Партизанский отряд "Земля". Выжившие (СИ) - Заречная Анастасия (читать книги онлайн бесплатно полностью без .txt) 📗
– Всё, что сможем, – убитым голосом сказал Стас.
– Посидите со мной пока я помираю? Стыдно признаться, но страшно умирать в одиночестве. А выстрелить себе в голову я, пожалуй, так и не решусь. И засыпьте меня потом сверху чем-нибудь, чтоб не тух здесь, как дохлая собака на дороге. А то вдруг ещё кто забредёт, не хочу, чтоб меня нашли воняющего и полусгнившего.
– Это без разговоров, – ответил Стас и окинул быстрым взглядом топчущихся рядом товарищей. – Я надеюсь, что кто-нибудь когда-нибудь тоже посидит со мной, если понадобится.
Полковник объяснил, где найти продукты и Серый с Саней и Грибом сразу отправились с опустошенными рюкзаками за долгожданными припасами. Марина с сияющими глазами особенно просила их набрать побольше карамели, известие о которой пробудило в ней прилив сил и бурю эмоций. Небольшой кусочек она тут же получила в подарок от полковника и принялась с удовольствием его грызть и сосать, даже не взирая на пригорелость и горчинку. Сопроводив троицу до нужной развилки коридора, Стас отправился наружу, чтобы следить за местностью. Хоть об этом месте предположительно больше никто и не знал, но расслабляться было нельзя.
Денис и Марина остались с полковником. Сначала они перевязали и промыли дождевой водой ногу Дениса. Хотя чистота этой воды и оставляла желать лучшего, но ничего больше у них не было. Смирнов с сочувствием и пониманием смотрел на молодого мужчину, не осмеливаясь произносить вслух, что того скорее всего вскоре ожидает та же участь, что и его самого: заражение и сепсис. Когда ногу Дениса вновь замотали, то принялись за бок полковника. Тот усиленно сопротивлялся, мотивируя это тем, что нет смысла обрабатывать рану полутрупа, но Власов всё же сумел настоять на своём. Тогда бок тоже размотали, обмыли и перевязали вновь, использовав для этого наиболее чистые тряпки из имеющихся. Когда оба раненых тяжело дыша уселись рядышком отдыхать, Денис подозвал Марину и тихо спросил у неё, шепча склонившейся девушке на ухо:
– Слушай, а ты не можешь ему температуру сбавить? Чтоб не так мучился, а то колотит его совсем.
– Неа, – Марина отрицательно мотнула головой, – я людей тушить не могу, он ведь не костёр. Только вижу, что горячий. Но жар внутри него, а не снаружи.
– Ясно… жаль.
Марина грустно опустилась рядом с ними на пол, упершись спиной о стену и продолжая поедать спёкшийся сахар. Так они и сидели молча, ожидая возвращения остальных, пока девушку совсем не сморило, и она не улеглась спать в уголке около письменного стола. В ведре всё так же тихонько журчала стекающая сверху дождевая вода, но больше не было слышно ни единого шороха. Как бы двум тяжело раненым мужчинам хотелось сейчас услышать так надоевший в прежние времена городской шум. Потолкаться вместе с людьми в очереди в супермаркете. Или поругаться с соседом за место на парковке возле дома…
Ночью, когда уже совсем стемнело и все легли спать, устав от дневных приключений, Стас тоже спустился вниз. В тусклом освещении он смог разглядеть прислонённые к стене наполненные до отказа рюкзаки и расположившихся рядком на полу людей. Старлей, осторожно ступая через спящих, пробрался внутрь комнаты и собрался завалиться на расстеленную куртку, но услышал тихий шепот полковника, который подзывал его к себе.
– Что-то случилось? – тоже шепотом спросил Стас, подойдя поближе.
– Садись рядом, Князев. Я тебе кое-что рассказать хочу.
Стас осторожно пристроился рядом с полковником и показал, что всецело готов его выслушать. Он ожидал очередного рассказа о блужданиях по развалинам, о полученной ножевой ране, или о воспоминаниях из прошлой жизни. Но он никак не ожидал услышать то, о чём заговорил Смирнов:
– Не стал я этого при всех рассказывать. Не хочу зря людей будоражить. Я тебе свою идею передам, а уж ты дальше как знаешь, так и поступай. Значит вот: работал я несколько лет назад на одном секретном объекте. Официально — он давно законсервирован и бездействует.
