Fatal error: вне игры (СИ) - "Скай N" (книги читать бесплатно без регистрации полные txt) 📗

— В расчётах. Везение, это шанс, шанс, это вероятность, вероятность, это процент, а процент, это математика. Так понятно?

— Это я уже слышал, не такими словами, но слышал. И хочу тебе сказать, что считать умеют все, но как это помогло тебе столько протянуть, не понимаю.

— Ты так считать не умеешь. И другие не умеют.

— Ты о чём?

— Как это, о чём? Об умении считать, о нём же говорим.

— Поясни.

— Помнишь, когда всё только началось, ты нам, троим, советы давал? Голосом из телефона?

— Помню.

— Сколько слов ты тогда произнёс?

— На такой вопрос тебе никто не ответит.

— Это почему же никто? Всего пятьсот тринадцать слов, на две тысячи шестьсот тридцать букв. Из них, тысяча сто двенадцать гласных и тысяча пятьсот восемнадцать согласных.

— Ты что, прикалываешься?

— Если у тебя осталась запись того послания, сравни.

— Да мне неделю придётся все эти буквы пересчитывать. Так ты серьёзно их сосчитала?

— Я всегда всё считаю.

— Зачем тебе это надо? Для чего? Какая польза считать буквы, что за бред?

— Для тебя бред, а для меня, это всё равно, что дышать. Я же сказала, что считаю всё и всегда. Абсолютно всё.

— Никто такое не считает.

— Я считаю.

— Ты сейчас и правда, серьёзно?

— Вообще-то, я могу ошибаться. Ненамного и редко.

— Что, буквы могла неправильно сосчитать?

— Ну, может чуть ошиблась. Не знаю. Такие цифры недолго в голове удерживаются, они и правда пустые.

— Прошло около четырех с половиной часов, а ты их помнишь.

— Такое я могу помнить до поздней ночи, а утром лишь только отдельные цифры сохранятся.

— Если ты и правда не прикалываешься, всё равно не пойму, как это тебе помогает выживать.

— Я просто просчитываю варианты и вероятности их реализации. Не знаю, как объяснить понятнее. Тебя, может, удивляет, что я почти не задаю вопросы, но мне лишние ответы не нужны, ведь если учитывать все твои слова, многое само собой становится понятным.

— А что для тебя самое непонятное в истории со мной?

— То, что ты до сих пор не дал мне аптечку. Хотя бы бинт.

— Зачем он тебе?

— Возможно, ты не заметил, но у меня прострелена рука. Я ценю твою медицинскую помощь и спасибо тебе за салфетки, но рану надо чем-то нормальным прикрыть, а не ими.

— Кира, вместо того, чтобы считать буквы в словах, обращай внимание на смысл. Я же тебе говорил, что про старую медицину надо забыть. И говорил, что ты сильно бойко себя ведёшь, для раненой. Самой не странно? Здесь всё по-другому. Ты давно смотрела на свою руку? Похоже, давно. Посмотри сейчас. Сними салфетки и посмотри.

Она сняла и посмотрела, после чего, вопросы, просившиеся на язык, разлетелись в разные стороны, как разлетается стайка воробьев при виде изголодавшегося кота. Кира увидела такое, что противоречило всем знаниям и жизненному опыту, а, значит, это невозможно использовать в расчётах.

Бред. Чертовщина. Невозможное. Невероятно-немыслимое. Здесь нет ни капли здравого смысла. Галлюцинация какая-то, или сон.

Кира не очень боялась вида крови, но и любоваться на неё не любила. А уж видом своих ран, тем более. Потому, обмывая руку, делала это вслепую, не пытаясь коситься в сторону неприятно зрелища, да и салфетки, выданные Крисом, пусть и некачественно, но прикрывали самое неприятное.

А сейчас не просто покосилась, сейчас посмотрела прямо, вывернув голову. И увидела такое, что в голове не укладывалось.

Входное и выходное отверстия никуда не делись, вот только выглядели они так, будто им уже не меньше месяца. Затянулись, бугрились уродливо, цвет синюшный, но ни малейшего намёка на то, что пуля проделала их сегодня. Да и сама рука, несмотря на впившийся глубоко в кожу жгут, казалась не совсем деревянной, Кира вновь начала чувствовать пальцы.

— Ну и как? Полюбовалась?

— Да.

— Просто «„да“»? И больше ничего не спросишь?

— Зачем? Ты же сейчас и без вопросов всё расскажешь.

