Псы войны - Первушин Антон Иванович (читать книги полностью txt) 📗

Однако с первой же минуты капитан понял, что ошибся в своей оценке. Эти двое пришли не отдыхать, они пришли работать, а объектом их интереса был старший сын президента Айн Брумман, присутствие которого на концерте нетрудно было предсказать, заслышав хотя бы только отголоски слухов, циркулировавших по городу.

Вообще-то самому Марку Айле как человеку было глубоко наплевать на то, с чем собиралась эта парочка подкатить к Брумману, но как капитан СГБ он обязан был взять их на заметку и держать в поле зрения до окончания концерта, прислушиваясь и запоминая. А вдруг речь идёт о коррупции? Или ещё хуже – о политическом заговоре? Чертовски прав генерал Керро – в эти дни ухо нужно держать востро!..

Тут раздались первые жидкие аплодисменты, а ещё через секунду рукоплескал весь зал. Присутствующие в зале мужчины (даже лохматые эстеты) встали. С тяжким вздохом поднялся из-за столика и Айле. Он бросил первый испытующий взгляд на эстраду и увидел невысокую и хрупкую брюнетку, затянутую в джинсовый костюм, – Инга оказалась совсем не такой, какой её можно себе представить, посмотрев видеозаписи концертов или псевдоисторический фильм «Стрелы Йомалы», – результат умелой работы режиссёра с оператором. Чёлка спадала низко на лоб Инги, почти закрывая глаза, да и сама она смотрела в сторону, не поприветствовав публику даже хотя бы тенью улыбки, а потому капитан не смог уловить, в каком она сегодня настроении. Но определённо – не в самом радужном.

Бьярмуле забралась на высокий стул, стоящий посередине эстрады, а конферансье принёс ей гитару с чёрным грифом и подстроил стойку микрофона.

– Добрый вечер, – сказала Инга высоким ломающимся голосом. – Я рада видеть вас всех сегодня в этом зале и надеюсь, мои песни не помешают вам пить эти прекрасные вина и отведать эти прекрасные закуски. Чем-то удивить вас я вряд ли смогу, но постараюсь сделать всё, чтобы вам не было скучно.

«Её определённо что-то беспокоит, – подумал Марк Айле. – Впрочем, это может и не иметь отношения к убийству Калхайно. Или может, но опосредованное. Например, Бьярмуле напугана этим убийством и подозревает, что на очереди она сама, – чем не версия?..»

В зале притушили свет, и смолкли последние шепотки. Инга Бьярмуле тронула струны гитары:

Песня закончилась внезапно, без обычного проигрыша. Только что звучала музыка, и вдруг резко – обрыв и тишина. Зааплодировал сидящий рядом «новый русский», но другие посетители посмотрели на него неодобрительно, и он перестал хлопать в ладоши, хотя вряд ли стушевался.

Инга Бьярмуле чуть изменила позу, провела пальцами по грифу и вновь заиграла, технично перебирая струны:

Гитара плакала в руках Инги, да и сама певица, казалось, не поёт, а оплакивает кого-то – близкого человека, потерянного недавно, ушедшего внезапно, без предупреждения, вот он жил и вот его нет, а мир каким был, таким и остался, и само существование этого человека было ничем иным, как слабым дуновением, оставшимся незамеченным за рёвом бури.

«Господи! – потрясённо подумал Айле. – Да это же форменная депрессия! Тут не надо быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться: в жизни Инги Бьярмуле что-то произошло. Знать бы, что именно…»

Но певица не давала повода для умозаключений – её песни будили сердце, а не разум, и вскоре даже такому упёртому капитану СГБ, каким считал себя Марк Айле, стало не до дедукции с индукцией.

Инга подряд исполнила два старых хита: «Тает лёд голубой» и «Августовскую колыбельную», а затем сразила публику новой и очень проникновенной песней, начинавшейся словами: «Кратковременный дождь… Ветер северо-западный…»

На этом выступление Бьярмуле кончилось, и она под оглушительный гром аплодисментов покинула эстраду. Её место тут же занял бородатый мрачный субъект, похожий на спустившегося с гор ваххабита, и, важно раскланявшись под поощрительный говор, с фальшивым надрывом затянул хриплым прокуренным голосом:

Контраст между «ваххабитом», специализирующимся на псевдокриминальном шансоне, и утончённо-грустной Бьярмуле был столь разителен, что Марк Айле едва сдержал нервный смех. Но тут же заставил себя переключиться на соседей по столику, которые снова обсуждали Айна Бруммана…

Бизнесмену Ивановскому выступление биармской звезды тоже пришлось по вкусу. Однако всяческие телодвижения, с помощью которых он выражал свой восторг, совсем не помешали разведчику Виноградову вести украдкой наблюдение за старшим сыном президента.

Тот, кстати, сильных эмоций не выказывал – лишь один раз, на строфе: «Пар идёт от земли, как забыть мы могли, что весну нам не встретить вдвоём», черты лица его чуть исказились, над переносицей пролегла морщинка, но потом всё пришло в норму.

По поводу второго прибора на столе Бруммана капитан Виноградов не ошибся. Сойдя с эстрады, Инга под приветственные возгласы поклонников отправилась прямо к свободному стулу, стоящему напротив сына президента. По дороге ей вручили четыре букета, но она сразу отдала цветы официанту, чтобы он поискал для них подходящий сосуд.

– Видите? – зашептал на ухо Андрейчик. – Она весь вечер будет с Брумманом. Но это, как я говорил, ничего не значит. У них сплошь платонические отношения…