Выстоять. Буря над Тереком - Громов Борис Николаевич (читать бесплатно книги без сокращений TXT) 📗

Выскочив на улицу, мы обнаруживаем на крыльце, помимо Ильяса, сразу пятерых крепких парней, одетых так же, как и он. Разве что на них не просто вязаные шапочки, а маски, скрывающие лица. Ну, да, Ильясу с его-то бородищей такую и не натянуть. И вооружены все серьезно: у Эли — «Вал», двое — с ВСК-94 с ночной оптикой, оставшиеся трое — с «девятками». [56]Ну, прямо штурмовая группа «Альфы», разве что «Алтынов» на головах не хватает.

— Ну, что, Миша, все нашел? — Ильясу явно не терпится убраться отсюда.

— Нет, Эли, почти ничего не нашел. Только оружие, и то — без патронов. Так что придется все-таки к полковнику в гости идти.

— И что, ты думаешь, что он так запросто тебе дверь откроет?

— Почему нет? — искренне удивляюсь я. — Главное — хорошо попросить. Из твоих ребят по-турецки кто-нибудь говорит?

— Все говорят, но Висхат, — Эли показывает рукой на одного из своих спутников, — лучше всех.

— Вот и отлично, тогда пошли, навестим Атмаджу-эфенди.

По аулу крадемся в быстром темпе, но соблюдая при этом предельную осторожность: прячемся в тени высоких каменных заборов, зорко оглядываясь по сторонам. Оно, конечно, глубокая ночь на дворе, но, кто знает, кому и зачем может приспичить на улицу выползти? Но, на наше счастье, добираемся до места без приключений. Как же все-таки хорошо, что мусульмане собак не жалуют! Нет, пастухи в горах один черт кавказских овчарок или алабаев держат, иначе волки всю отару порежут — глазом моргнуть не успеешь. Но вот домашний Шарик или Бобик в здешних краях даже в былые времена был явлением очень редким. Теперь — и подавно. И это очень здорово! Попробовали бы мы вот так, тихой сапой через русскую деревеньку проскочить. Да дворняги бы всю округу на уши поставили. Здесь же — тишина и благолепие.

А вот дом, в котором расположился турецкий полковник, я не помню. Не было в мое время этого дома. Если мне память не изменяет, тридцать лет назад тут вообще ничего не было, разве что огород чей-нибудь. Теперь — вот эти хоромы. Хотя о том, что это именно хоромы, я пока только догадываюсь, опираясь на то, что видел в кабинете Кылыча. Внешне ничего особенного в нем нет: обычный сложенный из дикого камня большой сарай, крытый тяжелой глиняной черепицей и окруженный высоким, каменным же забором. Тут таких — двенадцать на дюжину. Это на равнине еще как-то стараются свои дома снаружи украсить, а в горах их украшают изнутри. Снаружи же — голая функциональность. Я опасался, что во дворе может быть пост охраны, но Ильяс заверил, что его там нет и никогда не было. М-да, расслабило вас, ребятки, в глубоком-то тылу. Хотя, а почему только их? У Костылева во дворе дома часового под караульным «грибком» тоже не видно было…

Через забор Ильясовы хлопчики перебрались — любо-дорого глянуть, будто кошки: вроде только что рядом стоял, а потом оп-па, а он уже на ту сторону со стены соскальзывает. Причем — почти бесшумно. Да уж, сразу видно, гонял их мой старый друг серьезно. У меня так же хорошо не получилось: ливер после «обработки руками» не прошел еще. Пришлось мне, как старперу какому-то, вместе с Эли и низкорослым Русланом, который до верхней кромки этого забора при всем желании допрыгнуть бы не смог, входить в приоткрытую для нас изнутри калитку. Позор на мою начинающую седеть голову!

— Ну, мы на месте, как в дом попасть думаешь? — шепчет мне на ухо Ильяс.

— Да есть одна идейка, — так же шепотом отвечаю я. — Висхата позови, а то они пока что для меня все одинаковые.

Эли жестом подзывает к нам одного из своих спутников. Остальные грамотно занимают позиции, беря под контроль территорию вокруг дома. Я растираю озябшие руки, все же не май месяц на дворе, а зима, хоть и без снега, а на мне — только «горка» да футболка под ней. Все остальные вещи в бауле лежали. Быстро объясняю Висхату свою задумку. Тот в ответ молча головой кивает, мол, все понял, сделаю. Ильяс снова усмехается:

— Нет, Миша, все-таки ты псих, но, знаешь, вполне может сработать. А если не купится, можно будет просто сквозь дверь его завалить.

