На родной земле (СИ) - Пылаев Валерий (читаемые книги читать TXT) 📗
Совпадение? Не думаю!
– Деревянный, не деревянный – того уж мне не упомнить, – отозвался Лют. – Но про тот меч вот что говорят: ежели найдется богатырь, что из десницы Руевита его вырвет, отберет – тогда на все земли скловенские погибель придет.
– Слыхал, – снова закивал князь. – Да не смекаю пока, к чему разговор такой, Лют Вышатич.
– А к тому, княже, – Лют опустил на стол широченные ладони, – что погибель-то уже пришла. А вот ежели кто теперь меч Руевитов добудет, так тому и над всеми землями да городами скловенскими старшим быть. Разве супротив такого богатыря кто слово скажет?
– Не скажет! А кто скажет – пусть сам попробует… – Мстислав тряхнул головой. – Так что ж, выходит, надобно мне теперь идти да меч тот добывать?
– Нет, княже.
Я все-таки ошибся – последнее слово на этом вече будет не за Лютом.
– Нет, княже, – повторил я, когда ропот над столами чуть стих. – Тебе с князьями совет держать, да дружину собирать – времени на то надо немало. А меч тебе я добуду. Сам знаешь, мое слово крепкое. Ежели чего обещал – сделаю.
Глава 39
— Далеко собрался?
Я даже не вздрогнул, хоть и не слышал, как Молчан вошел. После угроз Водяного Деда и прокола в лагере Есугея я уже на автомате периодически поглядывал в мир духов. Хис тоже не оставлял меня надолго, но старый ведун без труда мог провести нас обоих. Как сейчас — и все же я ничуть не испугался. Даже не удивился — будто бы уже с самого утра знал, что Молчан непременно заглянет повидать своего непутевого падавана перед дорогой.
– Будто сам не знаешь, – усмехнулся я. – Уж не близко.
— На Залит-остров, где капище Руевитово.
Молчан не спрашивал — информировал. Разумеется, ему не нужно было присутствовать на вече, чтобы знать, чем все закончилось. Княжьи гонцы в Червень, Товир, Уром и другие города и крепости ускакали еще вчера, но мне пришлось задержаться. Ратибор наотрез отказался отпускать меня с небольшой дружиной северян, хоть я и вполне мог бы управиться и вдвоем с Хисом.
– Целую снекку князь тебе дать велел, – продолжил Молчан. – Видать, важное у тебя дело, боярин.
– Ты чего, дед, вокруг да около ходишь? – Я захлопнул сундук и развернулся. – Ежели чего надумал — говори, не томи. А то уеду – так уже не скажешь.
– Поостерегся бы ты, боярин. -- Молчан вздохнул и привалился спиной к стене. – Знаю, ежели чего удумал – исполнишь, так что отговаривать не буду. Так хоть поберегись. Собрал я тебе суму в дорогу. Уж на снекке лежит, тебя дожидается. Да только не гляди пока, не спеши. Как пригодится – так и откроешь.
Еще подарки? Это я люблю. Заговоренный гребень Молчана я так и не использовал – припрятал до лучших времен. Наверняка ведун собрал мне целый наборчик полезных артефактов и зелий… Только радоваться почему-то не получалось – больно уж кислое у него было выражение лица.
– Чего кручинишься, дед? – Я постарался улыбнуться. – Долго ли, коротко ли, а вернусь я, привезу князю меч Руевитов.
– Хорошо, ежели так. – Молчан покачал головой. – Да только неясно все у тебя впереди, боярин, мутно да муторно… Уж чуть ли не сто лет я костей не раскидывал, чтобы то, что грядет, поглядеть – а тут раскинул…
– Кости? – переспросил я. – Какое-то гадание?..
– Тьфу на тебя! – Молчан сердито сверкнул глазищами. – Гадать – то любая девка может, а кости раскинуть, да у Вышня совета спросить – дело непростое. Сильному ведуну он завсегда поможет, да только и цена немалая тому будет… Да не удержался, подглядел, хотел тебя, дурня, сберечь!
Уж не знаю, чем Молчану пришлось расплатиться за то, чтобы приоткрыть занавес будущего, но выглядел он действительно неважно. Будто бы не спал трое суток подряд – бледный, измученный, с синяками под глазами. Даже борода будто бы чуть поредела. Мне вдруг стало стыдно.
– Прости, дед. – Я опустил голову. – Не уразумел, что к чему. Расскажи, чего видал.
