Империя Дамеона - Быстров Андрей (книги бесплатно полные версии .TXT) 📗
Особенно уязвимо выглядит Уильям Хартман. Он конгрессмен и как таковой принужден поглубже упрятывать контакты с экстремистскими формированиями. Знает ли он о Дамеоне или полагает, что служит неонацистам? Все равно: если эта сторона его жизни попадет под луч света, он потеряет все. Изгнанный из конгресса, он станет ненужным, а пожалуй, и небезопасным для «Сириуса». На этом можно сыграть. Выйти на Хартмана, воспользовавшись Пейтоном, как отмычкой. Это дает шанс, но только в том случае, если Хартман был знаком с Пейтоном или хотя бы слышал о нем.
Начальный этап необходимо провести безошибочно. Малейшая оплошность — и конец, повторной возможности не будет. И так мало данных… А умножить их нельзя, нельзя теперь и краешком засвечиваться возле других людей и событий, связанных с «Сириусом». Потому что Хойланд ступает на лезвие меча. Он может потерпеть поражение?
Да. Но это не означает поражения Ордена. Он — просто один из Хранителей, делающий то, что должен делать.
Но пока нужно сделать еще одно — сменить эту квартиру, чтобы не подвергать опасности Еву и Джейн.
14
— Чакамае? — переспросил Флетчера полковник Стивен Эмерсон. — Почему вас это интересует?
Они сидели друг против друга за низким столиком в кабинете полковника. Близкими друзьями они не были, но относились друг к другу с большим уважением, и Флетчер не стал лукавить:
— Мой сын заболел редкой тропической болезнью, и я считаю, что слово «чакамае» имеет отношение к местности, где эту болезнь умеют лечить. Есть и второе слово — Коадари, но мы уже знаем, что это такое.
— Понятно, — кивнул Эмерсон. — А что по поводу чакамае говорят ваши всезнающие помощники?
— Ничего.
— Это меня мало удивляет. Даже я впервые слышу это слово, а мне известно о Бразилии и конкретно о городе Коадари побольше многих других.
— Впервые слышите, Стивен? О нет… Неужели и вы не в состоянии помочь…
— Подождите, — поднял руку Эмерсон. — Этого я не сказал. Слово достаточно примечательное, попробуем его раскусить. Вы уверены, что оно связано с Коадари?
— Не знаю. Эти два слова произнес умирающий человек, словно хотел подсказать или напомнить что-то…
— В конце шестидесятых и в начале семидесятых, — заговорил Эмерсон, — я провел немало времени в центральных районах Бразилии, в том числе в Алтамире, Сантарене, Итайтубе, Коадари… Это преимущественно небольшие городки, окруженные сельвой, и прокладка Трансамазонской магистрали мало что изменила. Там полно индейских племен, многие из которых очень редко видят
белых людей и почти не контактируют с цивилизацией. А другие вполне интегрированы. Так вот, вторая часть вашего слова — «мае» — встречается в названиях индейских племен. Сам я участвовал в экспедиции, где проводниками служили индейцы из племени алтамае. Так что я с уверенностью процентов в шестьдесят рискнул бы утверждать, что чакамае — название индейского племени или индейской деревушки, а скорее всего и того и другого.
— И это племя может обитать невдалеке от Коадари? — спросил Флетчер, слушавший очень внимательно. Эмерсон развел руками:
— Тут я ничего не могу предполагать. Как тогда, так и сейчас никто не знает, на что можно наткнуться в окрестностях Коадари. Там неисследованная сельва, мало кто посмеет туда сунуться, да и зачем…
— Спасибо, Стивен, — сказал Флетчер искренне.
— За что? От моей консультации никакой практической пользы нет. Не собираетесь же вы пускаться на поиски чакамае.
— Как знать… Возможно, я полечу в Коадари.
— Что?! — Эмерсон выглядел потрясенным. — Вы?!
— Да. А кто мне запретит? Каждый гражданин США имеет право в отпуске совершать туристские вояжи куда ему заблагорассудится. Коадари — не такая уж глушь, там есть даже аэропорт…
— Аэропорт! — фыркнул Эмерсон. — Да вы не представляете, о чем говорите! Едва в Амазонии открывают новый золотой прииск, гаримп, там первым делом прокладывают посадочную полосу для теко-теко, маленьких самолетиков. Вот и весь аэропорт! Богу ведомо, как они там летают. Карты составлены на глазок, доверять им смешно, ориентируются по рекам, водопадам, озерам, хронометрируют время перелета от опушки до поляны… Аэропорт! Конечно, Коадари не гаримп, город основан давно, население по тамошним меркам приличное. Но поверьте мне, Дик, так называемый аэропорт в Коадари мало отличается от того, что я вам только что описал.
