Оборотная сторона Луны - Морозова Эльрида (читать полностью книгу без регистрации TXT) 📗
– Ладно, – с трудом согласился Волк. – Давай делай. Только быстрей.
Микки Маус спросил, смогу ли я наладить видеосвязь.
– А что с ней? – спросила я, чтобы протянуть время.
– Веб-камера валялась на полу, – пожал плечами Микки. – Я пытался воткнуть ее штекер, но комп молчит, как будто не видит ее.
– Можно попробовать, – сказала я и подумала, что еще могу протянуть время с этой новой работой.
Но тут к нам подступился Волк.
– Какая, к черту, видеосвзязь?! Вы о чем, придурки?
– Нет, ребята, нам нужна видеосвязь, – попытался настоять на своем Микки Маус. – Такие письма, как написал Сопляк, они очень смахивают на обычные интернетовские письма. Знаете, когда знакомится парень с девушкой, занимается с ней виртуальным сексом. А потом они встречаются вживую, и оказывается, что это старая бабка или какой-нибудь младенец. Писать можно что угодно. В этом нет достоверности. А у нас не чат и не любовная переписка. Если мы требуем что-то от Земли, мы должны делать все на уровне.
Джеральд уже начал кивать головой в знак согласия. Но Волк разозлился и стукнул кулаком по столу:
– Какая, к черту, видеосвязь?! Нахрена она нам нужна?! Мы пишем о шести тысячах заложников, а что показывать будем?
– Слушай, у нас есть один. Мы могли бы показать Арнольда Рассела. И потом, мы угрожали, что будем убивать по заложнику. Мы могли бы починить связь и разыгрывать эти убийства, чтобы запугать их. Одежды в корпусе хоть отбавляй. Мы могли бы поймать кого-то из каторжников, переодеть в гражданскую одежду, завязать ему рот, чтобы он не брякнул ничего лишнего. Убить его и снимать все это на камеру. Как вам моя идея?
Мне стало жутковато. Надо убедить их, что связь не работает. Я бы не хотела, чтобы перед моими глазами разыгрывались такие жестокие сцены. А если веб-камера в рабочем состоянии, то ее нужно незаметно доломать.
– Я сказал: больше никаких смертей! – ответил Волк.
– Но в час по одному человеку. Это не так уж и много, как ты думаешь? Да мы будем брать, кого не жалко. Всяких там сопляков, лохов, хлюпиков.
Я подумала, что меня могут убить одной из первых.
– У камеры разбит штекер, – сказала я. – Ее подсоединить не получится.
– Поискать по корпусу другие веб-камеры, – выдвигал решения Микки Маус.
– Нет! – рявкнул на него Волк. – Больше мы никого убивать не будем! Хватит!
Он ходил по комнате, сунув руки в карманы. Внезапно ссутулившийся и постаревший. И я вдруг поняла то, что раньше до меня не доходило. Волк тоже боится. И тоже чувствует безысходность. И он считает себя виноватым в том, что произошло, потому что он на самом деле виноват. Каким огромным самовнушением нужно обладать, чтобы не сойти с ума в этой ситуации. Он убил около шести тысяч человек. И потенциально он является убийцей еще нескольких тысяч каторжников. Он не может этого не понимать. Он не может игнорировать ненависть, которая идет к нему от других людей. Он пытается выглядеть так, будто знает, что делает. Но самом деле он ничего не знает. И та империя, что он выстроил здесь, была создана для того, чтобы хоть как-то реабилитироваться в своих собственных глазах. Что, якобы, он что-то может сделать в этих условиях.
И все это понимают Джеральд и Микки Маус. И они находятся рядом с Волком, иногда смягчая его резкость, иногда направляя его в нужное русло. Они честно смотрят в глаза своих лохов, хотя понимают, что обманывают их. Ложь держится на лжи. Это очень прочное строение. У него есть только один минус: нет фундамента. Оно плавает в воздухе. И его очень легко разрушить.
Сейчас мне показалось, что мое место в этом корпусе гораздо лучше, чем место Волка. Ему еще хуже, чем мне. Это была не жалость к этому человеку, а констатация фактов. Я была на том уровне, когда осознаешь свою боль, вину и страх. Он давно уже скатился ниже. Он делал вид, что не чувствует ни боли, ни вины, ни страха. А что на самом деле?
