Воины пустоты (СИ) - Тарасов Владимир (прочитать книгу TXT) 📗
Внезапно за спиной раздался звук раскрывшейся стены. Мои камеры заднего обзора зафиксировали новый экзоскелет. Это была Алекса. Все сразу перевели внимание на неё. Не произнеся ни звука, она закрыла брешь за своей спиной и за пару шагов достигла меня. Сокрушительный удар заставил мою броню упасть на землю.
- Алекса, что ты...
Новый взмах кулаком повалил Касару. Удар был не на полную силу и не причинил вред ни одному из доспехов, даже нежная органика внутри не получила физического ущерба. Мгновение и Алекса уже оказалась рядом с Нантеей.
- Угроза старшему по званию... - начавшаяся было речь, прервалась громоподобным хлопком.
Оглушённая Нантея осела на землю зажимая уши. Толи это сработали шоковые перчатки, толи холостой выстрел из рельсотрона. Всё произошло столь стремительно, что ко мне начали заползать подозрения, а не находилась ли сейчас сослуживица в боевом режиме?
Подойдя к не успевшей встать Касаре Алекса рывком поставила её на ноги. Из динамиков раздался исполненный гневом голос:
- Ты что совсем крышей поехала?! Хочешь под трибунал угодить!
- Я не... - попыталась произнести Касара, но её голос дрогнул переходя в слёзы.
- Потом поговорим. А ты Алекс, от тебя я не ожидала подобной безответсвенности.
Я молча встал и направился к Нантее. Та уже почти пришла в себя. Что-то шепча под нос, она приняла протянутую мной руку. На её лице читалось искреннее недоумение и непонимание ситуации. Под взглядом распахнутых глаз тауоника Алекса спокойно покинула купол, увлекая за собой Касару. Спустя пару секунд Нантея вместе со мной проследовала за ними.
Оказавшись на улице, первого кого я увидел, был наш корабельный контрразведчик. Он стоял прямо напротив фонаря. Дополнительные сенсорные антенны на его черепе асинхронно двигались, отбрасывая угловатые тени. В голову сразу пришла мысль, что он всё знает. Видел, что происходило внутри купола. Возможно, именно он санкционировал действия Алексы.
К подобному же выводу видимо пришла и Нантея.
- Опять проводишь наблюдательный эксперимент, Доэль? - зло бросила проводник.
- Мой инструментарий ограничен по отношению к некоторым индивидуумам. Записи реакций все, что я имею.
Глаза тауоника вновь мигнули рубиновым пламенем. Между пальцами заплясали искры. Контрразведчик просчитался. Ему конец, если я что-то не предприму. Ещё не до конца осознавая свои действия, я схвати Нантею за ладонь. Искры исчезли, удивлённый взгляд уставился на мою броню.
- Нам пора, - произнёс я и потащил тауоника прочь. Оставшийся за нашими спинами контрразведчик ухмыльнулся и отправился по другим своим делам, на ходу формируя запросы на анализ реакций с миниатюрных камер в куполе.
***
Я вновь достиг границы лагеря. Здесь из пепла торчал плоский камень, а в остальном тоже самое, что и в первом месте, где я сидел. Остановившись, я поспешил покинуть доспех. Боевой механизм, что одной командой может пробудить имплантаты в моём мозге и вместо мыслящего индивида на мир взглянет высокоэффективный боевой автомат. Сейчас мне было тошно от этого. Противно, что механизмам хватает силы совершать любые действа, а мне самому не хватает даже для выражения собственных переживаний.
- Ты бы прикрылся, - произнесла Нантея. О её существовании по пути сюда я почти забыл.
- Да, конечно.
Магнитные застёжки хитона щёлкнули, приводя меня в пристойный вид. Выудив из брони переданную Штульцем фляжку, я сел на камень. Рядом пристроилась тауоник. Прохладный ночной воздух уже остудил её пыл.
- Вот же гад. Надо было от него ожидать подобного. Спасибо, Алекс. Доэль, конечно, заслуживает быть поджаренным, но мне бы это явно аукнулось бы.
Я кивнул.
- Переживаешь из-за того, что произошло в куполе?
Молчание в ответ.
- Пацифист. Не надо было тебя привлекать. Просто я подумала...
- Хватит.
Нантея осеклась и отвернулась. Что же сейчас творилось у неё в голове? Негодование, разочарование, злоба? Или что-то ещё? Голос этого не выдавал.
