Голос крови (СИ) - Грэй Клаудия (книга регистрации TXT) 📗
Они вошли в здание, и глаза Рэнсольма не сразу приспособились к царившему там полумраку. У дальнего конца длинного черного стола стояли человек десять, и все они явно ждали его. В центре стола лежал шлем.
Рэнсольм, обмирая от восторга, подошел ближе. Шлем был алый, лишь чуть-чуть светлее цвета крови, и блестел, как новенький, — именно так, должно быть, сверкал он когда-то в тронном зале Палпатина. Рэнсольм снял перчатки для езды на мотоспидере, но к шлему не прикоснулся. Пусть Хадрассиан сама вручит шлем ему, ведь это вещь ее покойного брата. Для Рэнсольма акт передачи такой реликвии из рук в руки был столь же священен, как, вероятно, и для нее.
Хадрассиан остановилась рядом с ним, сцепив руки за спиной:
— Впечатляет, не правда ли?
— Дух захватывает.
Рэнсольм так и видел шлем на стене своего кабинета.
— Только вообразите, как часто этот шлем пребывал в присутствии самого Императора.
Да, Палпатин видел этот шлем, скользил по нему взглядом. При этой мысли Рэнсольму сделалось тошно. Собирая свою коллекцию, он обычно думал об офицерах, о честных солдатах, чья доблесть не подлежала сомнению, пусть они сражались и не на стороне справедливости. Об Императоре и Вейдере он предпочитал не вспоминать вовсе, для него они были не опорой Империи, а ее изъяном. Это они привели ее к гибели.
— Вот. — Хадрассиан взяла шлем и замерла на мгновение в молчании, прежде чем вручить его Рэнсольму. — Наденьте.
Рэнсольм подержал шлем в руках, ощущая его тяжесть, его неожиданно внушительный вес. Потом опустил его на голову, чтобы взглянуть на мир изнутри.
Первое, что он понял, — что прорези для глаз были обманчиво узкими. На самом деле шлем давал куда лучший обзор, чем можно подумать, глядя со стороны. Возможно, так и было задумано, чтобы создать у тех, кто покусится на Императора, ложное ощущение безопасности.
— Представьте, сенатор Кастерфо… — Голос Хадрассиан сделался глубоким и полным материнской нежности, словно она рассказывала собственному чаду о прекрасном будущем. — Вы стоите по правую руку Императора. Тут же присутствуют Дарт Вейдер и все моффы. Вы на борту «Звезды Смерти», и на сей раз не будет никаких ошибок, никаких катастроф, никакого предательства. Вам предстоит оставаться в лучах силы и славы Императора вовеки. Почувствуйте…
Высокие каменные стены, отрезавшие трудовой лагерь от всего мира. В воздухе висит плотная завеса сажи и дыма из фабричных труб. Маленькие руки Рэнсольма покрыты трещинами и язвами от постоянной полировки бластерных корпусов. Живот ноет от голода. Отец пытается объяснить Дарту Вейдеру, что выполнить назначенные им нормы физически невозможно.
Тяжелое дыхание с металлическим присвистом. Смертный ужас, от которого Рэнсольма стошнило прямо на пол, и он уже решил, что Вейдер убьет его за это на месте.
Но Вейдеру нет дела до испуга мальчишки. Его волнуют только нормы выработки.
Его рука, сомкнувшаяся на папином горле. То, как он заставил Рэнсольма смотреть, как отец задыхается и молит о пощаде. Как отбросил отца на пол, будто ненужный хлам.
Как же Рэнсольм тогда ненавидел Вейдера… Будь у него в тот момент в руках силовая пика, как у гвардейцев Императора, он вонзил бы ее прямо в проклятую бронированную башку…
— Восхитительно… — прошептал Рэнсольм. — Это было бы восхитительно…
— О да. — Хадрассиан улыбнулась шире. — Теперь я вижу, что шлем моего брата попадет в хорошие руки.
— Это правда. — Рэнсольм снял шлем и втайне вздохнул с облегчением, избавившись от его тяжести. — Для полноты картины мне не хватало только силовой пики.
Хадрассиан приподняла бровь и обернулась к остальным собравшимся. К этому времени они все тоже улыбались.
— Если вы любите силовые пики, сенатор…
— У вас имеется силовая пика императорского гвардейца?
Рэнсольму даже не верилось, что такое сокровище могло сохраниться.
