Бешеный прапорщик. Части 1-20 (СИ) - Зурков Дмитрий (книги регистрация онлайн TXT) 📗
Евстафий Иванович в очередной раз бросил взгляд на настенные часы, и сверив их показания с наручным хронометром, убедился, что до планового сеанса связи есть еще минут пять-семь. Устроившись поудобней в кресле, он достал из лежавшего на столе портсигара папиросу, привычным манером смял мундштук и чиркнул спичкой…
Воспоминания вновь нахлынули на него. И подумать было о чем — за последний год судьба полкового зауряд-врача Водкина кардинально менялась уже трижды. И третий ее вираж был наиболее крутым, что вылилось в появлении на безымянном пальце его правой руки золотого обручального кольца.
Вначале была встреча на перроне с боевым другом юности, тогда — бывшим вольноопределяющимся, а ныне генерал-лейтенантом Келлером, личный разговор с принцем Ольденбургским, приказ о переводе в распоряжение академика Павлова и через несколько дней переезд в тот самый знаменитый и таинственный Институт, о котором писали всевозможные небылицы в «листках» различного толка и шептались в среде медицинской богемы.
Далее — новая интересная работа, доброжелательное отношение со стороны коллег и начальства, включая самого академика, удобное жилье и возможность провести досуг в дружеской беседе, или городошной «битве», к которой Водкин неожиданно для самого себя быстро пристрастился. Что еще нужно для русского человека?
Затем произошло еще одно чудо. Чьи-то всемогущие руки нажали на скрытые рычаги и грудь Евстафия Ивановича украсил Владимир 4-й степени с мечами, к которому он был представлен еще в Русско-японскую, но так и не получил по причине попытки добиться правды, минуя прямое и непосредственное начальство, и докричаться до ушей превосходительств и высокоблагородий о катастрофической нехватке лекарств, бинтов, да и продовольствия в госпитале, где он служил.
А потом… Потом он был допущен к тайне, нет, пожалуй, это была не тайна, а ТАЙНА!!! Речь шла о спасении Державы и ее последней надежды — Великого Князя Михаила от заговора и переворота, могущего ввергнуть Россию в пучину кровавой неразберихи. Поэтому, он охотно согласился вступить в ряды «Новой Священной дружины», невзирая на то, что для этого потребовалось подать прошение об отставке с военной службы и формально перейти в разряд пенсионеров. Впрочем, факт отставки никоим образом не отразился на финансовом положении доктора, ибо его более чем достойное жалование полностью сохранилось и лишь, как выразился сам Павлов, перешло на «конвертный вариант». Зато добавилось хлопот. Перейдя под непосредственное подчинение подполковника Воронцова, ему пришлось переквалифицироваться в физиотерапевта, освоить профессию радиотелеграфиста, и даже… жениться!
Когда Петр Всеславович озвучил, как он выразился «легенду», под которой ему предстояло переехать в Царское Село и проживать там до особых указаний, осуществляя связь с Великой княжной Ольгой Николаевной, Водкин ощутил себя русским доктором Ватсоном, которому предстоит выступить против мирового зла.
— Итак, многоуважаемый Евстафий Иванович, легенда такова… Вы всю жизнь провели на государевой службе, будучи военным медиком, что полностью соответствует реальности. Являясь человеком одиноким, но не транжирой и мотом, сумели скопить определенные средства, дабы открыть частную практику, а именно — весьма модный в наше время кабинет физиотерапии. А тут, случайно, но весьма кстати познакомились с незамужней дамой, причем — фармацевтом по образованию. Постепенно дело дошло до свадьбы. Ваша супруга — Елена Александровна, из смолянок, вдова тридцати пяти лет. Муж через неделю после венчания убыл на японскую войну, где и погиб в Манчжурии. Елена Александровна закончила специальные фармацевтические курсы в Петербурге. Имея опыт работы провизором, всю жизнь мечтала открыть свою аптеку…
И вот что мы имеем в итоге: почтенная семейная пара, обладающая некоторым начальным капиталом в виде Ваших накоплений и ее приданого, узнала о том, что в Царском Селе во время пожара сгорела одна из аптек. Это факт действительно произошел и, более того, стал причиной весьма любопытной судебной тяжбы. Погорелец обратился в Петроградское отделение страхового общества «Россия» желая получить положенные ему выплаты. Вполне естественно, что страховщики, перед тем как выплатить деньги, провели собственное расследование, дабы исключить самоподжог. Тем более, что эта практика «зарабатывания» денег ныне весьма распространена. Та же фабрика Кузмичева, что около Филей, известна в узких кругах тем, с завидным постоянством горит каждый год…
Так вот, у специалиста, производившего экспертизу, оказался смышлёный сынишка-гимназист. Вот он и надоумил папашу списать пожар на кого Вы бы подумали? На солнце! Подсунул отцу сочинение «Занимательная физика» некого Перельмана, а там черным по белому написано, как стеклянные шары, наполненные подкрашенной водой и выставленные в рекламных целях на витринах, могут сработать как линзы. Естественно страховщики уцепились за эту идею, позволяющую им если не отказать в выплате компенсации, то значительно сбить сумму. Процесс затянулся, а затем подсуетились наши люди. В результате, бывший хозяин аптеки получил пусть и не запредельную, но вполне адекватную сумму, а Вы, уважаемый Евстафий Иванович, являетесь новым собственником, вот извольте изучить соответствующий документ. Ремонт уже начался, через месяц готовьтесь к переезду вместе с супругой. Кстати, — тут полковник Воронцов прислушался к ударам часов, — сейчас я Вас представлю Елене Александровне.
