прочитать книгу TXT) 📗
Слева у стены вспучился пол, и из него стала подниматься фигура человека, словно отлитая из текучей серебристо-угольной ртути, по поверхности которой скользили голубовато-зеленые блики. Трехметровая статуя молодого мужчины замерла на низком круглом постаменте. Худощавого телосложения, одетый то ли в глухие военные доспехи, то ли в космический скафандр, защитные пластины которого походили на крупную чешую сказочного дракона, он стоял, слегка наклонившись вперед, будто разглядывая что-то впереди. Зачарованный, я подошел ближе. На широком ремне сбоку висело устройство, похожее на египетский «крест с рукояткой» Анкх – crux ansata, ключ жизни, символизирующий бессмертие духа. Вместо пряжки ремня – сдвоенный диск. В руке мужчина держал жезл обвитый спиралью с остроконечным навершием. Я проследил взглядом вдоль направления острия жезла: оно упиралось в полусферу, выступающую из пола в центре зала. На среднем пальце правой руки статуи, державшей жезл, было кольцо, то кольцо, которое сейчас лежало в кармашке моих плавок. Я по возможности старался с ним не расставаться. Да, это был тот гипербореец, которого я видел, когда кольцо со вспышкой синего пламени, вырвав мой дух из тела, забросила его по мерцающему призрачному тоннелю в прошлое. Мой тезка!
В солнечном сплетении разливался жар, начало покалывать спиральную родинку на ладони, мне стало трудно дышать. Что-то происходило, чего я не мог контролировать. Кольцо под куполом меняло цвет, наливалось ослепительным светом, заливая зал изумрудным свечением. Уши заложило. Стоявший недалеко отец, что-то говорил мне, я видел, как двигались его губы, но я его не слышал, будто вокруг образовалась вакуумная зона. Мир замигал, в сполохах хронального зеленого пламени, я видел, как отец тянул ко мне руку, будто хотел ухватить меня за плечо, но почему-то никак не мог дотянуться. Видел изумленное лицо Маркела. Пульсирующий жар в солнечном сплетении усиливался. А спираль на ладони обжигала холодом, рука онемела уже до локтя. Я чувствовал, как энергия внутри меня закручивается в двойную спираль и вот-вот вырвется наружу.
– Я же сейчас здесь все разнесу! – С ужасом думал я, стараясь обуздать вырывающуюся из меня силу. Пот заливал лицо. Я сосредоточился, меняя свой вибрационный уровень и одновременно заключая огненный шар в животе в ледяную сферу, гася обе силы. Вдруг все замерло. Зеленый свет исчез. Диафрагма над куполом была закрыта, «кольцо» под ним ярко светилось оранжево-желтым светом. Гипербореец пристально смотрел на меня глазами цвета жидкого золота с высоты своего роста. Казалось, его волосы, переливающиеся теперь золотыми бликами, треплет несуществующий ветер. Да и вся поверхность, отлитой из отполированного гематита статуи, из серебристо-черной стала текуче-золотой под новым освещением. Услышав за спиной удивленные возгласы, я оторвал восхищенный взор от гиперборейца и обернулся. Было чему удивляться! Стены вокруг нас словно растаяли. Мы плыли на черном, бликующем золотыми всполохами диске, во тьме космического пространства. Мириады звезд заполняли его немигающими холодными искрами. Среди них дымчатыми шлейфами протянулись далекие туманности. Я узнал три звезды пояса Ориона. Ниже пояса в стороне сверкала крупная ослепительно-голубая звезда Большого Пса. Сириус! Свечение «обода» под куполом стало тускнеть. Но засветилась сфера в полу, из нее брызнули веером синие лучи: над сферой появилось голографическое изображение изящного голубого дракона. Его змеиное тело, свитое в кольца, парило хвостом вниз. Узкая вытянутая морда, развевающаяся длинная, как у лошади грива, четыре когтистые лапы и никаких крыльев.
– Голубой Дракон – символ звездной системы Сириус! – Услышал я возглас отца.
– Я здесь третий раз, но никогда не видел ничего подобного!
Изображение дракона медленно погасло. Полусфера в полу раскрылась наподобие цветка лотоса. Из ее центра, похожая на черный гриб, поднялась метровая стойка. Круглую таблетку площадки на верху стойки окутывала сфера желто-зеленого хронального поля, внутри я рассмотрел что-то в виде рукоятки меча, воткнутого в стойку. Это зрелище мне было знакомо: на точно такой же стойке под защитой поля я нашел свое кольцо.
