Город. Хроника осады (СИ) - Резвухин Евгений Юрьевич (книги полностью бесплатно txt) 📗
Опираясь о спицу автомобиля, Швецов поднимается, все еще прихрамывая на одну ногу.
Батальон до сих пор раскидан кто где на улице. Солдаты, пользуя передышкой, разводят костры прямо посреди клумб и газона. Спят, свернувшись у огня, в некоторых местах слышна тихая беседа. Казаки поют тягучую, но все равно красивую мелодию, едва касаясь пальцами струнного инструмента.
– Возьмите, – Максим протягивает Алексею исходящую паром кружку.
Горячий, очень крепкий кофе без сахара наполняет кровь жизнью. Подполковник с блаженством отпивает, впервые за день дав подачку заурчавшему желудку.
Среди света костров он замечает завернутую в шаль Ольгу. Конечно, кто еще в ночное время встанет, растолкает слуг и поможет родной армии. Замковые дворовые как раз ходят от группы к группе с корзинами, полными бутербродами и прочей снедью.
– Барон, – привлекает внимание начальник штаба. – Люди на пределе, давайте отбой трубить.
Швецов не спеша дует на кофе и отпивает, давая еще немного времени для размышления.
– Вообще-то я хотел провести рекогносцировку, – мысль не дает покоя целый день, но сейчас беспокоит особенно сильно.
– В принципе дело нужное, – быстро соглашается Максим, видимо думая в том же русле. – Но за реку сейчас идти категорически не рекомендую. Корнилов колбасников и так с высотки видит. Ходов они кротовых нарыли поболе нашего. Сунемся – зря людей положим.
– Не запад меня беспокоит, майор. А восток.
Швецову начальника штаба удается удивить. Он даже озирается и берет Алексея под локоть, отводя дальше от солдат.
– Господин майор, – продолжает штабс-офицер, – я не понимаю, что происходит и это беспокоит меня больше хваленых пушек этого Ли. Готы целый день устраивали спектакль, хотя запросто могли взломать нашу оборону.
– Вот как, – протягивает Максим, поглаживая подбородок, – хотите штаб корпуса найти? Что ж, связь в любом случае нужно срочно восстанавливать. Без артиллерии Брянцева не война, а игра в одни ворота. Пошлем полусотню казаков, они давно на бездействие жалуются, пускай разомнутся.
– Да. Только я сам их поведу… и не нужно возражать, – останавливает начальника штаба Алексей. – У меня недалеко фамильное имение.
С таким аргументом спорить бесполезно.
За семью барон переживает не без оснований. Родственников и близких друзей семьи у Швецовых хватает, есть где ненастье пересидеть. Но бабушка человек упертый, вполне способна отказаться наотрез покинуть имение. Ей что дирижабли с бомбами, что конец света.
Отряд без лишнего шума формируют на железнодорожной станции. Казаки, радостные хоть какому малому делу, перешучиваются и наперебой хвалятся. Швецов тоже улыбается, глядя на колоритное войско. Все эти папахи и черкески – офицер чувствует себя горным партизаном.
– В добрый путь, барин.
Командиру достается престарелый есаул, очень крепкий для возраста. В смуглом лице и носе с горбинкой явно есть курхская кровь, но говорит казак без тени акцента.
– Да, – вместо слов ободрения штабс-офицер недовольно смотрит на небо. – Поторопиться бы, скоро совсем расцветет.
– Верно, барин, – подхватывает есаул, – понапридумывают бесовских машин, – казак сплевывает и крестится, – прости Господи.
Активизация самолетов не беспокоить не может. К тому же ведут себя они странно. Подлетели-улетели. Бойцы готов само собой плотным огнем встретили, но не испугались же они винтовок?
Алексей ненадолго прикрывает глаза и нащупывает письмо невесты, хранимое в кителе.
– С Богом, братцы! – громко восклицает он и поднимает вверх кулак. – Трогаем!
Отряд выдвигается на восток, следуя прямо по пути рельс. Железная дорога, по крайней мере пока, не разбомблена, да что толку. При явном господстве республиканцев в воздухе посылать в Ольхово паровозы никто не станет. А это ни еды, ни патронов. Разве Великий князь наладит конные поставки. Найти бы только генерала.
Постепенно солнце берет свое и казаки, не рискуя переломать лошадям ноги в посадках, охаживают бока животных. Лучше устанут, зато и сами целы останутся и седоков вывезут. Одна неудачная встреча с аэропланом и нет полусотни.