– Да почти что и ничего, – буркнул Молчан. – У простого человека – что у пахаря, что у гридня, что у самого князя – подглядеть несложно. А вокруг ведуна завсегда что-то мельтешит да вьется – разве увидишь? А в тебе, боярин, сила великая, оттого и грядущее твое даже от меня прячется. Самую малость увидел, и той немного.
– И чего там?
Я уже догадался, что ни благоприятного прогноза, ни конкретных инструкций я не дождусь – но хоть что-то…
– Да муть одна. – Молчан махнул рукой. – Чем закончится – не ведаю. Вот разве кого с собой брать, а кого дома оставить – подскажу.
– Вигдис… Видана просится, – отозвался я. – Брать?
– Нечего, дома пусть сидит. – Молчан мотнул головой. – Люб ты девке, боярин, да только не к добру это. Чую, через то погибель ей будет. Ежели с тобой пойдет – назад уж не вернется.
Бррр… Ужасы какие. Значит, не берем.
– Конунгу дружину свою бросать нельзя, сам знаешь, – снова заговорил Молчан. – И Эйнара, что бороду бреет, тоже не бери. Невредный он мужик, да только и пользы тебе от него в дороге не будет. Лешака своего чудного возьми – ежели верно все я разглядел, поможет тебе сильно.
– Йорда? – уточнил я.
– Его, – Молчан закивал и указал на дверь. – И того, что завсегда с тобой то волком бегает, то птицей летает – тоже бери. Непростой он зверь, недобрый, да вы с ним уж навсегда повязаны. Сгинешь – и ему не жить. Стало быть, помирать буде, а тебя сбережет… И Ошкуя-сказителя бери. Он хоть и питие любит – а все человек неплохой, от него зла не жди.
– А от кого ждать? – Я сложил руки на груди. – Никак, задумал кто против меня дурное?
– Айна, – поморщился Молчан. – Которая с косищами. Хорошая она девка, ладная, да только сердита на тебя. И так ее злоба заедает, что самой белый свет не мил. Может, вредить и не станет, да только ей подле тебя ходить – мучение. Пожалей девку… И вторую – ту, которую свеи гидьей кличут – тоже пожалей.
– Катарину?
– И ей ты люб, боярин, хоть и режь – не скажет. – Молчан заозирался по сторонам, и, заприметив лавку, уселся. – Тебе зла не сделает, да только у самой столько чертей за плечами – вовек не сосчитаешь. Тяжко ей, да так тяжко, что снекка твоя не выдержит.
Я даже представить себе не мог, о чем говорит Молчан, но обострившаяся чуйка подсказывала – не спорь. Кате сейчас лучше держаться подальше от меня… да и от «Гардарики» тоже.
– И за Ратибором Тимофеичем приглядывай, боярин. – Молчан нахмурился и пригладил бороду. – Честный он человек, простой, да только кручина у него на сердце – самой ночи чернее. Такая, что никаких дум за ней не видать. Скрыт от меня воевода, даром, что бесхитростный он, как дитя. И сам бы рад дома остаться, да ежели князь велел – пойдет за тобой.
Да уж… нехорошо. И что такое могло приключиться с Ратибором, что он вдруг так… приуныл? Неплохо бы расспросить его – но на это у меня еще целых несколько дней пути на снекке. А вот Молчана я увижу еще нескоро, так что самое время хотя бы попробовать разузнать о том, что еще со вчерашнего дня мучило меня самого.
– А ты сам на острове, где капище, бывал? – Я устроился на лавке рядом с Молчаном. – Уж раз столько лет живешь – поди, хоть раз, да видел идол Руевитов с мечом железным?
– Видел, – усмехнулся Молчан. – Такое разве забудешь? Верно говорят – семь личин у Руевита, одна другой страшнее, и все одним шеломом накрыты. Как бы не осерчал старый, что ты у него меч отобрать задумал.
– А и пусть серчает, – проворчал я. – Мое дело правое.
– Хорошо, ежели так. – Молчан протяжно вздохнул. – Да только про меч тот я всякое слышал. Слышал, да не верил – а сейчас думаю, что и зазря.
– Это чего? – Я тут же навострил уши. – Чего про меч говорят?
– Сам я мальчонкой под стол пешком бегал еще, когда ведун старый сказывал, что в давние времена, когда ни Вышеграда, ни Каменца, ни самой земли скловенской еще не было, воплотился Род-Вышень в Сварога, бога-кузнеца, да сковал меч необычный, что над всеми мечами старший. Да как сковал – так и разбил. – Молчан на мгновение замолк, вспоминая старое сказание. – На десять частей разделил, да все и припрятал. И не абы куда, а в места особые. И наказал: покуда все части меча того на месте – будет стоять земля скловенская.
