Стрелок (СИ) - Михеев Михаил Александрович (бесплатные полные книги txt) 📗
В принципе, им и брать-то с собой нечего было. Оружие разве что, самый минимум продовольствия, аптечку и приемник, который вовремя предупредит об открывающемся окне. Все, в общем-то. Спальники они решили оставить, не отбирать же у детей да у раненого, большую часть продовольствия – тоже. А в остальном… Можно помочь, но терпеть хамство и дурость абсолютно чужих людей попросту глупо.
– Вы уходите?
Александр, как раз проверяющий, все ли взял, обернулся на голос. Позади них стояли обе девушки. Павел, которого они отвлекли от того же самого, лишь молча кивнул им в ответ, Александр же не стал делать и этого – просто вернулся к прерванному занятию.
– Пожалуйста, не уходите.
Ага, это та, что помладше – у нее голос более тонкий.
– Почему? – равнодушно спросил Александр.
– Без вас нас рано или поздно найдут и убьют.
– А нам-то что до того?
– Вы же наши, советские…
– Девочки, – ну, это уже Павел. – Мы не просто советские. Мы выполняем специальное задание. Очень важное задание. Когда мы просто помогли вам, то уже поставили его выполнение под угрозу, но это еще можно было как-то потерпеть. Но с пьяной идиоткой возиться мы не можем, просто не имеем права, понимаете?
– Тетя Нюра… Она всех в ту ночь потеряла. Мужа, брата, двух сестер… Пожалуйста, простите ее…
"Ага, вот в чем дело. Не только в дурном характере. Обычный стресс, который вылился в неадекватное поведение. Плюс самогонка мозги разжижила. Может, и впрямь крыша поехала", – подумал Александр, а вслух спросил:
– И что вы предлагаете? Чтобы из-за нее нас всех тут положили?
– Мы будем смотреть за ней, она вам больше не помешает. Ну пожалуйста, не уходите…
Выругавшись про себя на так некстати проявившуюся жалость, Александр устало махнул рукой и сел на землю.
– Хрен с вами. Но чтоб она к нам даже близко не подходила больше. Хоть связывайте ее. И сами валите отсюда, чтоб я вас больше не видел.
Очевидно, девушки отнеслись к проблеме со всей серьезностью. Во всяком случае, в тот день тружеников штыковой лопаты никто больше не тревожил, и они успели вполне прилично обустроить и замаскировать свое новое жилище. Получилось даже лучше, чем прежнее, во всяком случае, потолок точно – им служили корни сразу двух деревьев, сосны и березы, широко раскинувшиеся и переплетенные между собой в плотную сеть. К тому же, это само по себе неплохо маскировало вход. Спать, правда, теперь приходилось на куче соснового лапника, но это все же было лучше, чем ничего, да и сверху набросали соломы, небольшое количество которой нашлось в телеге. Словом, устроились кое-как.
Вечером, когда сели ужинать, подозрения напарников насчет продовольственных запасов подтвердились – народ кушал с чувством, и такими темпами максимум через неделю запасы будут выметены подчистую. Немного подсластило пилюлю угрюмое молчание тети Нюры, но это была уже мелочь. В любом случае требовалось озаботиться продовольствием увы, но заняться этим немедленно не удалось – на следующее утро Александра срубило.
Все же современный человек намного больше подвержен воздействию внешних факторов, чем его далекие предки. Те, наверное, и не чихнули бы в подобной ситуации, а уже простывшему Александру, который вместо того, чтобы отлежаться, повкалывал на ветру, этой мелочи хватило. Следующие три дня он валялся в липком поту, с температурой и прочими радостями, периодически терял сознание, горстями жрал таблетки… Короче говоря, когда на четвертый день болезнь, устрашенная кучей лекарств, отступила, он понял, что такое настоящий кайф. Правда, еще сутки мог есть только полужидкую кашу, но все равно… Кстати, вот тут выяснился жирный плюс наличия в их коллективе женщин – все же приятно, когда за тобой девушки ухаживают. Для привыкшего рассчитывать только на себя киллера ощущение, когда за него и впрямь переживали, было внове. При этом, хотя умом он прекрасно понимал, что со стороны женщин забота о нем была, в конечном итоге, заботой о собственной шкуре, раздражения это понимание не вызывало, скорее, наоборот.