– Смотри, барин, – сжимая в руках ногайку указывает есаул. – Кажись пушка.
Небесное светило начинает печь и Швецов прислоняет руки козырьком. Короткоствольная и без щитка, стоит одна-одинешенька.
– Наша, – узнает даже вдали орудие Алексей и пускает коня вперед. – Спешится и осмотреться.
Неужели тут, на востоке, был бой? Штабс-офицер подходит ближе, но ни единого следа не находит. Ни человеческих тел, ни животных нет, ровно как и пятен крови. При детальном осмотре и пушка оказывается цела и без следа гари в стволе.
– Полный, – казак бьет сапогом о лежащий тут же ящик от снарядов, не решаясь, однако открыть.
– Боек заберите, – с сожалением смотрит подполковник на дорогое оружие. Жаль с собой никак не увести. – Станичники! По коням.
Есаул свистит и машет рукой, созывая своих. Следов вокруг натоптано много, двигался пеший и конный – все на восток. Но кто да что не разобрать.
– Давай, барин, хоть на пригорок взберемся, – предлагает есаул, когда отряд трогается дальше. – Осмотреться нужно, а то как-то на сердце не спокойно.
И сам с силой натягивает поводья, лошадь от неожиданности ржет и встает на дыбы. На присмотренной высотке появляются тени и вскоре можно рассмотреть всадников. За века гусарская форма почти не претерпевает изменений, все еще пестря шнуровкой и высокими шапками. Вот только у симерийских гусар не бывает черных доломанов, ровно как и скалящей зубы Мертвой Головы на флаге.
– Готы! – Алексей тянется к висящему сбоку пистолету-пулемету.
Есаул перехватывает руку офицера.
– Ты чего? – изумляется подполковник.
– Ты смотри, барин, – плотоядно улыбается казак, кивая на колбасников, – кажись они сабельками помахать удумали.
Гусары и прям не пытаются спешится и занять оборону на выгодной позиции. Сохраняя идеальный строй, ряды всадников неспешной рысью спускаются с холма.
– Раз сами просят, – предчувствие драки горячит и Швецов изымает драгунскую шашку, – пусть не жалуются.
– Вперед, станичники! – подхватывает казак.
Симерийцы наоборот с места бросают коней в галоп, припав к холке и выставив пики. Какие тут тактические ухищрения, два отряда просто несутся друг на друга в безумной порыве разорвать и уничтожить.
Подполковник примечает впереди гусарского строя титаноподобного всадника, не иначе возглавляющего готов. Высокая меховая шапка перекрещена двумя серебряными мечами под скалящимся черепом. Да и сам кавалерист похож на посланника самой смерти, издавая драконий рык и потрясая саблей. Не отдавая себе отчета, Алексей вдавливает шпоры в бока коня, спеша вырваться вперед.
Со страшным гусаром штабс-офицер схлестывается лишь на мгновение. Звякнув под брызнувшие искры, сталкиваются в воздухе клинки. С большим трудом симерийцу удается удержать в руке эфес, запястье пронзает сильная боль на секунду даже звезды перед глазами загораются. Бой однако разводит командиров и гусар вязнет в наступающей массе казаков, лишь взметается позади обшитый соболем ментик.
Все разом смешивается под крики людей, лошадиное ржание и песнь стали. Перед глазами мелькают силуэты сражающихся, бой разом превращается в свалку. К Швецову тот час с нескольких сторон тянутся клинки – командир сильно выделятся среди колоритных казаков и каждый норовит срезать в качестве трофеев офицерские погоны.
К Алексею пробивается молодой гусар, высоко занося оружие для удара. Не иначе намеревается воздеть голову подполковника на палку в видя стяга и тем завершить бой. Крепкий замах Швецов принимает на шашку, чувствуя пальцами вибрацию удара.
"Не отобьюсь", – на удивление спокойно приходит мысль.
На помощь молодому спешат еще несколько, а казаки как на зло увязают в отдельных поединках.
Сам не понимая, что делает, штабс-офицер протягивает руку к сердцу юного гота. Тот открывает рот, но вдохнуть боле не в силах, обессиленная ладонь выпускает саблю. Извивающиеся нити, будто вопящие о помощи, пытаются уцепится, но неумолимо тянутся от иссыхающего гота в руку симерийца.
