Драфт. Часть первая: build (СИ) - Морецкая Анна (книги онлайн бесплатно без регистрации полностью TXT) 📗
Что и привело Альберту в чувства. Пометавшись пару ночей, поистерив немного на плече подруги, она приняла решение… ребенка все-таки оставить. Хотя новоявленного папашу, вдруг рьяно изъявившего желание не просто жениться, но и принять на себя управление всем немалым имуществом вдовы известного человека, пришлось отправить в отставку.
И опять Пшеха. Размеренная жизнь, долгие прогулки по берегу моря и четко выверенный диетологом рацион.
Как ни странно, но Ник с Дели известие о беременности матери от какого-то альфонса, вскружившего ей голову, восприняли неплохо. Можно даже сказать, что и желать лучшего было нельзя — приезжали, смеялись над сложившейся ситуацией, но неприятия ею не высказывали. А скорее даже одобряли, что мать вышла из «коматозного» состояния последних десятилетий. Да, лихо получилось, но сам этот факт их радовал.
А потом и Джемма появилась на свет, привнеся в жизнь Альберты новые хлопоты и заботы, и окончательно излечив от многолетней хандры.
А что еще нужно матери, когда ее дети здоровы и успешны? Да, ничего! Хотя… может быть еще и личного счастья им очень хотелось.
Но, ни Николай, ни Аделина к семейной жизни не стремились. Первый усиленно строил карьеру, прорываясь в Совет Городов, как когда-то и его отец. А вторая, будучи личностью творческой и увлекающейся, и достигнув определенной известности, как один из самых молодых и талантливых пейзажистов, постоянно была в поездках, как по всей Земле, так и по ближнему космосу, в поисках яркой и необычной натуры. Так что, какие уж тут семьи… дети…
А вот Джемма, на радость матери, пошла другим путем. И, не успев закончить университет, на последнем курсе выскочила замуж. А едва успев получить диплом, объявила, что в положении.
После этих слов Кэти напряглась, поскольку, несмотря на то, что рассказ шел о вполне… нет, о по-настоящему счастливых событиях в жизни Альберты, голос и эмоции собеседницы, пропитывались постепенно той горечью, что и была полна душа женщины. Стало понятно, что грядет нечто ужасное.
Да, ужасное свершилось. И тем страшнее было понимание, что, все то счастье, которым жила Аля последние годы, вдруг в одночасье полетело куда-то в тартарары.
Но, по порядку. Как было уже сказано, лет пятнадцать жизнь баловала Алю постоянными радостными событиями и насыщала ими ее жизнь в полной мере. А после рождения внука ее и подавно закружило — то торжественный банкет в столице по случаю вступления Ника в должность главы одной фракции Совета, то вернисаж картин Аделины, проходящий в одной из престижнейших галерей столицы, то годовщина свадьбы Джеммы и Рональда. А то и подготовка особняка в Пшехи к приезду всего большого семейства на ее собственный юбилей.
Но, в одночасье все закончилось. Сначала как-то незаметно за общением с другими родственниками опять отдалился от семьи Николай. Потом вдруг случился вызов в столичный суд по делу о разделе имущества между самой Альбертой и детьми, которое было инициировано по заявлению того же Ника. И нет бы, женщине задуматься уже тогда, что здесь что-то нечисто, что на сына это не похоже, а раздел, предложенный его адвокатом, какой-то странный.
Но о плохом как-то не думалось. Тем более что Николай, хоть и не захотел встретиться с матерью лично, отговорившись занятостью, по галовизору все же ответил, что собственность и деньги любят порядок, а потому следует все оформить законным путем. А она-то действительно, так и не нашла времени заняться этим вопросом после смерти мужа. Так что все выглядело естественно, и на первый взгляд придраться было не к чему.
Но вот результат этого раздела поразил Альберту. Мало того, что Джемма оставалась совсем ни с чем, и хотя Альберта такого не ожидала, но хотя бы могла понять, но вот сама она, почему-то, вдруг оказывалась всего лишь собственницей Пшехи. А вот к остальным активам, после подписания документов, доверенность на которое она дала Нику, она теперь никакого отношения не имела.
