Гоблин - Денисов Вадим Владимирович (читать книги онлайн бесплатно серию книг .TXT) 📗
Дробовики же, особо ценное в локации оружие, как и револьверы, если и будут найдены, то лишь как уникальные предметы. Например, как личное имущество офицера, имеющего соответствующее хобби. Кстати, мои недавние противники, включая вышедшего из таверны мужика, и были вооружены дробовиками. Круто, статусно. Но патроны к дробовому оружию тяжелы в поставке, их маловато, так что людям приходится перезаряжать гильзы, выковыривая порох и пули из антикварных винтовочных патронов, благо эти будут попадаться регулярно.
Но для соседей на широкой Амазонке, с ее просторными долинами, длинноствольные винтовки, пусть даже однозарядные, — настоящее сокровище. Подобное оружие неизбежно будет потихоньку утекать на сторону, в том числе и ломаное, которое местные умельцы или мастеровые из соседних анклавов могут переделывать в капсюльные ружья. Боеприпасы речники-пятнашки будут находить и дальше, но они в изрядной степени окажутся негодными, потому что все еще не найденные оружейные комнаты притоплены. С патронами такая же картина, в известной степени — рулетка, немалое их количество протухло. Так что покупатель со стороны всегда рискует купить патрон не из сухой каюты, а боеприпас из затопленного отсека. Почистили — и поди отличи… Так что надежные поставщики оружия и боекомплекта неизбежно будут конкурировать с аферистами, всегда готовыми впарить покупателю гнилье. Криминал в этой сфере неизбежен, как и регулярные кровавые разборки.
Еще одной неприятной новостью стал антенный штырь, еле заметный над главным зданием; это значит, что на ключевых объектах радиосвязь у речников все-таки имеется. Я сразу же включил трансивер на сканирование, чтобы не пропустить возможного радиообмена. Хотя чего опасаться? Прямых свидетелей моих подвигов нет, ничего существенного обо мне доложить не могли. Был какой-то мужик на катере да сплыл, в прямом смысле. Не мог же он один все это учинить.
Сколько человек здесь служит? Не больше пяти: четверо сменных караульных и начальник караула. Честно говоря, я им не завидую. Легко жить на таком острове, занимаясь лишь самим собой: рыбачить, загорать, подкачиваться на турнике и веслах, читать хорошие книжки, спать спокойно по десять часов, тем более что здесь почти ничего не происходит, кругом мир и благоденствие…
Все это замечательно, да только на сторожевой службе не до речных красот и экзотики места, парням нужно работать, а не взирать на водную гладь, засунув руки в брюки и громогласно восхищаясь этой самой экзотикой. Будничные хозяйственные заботы в гарнизоне занимают у них уйму времени, причем на вахте порой приходится стоять по двенадцать часов в сутки. А то и больше, если выпадает подменять товарища, отправленного командиром на разведку, задержание или по хозяйственным делам. Обустраиваться они могут исключительно в свободное от службы время. А много ли его, времени? Что бы вокруг ни происходило — хоть потоп, хоть нашествие гаруд, — круглосуточное наблюдение нельзя прерывать ни на миг. Патруль, ловля рыбы, охота береговая и на водоплавающую дичь, заготовка топлива, поддержание порядка на вверенном объекте, очистка воды, приготовление пищи… И все это на пятерых, вот и крутись тут. Хорошо, если группа подобралась нормальная, без гнилья, а командир не козлит.
Интерьер небольшого блокгауза тоже несложно представить, насмотрелся я на них. Обязательно должна быть печка, может, и не одна, иначе сырость замучит. Точно, две металлические трубы! Сени, или что-то вроде этого, там хранится обувь и верхняя одежда. Пара больших кладовых, четыре помещения, разделенные перегородками: комната начкара, кубрик-столовая и две для команды поста с двухэтажными нарами, внутри столы и стулья, изготовленные из ящиков. Хотя нет… При такой-то сокровищнице под боком! Наверняка мебель набирали грабежом судов — вон какая красота была в кабинете у Зенона… На втором этаже здания красовалась маленькая надстройка с огражденной перилами террасой и окнами на четыре стороны. Она отдана под радиостанцию, туда же изредка заходит часовой, чтобы отдохнуть от ветра или жары.