А потом, когда он более-менее пришел в себя, у него реквизировали всю одежду, дабы ее перестирать. Он пытался протестовать, но обе девушки насели на него и буквально из вырвали шмотки, только оружие осталось. Очень своевременное, кстати, было решение, потому что если трусы-носки они с Павлом до недавнего времени стирали постоянно, то верхняя одежда давно заскорузла от грязи и пота. Павел, кстати, уже прошел через эту процедуру, и был доволен, как слон. Ну и Александр, помывшись и переодевшись в чистое белье, а потом еще и получив назад свои шмотки, выстиранные (интересно, как это возможно без мыла?) и высушенные над костром, тоже почувствовал себя, словно заново родился. Единственно, от одежды, которую сушили над костром, пахло дымом, ну да это все были мелочи, на которые не стоило даже обращать внимания.
Вообще, за эти дни их лагерь изменился кардинально, и, по мнению Александра, отнюдь не в лучшую сторону. Если раньше он прямо-таки символизировал торжество минимализма и скрытности, то сейчас обнаружить его, при желании, было совсем несложно. Да и неудивительно, в общем-то – все-таки такую ораву, особенно учитывая наличие детей, замаскировать тяжело. Кстати, один из мальчишек попытался уже спереть у Александра пистолет, за что больно получил по рукам и, разревевшись, убежал. Контр-демарша разгневанных таким отношением к подрастающему поколению женщин, к удивлению Александра, не последовало. Как оказалось, причина столь небрежного отношения всех к слезам и соплям была проста, как три копейки – мальчишка уже пытался увести оружие у Павла, и это ему даже удалось. К счастью, сделал он это как раз в тот момент, когда диверсант занимался чисткой оружия, и пистолет, опрометчиво отложенный в сторону, был не заряжен. В результате пацан, размахивающий оружием, напугал женщин, вымазался в смазке, но ничего серьезного не сотворил. Зато был пойман и безжалостно порот – деревенский метод воспитания, способный вызвать шок и конвульсии у любого продвинутого педагога, все же был и остается наиболее действенным средством для обучению подрастающего поколения пониманию, что такое хорошо, а что такое плохо. Увы, в данном конкретном случае это не сработало, и сорванец предпринял вторую попытку. Хорошо еще, что Александр успел понять, кто его пытается обезоружить, и сдержал удар, иначе мог бы мальчишке и руку нечаянно сломать.
Дети, конечно, любят играться с оружием, причем все, и мальчишки, и девчонки. Дети военной поры – тем более. Вот только Александру данное обстоятельство доставляло исключительно беспокойство – теперь приходилось учитывать, что в любой момент чья-то шаловливая ручка может попытаться его обезоружить, и случится это наверняка в самый неподходящий момент. Воистину, все познается в сравнении – как вспомнишь, какие эти дети были тихие, спокойные, испуганные в первый день – аж тепло на душе становится. А сейчас они стоят на ушах, визги, писки, беготня… Старшие еще более-менее, в крестьянских семьях взрослеют быстро, и поэтому они вполне адекватны, по хозяйству все больше возятся, а вот малышня отрывается на всю катушку.
Запасы за это время, кстати, показали дно, и случилось это намного раньше, чем Александр ожидал. По всему выходило, что в ближайшее время придется озаботиться пополнением запасов, вот только сил пока что не было, так Александр с предельной откровенностью и сказал напарнику. Конечно, показывать слабость, как многие считают, недостойно мужчины, но он считал, что это честнее, чем рухнуть на середине пути. Павел с ним полностью согласился, и вечером они настояли, чтобы порции были урезаны, и имеющееся продовольствие было растянуто на максимально больший срок. Никто в восторге не был, но и роптать не пытались – тоже понимали, что к чему.
Кстати, Сергей тоже пошел на поправку. Рана на руке медленно, но верно затягивалась, воспаление ушло, очевидно, антибиотики, которыми Павел все еще его пичкал, делали свое дело. Хорошо еще, что лекарств они взяли с большим запасом – все же оба, хотя это был отнюдь не первый рейд, не слишком доверяли экспериментальной аппаратуре, и помнили, что оказавшись отрезанными от благ цивилизации, будут уязвимы. Вот и пригодилось, хотя аптечка уже явственно показывала дно. Тем не менее, и ждать им, по всем расчетам, тоже оставалось не так уж долго.