Но, не успела она толком осмыслить такой странный итог судебного разбирательства, и тем более, что-то предпринять, как… пришло известие о пропаже группы художников, в которой была и Дели. Да, дочь много ездила, и не всегда те места, где она оказывалась, были так уж безопасны. Но никогда члены той арт-студии, куда входила дочь, не выезжали на пленэр без должной подготовки и отряда охраны.
А потом были месяцы ожидания, и изматывающих переживаний. Несколько раз организовывались спасательные миссии, в прессе и по головизору то и дело велись репортажи из тех мест, где пропала группа. Но в кадр постоянно попадали такие страшные картины, то истекающего лавой вулкана на горизонте, то засыпанных пеплом равнин, так что еще до официального объявления о гибели, народное мнение похоронило и самих художников, и людей сопровождавших их.
Сердце матери было разбито. А потому, известие о том, что та часть наследства, что принадлежала дочери, теперь якобы по ее, еще прижизненному заявлению, отошла брату, Альбертой было воспринято не сразу. И донесла это до нее Амелия. Она приехала почти сразу, и впасть в очередную апатичную тоскливость, грозящуюся затянуться на годы, подруге не дала. Она разговаривала с ней, доказывала, требовала критически посмотреть на ситуацию. Да, все это, может, было и не ко времени, и, может быть, раздражало, а вернее, даже бесило, но дело свое сделало. Аля разозлилась и решила лететь к сыну. Нужно было поговорить. А что ей оставалось? Возникшее сейчас недопонимание могло привести и к «потере» сына. Благо, Ник в тот момент находился совсем недалеко — в поместье Хотенцай, что было немногим южнее Пшехи.
Но…
— А вы что хотели, матушка? — спросил ее человек с внешностью сына, с чужой интонации в родном голосе и несвойственным Нику жестким взглядом. — Джемму вы родили неизвестно от кого, и к фамилии Разумовских она никакого отношения не имеет. А вы сами когда-то пришли к отцу с чем? Да, для семьи потомственных аристократов ваш по-деревенски здоровый организм чего-то и стоил — дети вам удались на славу. Но, согласитесь, этого мало, чтоб теперь претендовать на что-то большое, чем хорошее жилье. К тому же, имеющееся при нем хозяйство вполне обеспечит вам безбедную старость. Так что, я думаю — все честно!
Вот что это было?!
Обескураженная, и как бы не сказать обалдевшая от такого приема, Альберта только и сумела ответить в тон — жестко и коротко:
— Вот и отлично, Николай. Тогда и ты к Пшехе больше не имеешь никакого отношения — его я оставлю Джемме.
А вот уже в аэромобе на нее накатило — слезы до икоты и паника в мыслях. А самым обидным и… да, непонятным, было это «вы» в обращении и какое-то чужое, инородно звучащие слово «матушка». Ее Ник так мать никогда не называл…
Но до Пшехи она в тот день так и не добралась. Хоть и лету тут было не более пятнадцати минут, но когда в окнах показались знакомые клетки садов, как Рон — пилот, что-то прокричал, машину тряхнуло, после чего та на мгновение зависла без какого-либо движения, а за окном все заволокло дымом. И только, когда аэромоб, как снаряд понесся по пологой траектории вниз, и встречным напором воздуха клубы стало относить назад, Альберта поняла, что они падают.
Рон, как пианист, пальцами двух рук бегал по кнопкам передней панели управление, то и дело перехватывая рычаг управления, дергающийся перед ним словно маятник, но видимо ему что-то не удавалось, потому что он ругался такими словами, каких от него Альбета и не слышала за тридцать лет службы. Да, и вообще, кажется, ни от кого не слышала…
Впереди, по курсу, показалось море, и приближающийся склон над ним. И было непонятно, упадут они в воду или угодят в этот скальный уступ.
— Пристегнитесь, голову… — что еще прокричал ей Рон не оборачиваясь, женщина не услышала, потому что аэромоб чиркнул брюхом по самому краю обрыва, машину от удара подкинуло и из переднего сиденья и под ней с громким хлопком выскочили подушки безопасности, сжимая тело на мгновение и приноравливаясь к его размерам. — …направил к морю! Дверь разбло… — эту фразу пилоту уже не дала договорить вода, с хлюпаньем и шипением принявшая аэромобов в себя.