Та злость, с которой он обращается с другими людьми, показывает, как на самом деле он относится к себе. Он ненавидит себя за то, что сделал. И чтобы не думать об этом, срывается на других.
Я бы не хотела поменяться с ним местами.
Глава 45
Время было не резиновым. Нельзя было тянуть вечно. К вечеру я сделала программу, генерирующую коды, бросила голодной стае еще одну пустую кость. Они поймались. Стали говорить о том, что скоро выйдут на связь с Землей и тогда всем не поздоровится.
Я поставила программу на автономный режим. Она работала сама, а мои руки были свободны.
– Пиво хочешь? – обратился ко мне Лох, увидев, что я сижу без дела.
Я отказалась. Мне нужно быть предельно собранной. От пива я могу расслабиться и начать делать промахи. Мне было бы выгоднее, чтобы наоборот спились все эти люди.
Я пыталась пересчитать приспешников Волка. Их было много. Они менялись: выходили, заходили на пункт. По моим подсчетам их было человек тридцать-сорок. А может, и все пятьдесят. Я различала здесь немногих.
Пообщалась с Томом. Он пытался убедить Волка, что трупы нужно изъять из корпуса, пока тут не началась чума. Он предлагал отволочь их все к внешним дверям. А потом одеться в скафандр, выйти на улицу и сложить все трупы в кучу. Он говорил очень зажигательно. Но Волк ответил, что ему нет дела до трупов. И что мы тут все умрем не от чумы, а по другим причинам. И что если Том еще раз поднимет эту тему, то трупов станет больше. Только некому будет их вытаскивать. И если он не хочет распространять зловоние и чуму, пусть заткнет свою пасть и не воняет здесь больше.
– Ты нашел медпункт? – спросила я Тома.
– Да, возле столовой. Неплохой склад медикаментов. Но мне кажется, там кто-то побывал до меня. Многое валяется на полу, везде беспорядок.
– Наверное, это я.
– Зачем же ты так? – упрекнул меня Том.
Каторжники разрушили почти весь корпус. Они ломали все, что попадает им под руку. И вдруг мне делают упреки за то, что я кинула на пол несколько лекарств.
Я уже поняла, что в жизни нет справедливости.
Больше я не пыталась общаться с кем-то здесь. Лучше уж мне было держаться в тени. С кем тут было разговаривать: кругом либо лохи, либо волки.
И все же человеку свойственно делить все на «наших» и «ваших», на хорошее и плохое, на добро и зло. Еще недавно я считала всех каторжников олицетворением зла. Но после того как в корпусе уже никого из мирных жителей не осталось, я начала делить каторжников. Волк и его стая казались мне диктаторами, а запертые в зале ожидания люди – несчастными подчиненными, которых нужно освободить. Я не хотела, чтобы они сидели там взаперти и во всем подчинялись. К тому же, там были Лео и Брайен. Я бы хотела, чтобы они были рядом со мной. Без них я чувствовала себя незащищенной.
А теперь, попав в волчью стаю, я вдруг поняла, что здесь есть люди, которым я симпатизирую. Например, Том. А сколько раз Микки Маус сглаживал острые углы? А сколько раз Джеральд говорил трезвые мысли? Если бы этих людей не было рядом с Волком, все было бы гораздо хуже.
А может, было бы лучше: Волк не собрал бы вокруг себя группу людей и не приобрел бы такую власть.
Был перерыв на ужин. Я снова ела хорошую еду, которая неизвестно откуда взялась. И думала о том, что там делают Лео, Брайен и остальные запертые внизу люди. Наверное, голодают. Брайен так болезненно относится к голоду. Наверное, ему там хуже всех.
– Их надо выпустить оттуда, – сказал после ужина Джеральд.
Я обрадовалась, но решила не подавать виду.
– Почему? – спросил Волк.
– Корабля не будет. Неужели ты сам не понимаешь? Они не станут присылать сюда своих людей и рисковать ими. Мы сдохнем вперед, чем тут появятся люди. Корпус-то закрытый, все запасы скоро кончатся, и все.
Волк выслушал его бесстрастно.
– Пусть люди сидят там. Вдруг корабль все-таки будет?
– Я не могу их уже контролировать, – пожаловался Джеральд.
– А что они там натворили?
– Всего лишь возненавидели тебя. Грозятся разнести корпус по кирпичику. И в следующий раз их уже не остановишь автоматами. Они пройдут через наши трупы.