Водкин мысленно настроился увидеть либо «монашку» в строгом закрытом платье, с суровым выражением лица полностью лишенного косметики, либо напротив, раскованную особу, с непременной сигаретницей в сумочке, многослойным покрытием из помады и пудры на челе. Но в этот момент в дверь деликатно постучали и вошла… ОНА, вызвав в голове целую бурю эмоций!..
Очаровательная молодая женщина, чуть выше среднего роста с пышной, вопреки современной моде, прической. Ее глаза просто притягивали к себе взгляд, а в уголках губ таилась улыбка. Уже успевший стать весьма популярным комплект из строгой «американской» блузки и юбки был пошит как видно дорогого материала в перворазрядном ателье и не скрывал, а скорее выгодно подчеркивал достоинства фигуры. Бант блузы украшала серебряная брошь со сканью. Небольшие сережки с янтарем завершали ансамбль.
Петр Всеславович, выдержав театральную паузу, представил «будущих супругов» друг другу… В общем, через месяц семья Водкиных въехала в свой новый дом в Царском Селе. Сопровождал «молодоженов» унтер-офицер Иванов, который по возрасту вполне мог сыграть роль увечного отставника, взятого на содержание сердобольным бывшим полковым зауряд-врачом. А то, что сей совершенно седой отставник далеко не гренадерского роста отменно владеет приемами джиу-джитсу, без промаха стреляет и способен пальцами согнуть медный пятак, было известно лишь очень узкому кругу заинтересованных лиц.
Постепенно жизнь на новом месте налаживалась. Елена Александровна прекрасно управлялась в аптеке, на стене которой висела большая фотография Антонины Болеславовны Лесневской, весьма известной и влиятельной дамы, возглавлявшей женскую фармацевтическую школу, которая, впрочем, уже повысила свой статус до института. Евстафий Иванович по рекомендации подполковника открыл небольшой кабинет физиотерапии, помня слова Воронцова о том, что обилие всевозможных электрических приборов — идеальное место для хранения рации.
Его рабочее место украшал портрет, на котором легко можно было узнать его Императорское Высочество принца Ольденбургского в бытность еще генерал-майорам во время русско-турецкой войны. Наличие данного портрета в совокупности с видавшим виды солдатским Георгием и новеньким Владимиром с мечами на сюртуке господина Водкина тонко, но абсолютно прозрачно указывали на личное знакомство отставного военного медика с самим принцем.
Жизнь стала входить в размеренную колею, супруги принимали гостей и сами делали ответные визиты… В целом, царскосельское общество приняло Водкиных достаточно благожелательно, хотя и не обошлось без некоторых пересудов местных сплетниц, которые, увы, есть всегда и везде. Были попытки посудачить по поводу «неравного брака», тем паче, что подобно персонажу картины Пукирева, Евстафий Иванович был обладателем ордена святого Владимира, да и разница в возрасте супругов была, как говорится, на лицо. Но сплетни быстро сошли на нет. То, что мужья в России были, как правило, старше жен, считалось общепринятым. Да и война внесла свои коррективы, тысячи молодых мужчин пали на поле брани, или попали в плен. Так что в пересудах «кумушек» чувствовалась скорее зависть к тому, что эта «далеко не девица» сумела урвать свой кусок женского счастья…