Крис зачем-то протянул левую руку, ладонью кверху:

— А сейчас что видишь?

— Не совсем понимаю. Хочешь, чтобы я тебе по руке погадала?

— А ты умеешь?

— Я не верю в гадание.

— Я тоже, значит, обойдёмся без него. Дело в том, что в одиннадцать лет я потерял часть мизинца на левой руке. Две фаланги. Обычные детские шалости, легко отделался. А теперь, как видишь, они на месте, даже ноготь отрос. Левая ладонь ничем не отличается от правой, пальцы, как близнецы. Это, Кира, Континент. Мы, как бы, остаемся людьми, но в нас кое-что меняется, в том числе, способность к регенерации. Я, пока был нормальным игроком, что только не восстанавливал. Терял обе ноги, руку по локоть, ухо, пальцы, а уж сколько зубов по кластерам рассыпал — даже тебе не сосчитать. Прям карма какая-то, без них оставаться. Игроки всё, что угодно, могут восстановить, если ранение не смертельное. Не так быстро, конечно, как ты сейчас, но никакой медицине такое не видать.

— Почему я восстанавливаюсь быстрее других игроков? Что со мной не так?

— Потому что, ты ненормальная девчонка, которая за секунду может узнать, сколько мух кружится вокруг навозной кучи, сосчитав все их ноги и разделив полученную сумму на шесть.

— При чём здесь мои математические способности?

— Ни при чём, это была шутка. Помнишь оранжевую коробочку? То, что я тебе скормил.

— Помню.

— Это, как бы, лекарство. Особой лекарство. Очень редкое и дорогое, чтобы его добыть, я пару жизней потерял. Давно, ещё когда нормальным игроком был, а не пугалом в чёрном пальто. Ты даже не представляешь, как тяжело некоторые вещи доставать. У прокачавшихся игроков, есть возможность забирать с собой разную мелочевку. В смысле, после смерти сохранять. Оживаешь, а она при тебе остаётся. Вот я и хранил с тех пор. Как видишь, пригодилась, тебя подлатал. Плюс, вколол в рану гель нолдов, он, как стройматериал, применяется локально, идёт на ускоренное восстановление утраченного. Что-то вроде питания даёт, плюс, выращивает временную силовую структуру, она без швов стягивает раны, как надо. Теперь ты видишь, что я тебя не просто продать хочу, я на тебя ещё и потратился прилично. Не сомневайся, через несколько дней от этой раны даже следа не останется. И это не только новых ран касается. Тебе аппендикс вырезали?

— Нет.

— Жаль, ты бы, наверное, огорчилась, узнай, что новый уже почти отрос. О шраме на лице тоже забудь, он, на вид, старый и неглубокий, уже к вечеру его не станет. И от прививок след исчезнет, я видел у тебя на руке. Если кости ломала, они станут, как новые, если где-то у тебя начался раковый процесс, опухоль рассосётся без последствий. У тебя пропадут даже намеки на какие-нибудь повреждения. Ну как тебе? Видишь, в этом мире имеются свои приятные моменты. Ну чего ты опять так мрачно косишься? Разве не поняла? Скоро твоё милое личико станет, как новенькое, ты же девушка, ты сейчас должна запрыгать от радости.

Вместо того, чтобы прыгать, Кира задала самый важный для неё вопрос. Она уже знала ответ, информации, чтобы его просчитать, хватало, но разум, привыкший к иному миру, с совершенно иными законами, отказывался его воспринимать:

— У меня с левой ногой большие проблемы. Ранение бедра, повреждена мускулатура и сухожилия. Это случилось несколько лет назад. Я потом долго восстанавливалась, но до конца так и не восстановилась. Если устаю, начинаю прихрамывать на эту ногу.

— Забудь. Обо всем забудь. Я же сказал, ни следа ни от чего не останется, станешь, как новенькая.

— И нога? Нога тоже вылечится?

— Не отличишь левую от правой.

— Когда?

— Что, когда?

— Я чувствую в этом месте, внутри ноги, как бы, что-то чужое. Узел из сшитых жил, там сплошная рубцовая ткань. Она не растягивается, что с ней ни делай, она всему мешает. Когда это рассосётся? Когда бедро станет нормальным?

— Если без геля нолдов, может уйти день или два. Может и больше, я не врач и не знахарь, точно не скажу.

— У тебя ещё остался этот гель?! — чуть ли не вскрикнула Кира, поверив, наконец, что в этом мире существует такое в высшей степени замечательное явление, как полное восстановление.