Маркел зачарованно протянул руку к сфере, но тут же был отброшен. Поднимаясь с пола и потирая ушибленный локоть, он пробормотал:
– Что это за чертовщина?
Я мысленно потянулся к кольцу на поясе, оно активировалось. Явственно ощущались, расходящиеся от него, волны энергии. В прошлый раз именно с его помощью я отключил защитное поле, но сейчас кольцо было под гидрокостюмом, да и «светить» его перед Маркелом и отцом мне не хотелось. Я интуитивно чувствовал: то, что находится в стойке предназначено для меня. Значит нужно его взять!
Активировав спиральку на левой ладони, я решительно двинулся к сфере, и она не отвергла меня. Протянув руку над сферой, я послал импульс энергии через спиральную родинку. Сфера мигнула и погасла. Я взялся за темную рукоять и вытащил… жезл! Да, это был тот самый жезл, который держала в руке статуя моего предшественника. Сине-черная рукоятка, удобно легла мне в руку. Из нее выходил полуметровый хрустальный стержень. Стержень обвивала спираль из искристого металла, цвета полированного серебра. На конец стержня был насажен кристалл рубина в виде тетраэдра. Я разочарованно вздохнул: никаких кнопок, выключателей, рычажков и тому подобного не наблюдалось, значит это не оружие, как я надеялся, а просто… жезл. Знак власти. Я задумался: какую же власть он давал носителю, то есть теперь мне? Я повернулся к своим сопровождающим и наткнулся на их озадаченные лица.
– Он дался мне в руки, – пожал я плечами, – значит это мое!
Подставка исчезла в полу, полусфера закрылась и потухла. Стены тоже приняли свой обычный вид.
– Надо уходить, сказал отец. Что-то мне не нравится это представление. Мы направились к двери, и тут нас снова накрыло. Мы словно погрузились в изумрудное пламя, я не видел даже своей руки с жезлом. Через несколько секунд зеленое свечение исчезло, и мы вышли в коридор. Я знал, что произошло. Мы были в капсуле времени. И сами перемещались вместе с ней по времени туда, где хранился жезл. В нашем времени его не было!
Путь назад показался мне короче. Когда мы выбрались на пляж у скалы и сняли гидрокостюмы и оборудование, Маркел с отцом в изнеможении растянулись на сером песке. Я с удивлением посмотрел на них: я не чувствовал сильной усталости, только голод. Поэтому залез на катер и, пока закипал чайник, соорудил себе пару больших бутербродов. Жезл я засунул в свой рюкзак.
Вечером, покачиваясь в гамаке и с удовольствием поедая третий кусок пирога, который где-то добыл Захарий, я размышлял над событиями этого длинного дня. Жезл словно дожидался меня! Эта штуковина не так проста, и мне надо разгадать ее загадку. Меня интересовал еще один вопрос: почему Маркел с отцом показали мне этот пантеон? О жезле они не знали, это точно! Достаточно было увидеть их вытянутые физиономии. Да и о перемещении во времени они едва ли догадываются. Я остановился на том: показали потому, что этот гипербореец был моим предком. И я здорово на него похож внешне! С этой мыслью я уснул.
Отец с Марком делали вид, что ничего не произошло, хотя я видел, что они озадачены и о чем-то постоянно шушукаются, бросая на меня взгляды. А я ломал голову, как подступиться к жезлу. На следующий день мы плавно переместились, точнее, перелетели на очередное новое место, которое называлось остров Харборс. Я решил, что если Рай есть, то он находится именно на Харборсе. Пейзаж был просто инопланетный: темно розовый мелкий песок, вода цвета аквамарина и в довершение – зеленые лохматые пальмы. Маркел, видя, как я, разинув рот, таращусь на розовый пляж, с самодовольным видом всезнайки, пояснил:
– Такой цвет песку придают мелкие раковины Фораминиферы, коих здесь великое множество.
Пять дней я блаженствовал то, плавая на глубине, то зарываясь в горячий песок пляжа. Меня не беспокоили. Иногда я плавал без баллона: я заметил, что могу теперь дольше находиться под водой – до пятнадцати минут. И при этом не испытывая никакого дискомфорта. Вода была моей стихией. Вечерами я долго вглядывался в мерцающие глубины камня в кольце, прося его послать мне видения прошлого, но оно расщедрилось только раз.