Хадрассиан покачала головой:
— Будь она у меня, я непременно предложила бы вам прикоснуться к такой реликвии. Но у нас есть другие силовые пики. Мы используем их в учебных схватках, я и мои товарищи, воины-амаксины. Видите ли, мы увлекаемся исторической реконструкцией.
— Потрясающе.
Рэнсольм знал, что существуют реконструкторы-любители, которые разыгрывают сцены поединков и воинские тренировки в имперском духе. Но знал он и то, что настоящее оружие в таких кружках не применяют. Если Хадрассиан говорит о реально действующих силовых пиках, не об имитации, то амаксины не реконструируют битвы прошлого.
Они готовятся к грядущим боям.
— Пойдемте. — Она сделала приглашающий жест в сторону двери. — Если только вы не спешите немедленно отвезти свое приобретение на Хосниан-Прайм, мы можем показать вам много интересного.
— Я вовсе не спешу.
Сердце Рэнсольма забилось чаще. Дело приняло новый оборот, и он пока не был уверен, что его ждет за этим поворотом.
Когда они с Хадрассиан в сопровождении остальных, присутствовавших при передаче шлема, вышли на широкую площадку посреди лагеря амаксинов, никто уже не пытался делать вид, будто не замечает гостя. Среди практичных черных комбинезонов его шитые на заказ зеленые куртка и брюки выглядели вызывающе, легкомысленно, несерьезно. Вероятно, многие амаксины именно такое мнение о нем и составили. Их взгляды выдавали скорее насмешку, чем настороженность.
Хадрассиан подвела его к длинному ящику из гофрированного металла и распахнула крышку.
— Силовые пики, — объявила она, взяв две штуки из ящика. — На максимальной мощности пронзают даже дюрасталь. На минимальной причиняют мучительную боль.
Она легко перебросила одну пику Рэнсольму, и он поймал ее левой рукой — он был левша. К счастью, пика была не активирована, но он каждое мгновение остро сознавал всю ее опасность и ее темное наследие. Силовые пики использовались для пыток. Их электрические удары могли вызвать паралич или даже смерть. Ученые сомневались, от чего именно умирали в последнем случае жертвы: от удара током или от запредельной боли.
— Вы умеете сражаться силовой пикой, сенатор Кастерфо? — Хадрассиан вручила вторую пику смуглому молодому человеку с коротко остриженными волосами.
— Я немного знаком с техникой боя по старым голофильмам. Но никогда раньше не держал пику в руках.
— Тогда позвольте нам показать, как это делается.
С этими словами Хадрассиан кивнула своему бойцу, и тот немедленно активировал пику. Рэнсольм сделал то же самое. Басовитый электрический гул, казалось, передавался сквозь него песку под ногами.
Хадрассиан сказала:
— Приготовьтесь к поединку.
«Ну вот, допрыгался. Теперь его убьют».
Грир выругалась себе под нос, наблюдая за Рэнсольмом через камеру мотоспидера, которая ее усилиями транслировала картинку на коммуникатор корабля. Грир перевела двигатели на полную мощность и помчалась к лагерю амаксинов, краем глаза поглядывая на голотрансляцию. Кастерфо отвели в центр просторной огороженной площадки. Его противник, а может быть, палач последовал за ним.
«Я опасалась, что его возьмут в заложники. Я думала, они попытаются промыть ему мозги. Но мне и в голову не приходило, что он позволит вызвать себя на поединок. Этот парень просто прирожденный самоубийца».
Ей оставалось пять минут лёту до лагеря. Грир летела низко, рассчитывая подобраться незаметно и слегка полить защитный периметр огнем — насколько позволят скромные боевые возможности джекконийского связного корабля. А если истребители, которые они видела вчера, поднимутся по тревоге? Тогда дело плохо: их много и огневая мощь у них огромная. Сердце Грир бешено колотилось. Ради сенатора, которого она поклялась защищать, она не пожалела бы и собственной жизни, но даже это не помогло бы спасти его. Оставалось надеяться на эффект неожиданности. И что Кастерфо сумеет продержаться в живых достаточно долго…
Голопроектор между тем продолжал транслировать происходящее. Краем глаза взглянув на изображение, Грир с удивлением обнаружила, что Кастерфо отлично держится. Он принял правильную боевую стойку: спина прямая, подбородок высоко, руки на древке пики расположены ровно так, как надо. Он в самом деле хотел доиграть эту игру до конца.
