"Фантастика 2023-198". Компиляция. Книги 1-21 (СИ) - Найтов Комбат (читать книги онлайн полностью без сокращений txt, fb2) 📗
– Пожалуйста, проходите, товарищ капитан. Уважительная причина. Разрешите идти?
– Да, конечно. Вас это не касается, хочу немного постоять один. – Петр прошел к парапету, где-то внизу плескалась вода.
Вдруг чьи-то руки его обняли.
– Петенька, живой!
Он обнял бабушку, приподнял ее. Потом поставил на место.
– Ты здесь? Каким образом? Ты же майор госбезопасности.
– Нет, я – красноармеец, заряжающий вот этого орудия. На батарее не знают, что я – майор запаса. Не говори им. Отсюда я не уйду. С этого места орудие может жечь танки, откуда бы они ни подошли. Ты-то как здесь?
– Мышление у тебя так и осталось штабное, уже и директрисы прикинула, и возможность накрытия. Ты же можешь большее?
– Я им не верю, Ворошилову и компании, только пыль в глаза умеют пускать, поэтому буду исполнять свой долг здесь. Потом поговорим на эту тему. Ты не ответил.
– Я здесь вместе с моим полком. Перелетели двое суток назад. Четверо суток, как мою эскадрилью начали переформировывать в полк. Базируемся в Лисьем Носу. Может быть, перейдешь к нам? Я поговорю, вряд ли мне откажут.
– Ты под Лугой был? Не был. А я была. Этих нелюдей, которые женщин и детей гусеницами давили, жечь надо. Я останусь здесь, на батарее. Ой, шашку отцовскую забери, он всегда хотел, чтобы она тебе перешла от него.
Он пошел вначале за ней, но потом остановился и закурил. Опять этот лейтенант, просит закурить.
– У вас замечательная мама. Планирую ее командиром расчета поставить, я – командир взвода, это – два моих орудия. Это еще до меня было, видите, парапет посечен. Это стокилограммовка с «юнкерса», расчет почти полностью погиб, остался в живых только горизонтальный наводчик, она подбежала к орудию и встала на место заряжающего и вертикала. С того дня она у нас и служит. Мы ее бережём.
Петр зло махнул головой. Мать не переубедить, она упряма, и принятых решений не отменяет. Она передала шашку.
– И думать не смей меня с батареи забирать. Я здесь нужнее, да и тебе такой обоз совсем не нужен.
– А девочки? У тебя двое дочерей, каково им в детдоме.
– Не трави душу, без тебя слез хватает.
– Ну, вот что, спорим, что через месяц ты сама запросишься отсюда. Я не дам стрелять вашей батарее. Иди и слушай радио про мой полк, в двадцать один передадут. – Он распахнул шинель и показал полную грудь орденов: Ленина, два Знамени, две «КЗ» и медаль «За отвагу.
Развернулся и пошел к машине.
– Петя, Петенька! – Он обернулся. Мать так и стояла на том же месте. – Береги себя, если что – девчонок найди.
«Вот упрямица! Не бабское это дело: воевать! Впрочем, она на войне провела большую часть своей жизни», – эта мысль буквально пульсировала у него. Он осознавал, что мать имеет на это право. Это ее революция, ее страна, и она знает свой долг перед ней. Надо найти Веру и Нину. Больше всего она нужна им. Он уже вырос, и в ее опеке и поддержке больше не нуждается.
Три остановки по пути для проверки документов, затем раздача подарков. Черт, забыл передать матери свой пакет, пайки-то в армии гораздо меньше, чем в ВВС. Полк уже выслушал Левитана. Эскадрильи он предложил переформировать, с целью ускорения ввода в строй новых людей. Четвертое звено ночью сопровождало двух разведчиков к Тилю, это под Тарту. Остальные отдыхали. Завтра с утра вывозные полеты для вновь прибывших летчиков, сдача ими зачетов по связи и сигналам. Большинство из них так и уснули с конспектами на лице. Полк жил обычной фронтовой жизнью в период небольшого затишья на фронте. А командир озадачил комиссара небольшой просьбой: организовать поиск своих сестер. На официальные запросы отвечают быстрее и подробнее.