Я посмотрел на вручённую Штульцем флягу и откупорил её. Пахнуло растительными алкалоидами и чем-то сладковатым. Выдохнув, я отпил содержимое. Жидкость обожгла горло и ушла в желудок, разливаясь теплотой. Сделав пару глотков, я закашлялся и попытался перевести дыхание. Какая дрянь намешана в этом пойле?
- Дай попробовать, - голос Нантеи прозвучал как-то подавлено.
Я протянул ей фляжку. Тауоник сделала несколько уверенных глотков, не обратив внимания на жжение в пищеводе.
- Спасибо, - произнесла она, передавая ёмкость обратно и облокотившись на моё плечо.
Я скосил взгляд на тауоника. Волосы небрежно легли на ткань хитона, расстёгнутый до груди китель периодически шевелился в такт дыхания. Видно почувствовав мой взор, она сама повернула ко мне лицом. Её полузакрытые глаза блестели, но в них не играли алые искры иного. Что же такого сделали чужие в короткий период оккупации, что так задело Нантею?
- Что с тобой сделали Алекс? - она провела пальцами по моим разъёмам на черепе. - Ты, правда, не можешь причинить вред разумному?
- Не в сознании.
- Ты и есть сознание. Надстройка над множеством алгоритмов. Личность.
- Подсознание определяет...
- Тише. Не надо этих рассуждений.
Я замолчал. Вопрос личности всегда был болезненным для человека, хотя вроде бы уже прошли столетия, как все смирились с неприглядными выводами учёных.
- И вот теперь, ты не можешь поднять руку на пленного, даже если захочешь. А сколько было разговоров...
- Ты думаешь это из-за модификаций?
- А отчего же ещё?
- Оставь нейроинженеров в покое. Я пацифист по воспитанию.
- Но, эти... Они не заслуживают... - голос Нантеи задрожал от ярости.
- Ты, правда, так считаешь?
- Коне...
- Я если бы мы были на Хребте.
Нантея замерла.
- Если бы на Гею никто не вторгался, а десант был на Хребте. Ты бы тогда хотела казнить пленных?
Молчание. Значит, оккупация затронула кого-то из её близких. На моих глазах, тауоник ещё пару минут назад готовая порвать голыми руками чужаков, поникла и сжалась. Лишь спустя две дюжины секунд она покачала головой. Несколько слезинок скатились по её щеке и впитались в мой хитон.
- Фактов это не меняет. Я зла на чужих, ужасно зла. Но теперь связана по рукам и ногам. А ты? Каково же тебе...
- Сама как думаешь. Пускай мне вытравили ту мартышку, что дёргала за рычаги, и подсадили вместо неё искина. Надстройка как ты говоришь, не пострадала. Эмоции, или что там у меня сейчас, идентичны натуральным.
Наступило долгое молчание.
- Ты справишься.
Я не ответил. Нантея приложила палец мне ко лбу и вновь заговорила:
- Тебе грустно и одиноко. Мне тоже. Будем грустными и одинокими вдвоём.
Наши взгляды вновь встретились. Взгляд оборванца из самых холодных краёв Солнечной системе, что с рождения был приговорён копать уран и лишь чудом смог вырваться, и то ценой перелатанного мозга и тела. И взгляд носителя некоего проявления потустороннего, чего-то, что не должно существовать в нашем мире. Сейчас это были взгляды просто двух одиноких людей, одного страдавшего всю жизнь и в момент исполнения желанного получившего обухом по голове, и второго что всегда получала всё и впервые испытавшего истинную печаль. Казалось, вся остальная вселенная прекратила существовать.
А тем временем в небе над нами, двумя изменёнными прогрессом существами, звёзды принялись танцевать. Бесчисленные аквамариновые искры забегали из стороны в сторону. Несколько секунд и беззвучно зацвели туманности термоядерных взрывов. Свет в лагере погас, но двум душам было всё равно. Мы были одиноки вдвоём.
Глава 15. Аксиома выживания
Согласно статистике министерства векторной эволюции новорождённые граждане в 2755 году распределяются следующим образом: зачатые естественным путём, но доношенные в маточных репликаторах - 64,39%, прошедшие полный цикл роста в репликаторе - 33,11%, появившиеся полностью естественным путём - 2,5%. Из них генетической коррекции подверглись 19,96%. Вживление базовых имплантатов и второго иммунитета было произведено 99,99998% плодам.