— Пусть так, — ответил Флетчер, — но там есть еще и речной порт… В общем, добраться туда можно.
— Угу, — саркастически ухмыльнулся Эмерсон, — доберетесь, а потом пойдете в сельву искать чакамае. Интересно, на каком по счету шаге придется искать вас самого, точнее, то, что от вас останется?
— Стивен, я не…
— Минуту, Дик! Вы пришли ко мне как к специалисту по Бразилии, и вот как специалист я советую вам: откажитесь от этого безумия, иначе в Америке никогда не будет президента по имени Ричард Флетчер.
15
Специальный отдел ЦРУ США «С-16» был создан в тысяча девятьсот девяносто девятом году, и с тех пор его бессменно возглавлял Донован Маклэген. Задачей этого отдела, или «тайной полиции Маклэгена», как его с мрачноватым юмором называли в ЦРУ, формально являлся контроль за законностью проводимых разведывательных операций и их соответствием конституции США. Фактически же люди Маклэгена стали разведкой в разведке, шпионили за всеми и каждым, собирали досье на сотрудников, прослушивали разговоры и таким образом забрали в свои руки немалую власть. Поговаривали, что Маклэгена побаивается сам директор ЦРУ.
Положение Маклэгена было неуязвимым. Внутри ЦРУ он мог творить что угодно, оправдывая это заботой о соблюдении конституционных норм, а в администрации не возникало идеи заменить его кем-то другим, потому что Маклэген отлично владел обстановкой и мог дать исчерпывающий ответ на любой вопрос, касавшийся ЦРУ. А так как именно это составляло круг его служебных обязанностей, им были довольны.
Кто-то однажды заметил, что власть разлагает, а абсолютная власть разлагает абсолютно. Не преувеличивая силу и влияние Маклэгена, чья власть от абсолютной была все же очень далека, к нему вполне можно было отнести эти слова. За годы практически бесконтрольной полицейской активности в ЦРУ он изменился, и не в лучшую сторону. Чем старше и могущественнее он становился, тем ярче проявлялись его бисексуальные наклонности и пристрастие к азартным играм. Всевозможные пороки — не редкость в высших эшелонах, но только добродетель бесплатна, а пороки требуют денег, и еще больших денег требует сохранение их в секрете. Чтобы добыть эти деньги, Маклэген не брезговал ничем.
Сначала организация «Сириус» искала подходы к нему осмотрительно, подсылая подкупленных проституток обоего пола, делая компрометирующие фотографии. Но позже оказалось, что шантаж не нужен. Маклэген охотно пошел на сотрудничество, единственный вопрос, который его интересовал, — сколько ему заплатят.
Однако «Сириус» недооценил Маклэгена. Вооруженный новейшей аппаратурой для слежки, подслушивания и подглядывания, располагающий штатом опытных, преданных сотрудников, Донован Маклэген глубоко влез в тайны самого «Сириуса», собрав немало информации. Правда, тут была одна загвоздка: он не знал, кому эту информацию продать. Его планы на будущее выглядели так: пока он нужен «Сириусу», пока эта организация прилично платит за сведения о том, что происходит внутри ЦРУ, Маклэген будет с ними. А потом, когда он почувствует, что этот источник иссякает, он свяжется… Ну, например, с русскими, они вполне могут не пожалеть круглой суммы за координаты разыскиваемых ими военных преступников. Да и вообще, давно пора нащупывать контакты с русскими. И помимо «Сириуса» у Маклэгена есть что им предложить.
Обычно взаимодействие Донована Маклэгена и «Сириуса» осуществлялось следующим образом. Организация ставила конкретные вопросы (чаще всего о действиях ЦРУ в Латинской Америке и против неонацистских организаций в США). Маклэген давал ответы и получал деньги. Но на сей раз шахматная доска перевернулась, белые достались Маклэгену. Прослушивая запись беседы Флетчера и Эмерсона (в ряду десятков и сотен записей различных разговоров), Маклэген отметил стремление сенатора попасть в Коадари. А по данным Маклэгена, в районе Коадари располагалась некая база нацистов, называемая ими Фортресс. Толком о Фортрессе Маклэген ничего не знал, но резонно решил, что за пленку может получить хорошие деньги. Загвоздка заключалась в том, что Маклэгену о существовании Фортресса и догадываться не полагалось. Как же продать нацистам информацию, не раскрыв своей игры?