Камбуз расположен во дворе, в отдельном строении, похожем на сарай, рядом летняя столовая под длинным навесом. С поляны перед сараем через невысокий бугорок, поросший травой по колено, проходит тропинка, ведущая вниз — на прибрежный песок, к моторке. Собаки у них нет, иначе пес давно бы уже выскочил на звук работающего мотора. Тут собака не настолько нужна, чтобы ее им выделили.
Зато меня заметили люди.
У перил ограждения радиорубки возник человек с биноклем, с винтовкой за спиной, и почти сразу рядом с ним вырос второй боец. Ничего себе, какие вы грозные! У них и пулемет имеется! Первый с автоматической снайперской винтовкой K43 с оптическим прицелом, клоном нашей СВТ-40, немцы выпускали такие во время войны. Второй уже успел шустро поставить на турель характерного вида чешский модифицированный пулемет ZB-53 с питанием из металлической ленты емкостью в 225 маузеровских патронов. Вещь хорошая, но тяжелая, даже без боеприпаса тянет почти двадцать два килограмма.
Мне же и ответить нечем, запасных кексов к пулемету, который был нужен именно для наведения шухера, я с собой не взял, оставив их на барже.
Все-все, парни, просто посмотрел!
Дразнить вас не собираюсь, а тем более нападать. Переложив румпель, я с креном ушел левей и поддал газу, направляя катер в сторону устья. На выходе в Амазонку еще раз посмотрел на речной форт. Отсюда ничто не выдавало его присутствия на этом клочке земли, а проекция островка, вытянутого по течению, выглядела совсем маленьким пятнышком.
Корпусов и надстроек непосредственно в устье не заметно, корабельное кладбище начинается значительно выше по течению.
Будешь проплывать мимо, и внимания не обратишь.
Это локальное сокровище найдено не случайным рыболовом.
Его открыл кто-то из тех, кому постоянно хочется видеть вокруг что-то новое, кому сам характер, природное любопытство и здоровый авантюризм не дают долго сидеть на одном месте, даже если там очень удобно и безопасно. Герой нашего времени во многих сообществах планеты — человек сильный, часто одинокий и этим порой гордящийся, замкнутый, порой с холодным сарказмом и кастовыми воззрениями. Это первопроходцы Платформы-5, которые есть в любой общине. Коллеги. Таких людей я уважаю особо.
Устье реки, впадающей в главную водную артерию региона, было обозначено с севера довольно крутым лесистым мысом, а с юга — едва видимой вдалеке длинной отмелью. Посредине лежал островок, образованный наносным песком и обрамленный пеной волны. Вот где надо маяк ставить, товарищи речники! Наверняка здесь даже в ясный день и при отличной погоде не один корабль разбил днище. Может, они специально не ставят тут знаков водной обстановки, создавая режим «чужие здесь не ходят»?
С северо-востока к широченному горлу эстуария двигалась маленькая шхуна — судно с косыми парусами в форме неправильного четырехугольника. Хорошая посудина, ценная, редко такие увидишь. У шхуны большая грузоподъемность, хорошая мореходность, возможность ходить очень круто к ветру, а численность экипажа меньше, чем у судов с прямым парусным вооружением. Шкипер постепенно добирал правей, устанавливая курс на сторожевой остров. Скоро служивые будут ставить отметку, может, даже досматривать.
На безбрежной Амазонке дул свежий ветер, порой резкий. Под очередным порывом паруса несущейся шхуны туго надувались, сильно наклоняя судно так, что вода начинала шипеть под самым фальшбортом. Судно чуть покачивалось, погружая форштевень в зеленые глубины, и пена белыми комьями летела вдоль бортов. Порыв заканчивался, и шхуна, выровнявшись, опять быстро скользила по широкой и спокойной реке.
Красиво, ничего не скажешь.
Мы тоже можем красиво! Я быстро пролетел на глиссировании мимо встречного судна, даже не разглядывая его. Пусть служивые рассматривают, а мне некогда.
Вскоре впереди показалась плоскодонная пустая баржа, довольно ходко шурующая против течения и на одном «эвинруде». На баке — простенькая, но достаточно просторная самодельная рубка, в которой можно отдохнуть и укрыться от непогоды. Заметив меня, Эйнар Дагссон вышел из рубки и всего один раз взмахнул рукой. Хорошо выглядит дед для своих-то лет. Спокойный мужик капитальной постройки, высокий и крупный, можно сказать, даже здоровенный. Голова непокрыта, на широком торсе видна примечательная майка в стиле «алкоголичка», связанная родными из тонкой шерсти, этакая ностальгия по свитерам…