— Не хотелось бы, Эли. Так что этот вариант оставим на самый крайний случай.

Втроем крадемся к входной двери. Висхат пристраивается слева, прижавшись к стене, я точно так же — справа, а Ильяс присаживается на одно колено прямо перед дверным проемом в паре метров от порога, выставив вперед ствол «Вала». Я даю отмашку Висхату.

— Работаем.

Тот начинает негромкой, но частой дробью стучать в дверь. Через пару минут изнутри послышался заспанный и недовольный голос Кылыча. Турецкого я не знаю совсем, но по интонации несложно было догадаться, что слова господина полковника можно перевести примерно как: «Какого хера?» Висхат тут же скороговоркой затараторил по-турецки. Во время инструктажа я велел ему изображать заполошного посыльного из штаба, которому совсем не хочется беспокоить господина полковника, но приходится, потому что его полковничью светлость срочно требует на узел связи какое-то очень большое начальство из Эрзерума. Причем начальство явно чем-то недовольное. Авантюра, разумеется, полная, ведь полковник может заподозрить неладное, не узнав голоса посыльного. Хотя тут уж я рассчитываю на человеческую психологию: когда это большие начальники обращали внимание на всякую мелкую сошку типа часовых или посыльных? Это дежурного по штабу еще помнят или еще кого, рангом повыше, а обычные рядовые так и остаются для старших офицеров подобиями живых манекенов: ходят, козыряют, выполняют распоряжения, даже говорят иногда, когда им это позволяют или приказывают. Одним словом, почти что деревянные солдаты Урфина Джуса — одинаково безликие. Так что вполне может прокатить. И прокатывает. Начальственного гнева побаиваются в любой армии. Снова бросив какой-то короткий приказ, Кылыч, судя по удаляющемуся звуку шагов, уходит одеваться.

— Велел ждать, — чуть слышно сообщает мне Висхат.

Отлично! Встаю прямо перед дверью, краем глаза подметив, как чуть сместился вправо Эли. Ну, да, я же ему линию огня перекрыл, а так он по-прежнему готов бить на поражение, если полковник нас все-таки вычислит. Но не пришлось. Где-то там, наверху, сегодня точно болеют за нас. Когда входная дверь распахивается, я незамедлительно пробиваю «тройку». Первый удар — правой в горло, два последующих — в переносицу. Турок рушится на пол, как подрубленный. Врываюсь внутрь и с размаху сажусь ему на грудь, прижав коленями его руки к полу, а ладонями зажав рот. Полковник даже не пытается сопротивляться. Блин, я его не пришиб часом, от излишнего усердия? Нет, живой, вон как глаза пучит, бедняга. Знаю, мужик, знаю, удар в кадык — это дико больно. Ну, а что мне было делать? Иначе ты ж воплями своими мог весь аул на ноги поднять. Оно мне надо? Так что уж лучше полежи, родной, повспоминай пока, как именно дышать нужно. Сзади слышен треск распарываемой ножом ткани, а буквально через пару секунд Висхат протягивает мне рукав форменной камуфлированной куртки, скрученной в рулончик. На глаз прикидываю размеры, да, вполне приличный кляп получается.

— Он не задохнется? — интересуется мой помощник, когда я затрамбовываю тряпку в рот толком не продышавшемуся еще турку.

— Нет, не должен. Я ж ему кадык не раздробил, ушиб только. Минут через пять отойдет. Мешок есть?

Парень кивает и достает из кармана разгрузки плотный джутовый мешок и шнурок. Надо же, какой запасливый молодой человек! Ай да Эли, каких орлов воспитал! Внезапно вспоминаю, сколько всякого интересного я умудрился подслушать, пока мамелюки везли меня в Шарой. Э, нет, брат, шалишь! Я их ошибки повторять не собираюсь. Попросив у Висхата нож, отхватываю от шнурка, протянутого им мне, два коротких кусочка, слегка разлохмачиваю их и плотно трамбую полковнику в уши. Пойдет! Не беруши, конечно, но, «за неимением гербовой»… Нахлобучиваю мешок на голову полковнику и слегка перетягиваю шнурок на горле, чтобы тот не свалился, но и дышать было можно. Затем с помощью Висхата переворачиваю Кылыча на живот и стягиваю руки за спиной его же поясным ремнем. Вот ноги пока связывать не стоит — еще чего не хватало, этого кабана на себе носить. Пусть сам бегает, а уж куда — мы подскажем.