17 сентября с утра Петр занимался полетами и занятиями по тактике с вновь прибывшими. Особенно тяжело проходили именно занятия: люди имели свой, проверенный в боях на других машинах, опыт. Большинство из 61-й бригады прошли две войны, как и Петр, имели сбитых, но «управлению в бою» не поддавались. Не привыкли к такому и мало обращали внимания на приборы. Да еще если команду передают не по-русски. Пришлось ссылаться на первый опыт перехвата с наведением, о том, как тихоходные финны свободно уходили от преследования, за счет того, что их радиоразведка слышала переговоры. Показал, что процент «холостых» вылетов в первой эскадрилье очень мал, и что он подрос только на Ленинградском фронте. Говорили и об опасности строя «клин» в построении звена, о дистанциях в бою. Разбирали типичные ошибки в построении маневров. В общем, закладывали основы слетанности. Уже к обеду каждый из «новеньких» попробовал себя в воздухе с наведением на цель «туркменским способом». Там другой порядок начала маневра, и есть необходимость запоминать и «приводить к норду» положение видимых ориентиров. То есть чувствовать свой курс и положение в пространстве. Из новичков в первую эскадрилью пошли только те люди, которые хорошо владели слепым полетом и умели маневрировать ночью. Таких нашлось только шесть человек, остальные допуск к ночным имели, но строем ночью не летали. Как стемнело, приступили и к этим упражнениям.
Но жизнь внесла свои коррективы в процесс обучения уже в 04.24 на следующую ночь. Обнаружили три крупные цели, выслали звено. Цели подошли ближе, оказалось, что за собой они ведут цепочки мелких целей, еще несколько более быстрых описывали круги над ними. Сыграли боевую тревогу, Петр назвал фамилии семнадцати человек, идущих с ним к цели, но остальные просто сказали, что:
– Мешать не будем. Взлетаем все, командир.
– Радиомолчание, даже на взлете, наведение раздельное, строго по очереди, друг другу не мешать.
Пошли не напрямую, обогнули Кронштадт, над заливом набрали высоту, и на приглушенных, под прикрытием ночного обстрела позиций немцев в районе Копорья пересекли линию фронта на высоте восемь километров. Работали на тринадцатом канале, который еще ни разу здесь не использовали. В районе южнее Нарвы визуально обнаружили три цели с зажженными АНО. Звено капитана Пехова под ними, готово к атаке. Петр передал ему:
– Один, цепь, наш. Сумма.
Звено разделилось и атаковало Ju-90, которые, естественно, вырубили огни. Каждое звено переключилось на свой канал, и четыре оператора наводили по одному самолеты из разных звеньев на цели, еще двое выводили их из атаки и возвращали в строй. У немцев наведения не было. Пехов самостоятельно добил уцелевший транспортник, затем вернулся в строй. Последовательные атаки позволили основательно проредить «фоккеров», часть из которых еще и не погасило кормовой.
Траутлофт сам себя перехитрил: желая уложиться в срок, послал своих людей в учебный полк дивизии в Пярну, отобрать там самых лучших. Не желая рисковать, послушался совета из Берлина использовать для перегона летчиков-перегонщиков из Бремена и Рехлина, которым и понадобились «лидеры», чтобы не заплутать ночью над незнакомой местностью. В результате лишился большой части пилотов, принимавших участие в Восточной кампании с самого начала. Поспешишь – людей насмешишь. В результате в Красногвардейске и Сиверской приземлились только Bf-109E из Эрггруппе, на которых начинали кампанию, правда, с восстановленными и новыми двигателями. Они самостоятельно вышли из боя, потому, что русских было много, атаковали с разных сторон, и очень слаженно. «Как будто кошки, которые в ночи видят», и девять из тридцати шести, высланных Герингом, Fw-190А первой серии, еще без пушек, с пулеметами MG-36A.
Общую красивую картину испортили действия трех летчиков, только что переведенных из 61-й: один, после атаки и промаха, самостоятельно пошел на разворот, чтобы добить, второй раз промахнулся и помешал другому сбить противника. Чуть не столкнулись. Двое бросились в атаку на горящий транспортник, и получили от его стрелка пробоины, сунувшись к незнакомой машине. На первый раз все было предельно строго: их, сразу после вылета, от полетов отстранили и отослали в ЗАП. Вместо них прислали новых. Немцы заявили целых шесть сбитых «Гроссе Ратте», видимо, чтобы поднять дух у своих.