– А неофициально? – заинтересовался Стас.
– А неофициально там до сих пор храниться много чего интересного, и всё это обслуживается немалым количеством персонала. Это подземная база, она же хранилище всяких секретных разработок. В советские времена там велась очень бурная научная деятельность, скрытая от общественности. Постепенно эта деятельность затихла, но окончательно не прекратилась. Оборудование там крайне устаревшее, а на обновление средств не выделялось. Потому, нечего там стало делать учёным, и большинство из них оттуда разбежалось.
– И что нам с этой базы? Если это военный объект, то от неё тоже наверняка одни угли остались.
– Да ты пойми, старлей, база ПОДЗЕМНАЯ. Она внутри скалы и может послужить ядерным бункером, хотя защиту в эпицентре взрыва гарантировать и не может. На поверхности нет ничего, что могло бы указать на её существование: никакой техники, никаких наблюдательных вышек и никаких ракетных шахт. Только кучка людей, сидящих в «пещере», как её там все любовно называют.
– Ты думаешь…
– Я думаю, – перебил Стаса полковник, – что если они вели себя разумно и не высовывались почём зря, то эта база должна стоять на том самом месте целая и невредимая.
Князев молча сидел в задумчивости, не зная, что ответить, и полковник продолжил говорить дальше:
– Тут в архиве старые карты есть, я могу тебе дорогу обрисовать, если захочешь. У тебя людей много, машина есть, я бы на вашем месте туда рванул, авось повезёт. Всё лучше, чем скитаться бесцельно.
– А что на базе той есть? Они там сами с голоду ещё не вымерли без поставок?
– База закрытая, люди там по полгода живут не вылезая. Продуктовые запасы на пару лет вперёд, плюс снаряжение, одежда, и полная автономность, включая очистные сооружения и электричество. За всем этим следят военные и гражданский обслуживающий персонал, ну и несколько человек из области науки, упорно продолжающих там работать. Всего человек сто пятьдесят должно быть примерно. На всех возможных подступах скрытые камеры, так что сразу предупреждаю, что не стоит пытаться подкрасться незаметно, только лишние подозрения вызовите. Дай-ка мне вон ту большую коробку с верхней полки.
Стас встал, подошел к указанному месту и достал сверху наполненную всяческими бумагами картонную коробку. Затем он отдал её полковнику и тот некоторое время перебирал бумаги, пока не выудил из них искомую сложенную вчетверо старую советскую карту. Разложив её на своих коленях, полковник заговорил снова:
– Вот смотри, это в Уральских горах. Как туда добраться уж сами разберётесь, карты России у меня в наличии нет. Видишь вот эту дорогу? – Полковник ткнул пальцем в карту и дождался утвердительного кивка от Стаса. – Здесь прямо перед развилкой есть неприметный отворот, с виду на сельскую грунтовую дорогу похож. Там стоит знак, что тупик, дороги нет, проезд закрыт и всё в таком духе. В этот самый отворот вам и нужно ехать. Вдоль дороги будет ещё куча предупреждающих знаков, мол не влезай — убьёт. Дорога через какое-то время станет асфальтовой и пойдёт серпантином вдоль склона горы. Ехать нужно по этому серпантину до тех пор, пока не упрётесь в закрытые ворота. Раньше подъезжающих видели через камеру и выходили встречать, сейчас уж не знаю, как там у них…
– Что ж… – ответил Стас после некоторых раздумий. – Я могу взять эту карту?
– Разумеется. Кому она теперь нужна.
– Я ещё поразмышляю на досуге и со всеми своими людьми переговорю, как назад к машине вернёмся. Возможно, действительно стоит попытаться ещё раз. Вдруг там мы найдём больше, чем здесь.
– Может я повторяюсь, но призрачный шанс лучше, чем никакого шанса. А теперь я попытаюсь поспать, если ты не против. Ну, или хотя бы полежу в бреду с закрытыми глазами…
Стас снял мокрую тряпку с горячего лба полковника, которую кто-то ему заботливо положил, и сходил к ведру с водой, чтобы смочить и охладить её. Смирнов выглядел совсем плохо, хотя и пытался держаться изо всех сил. Его состояние выдавала глубокая бледность на лице, стекающий по вискам холодный липкий пот и надломленный голос, который вырывался из уст полковника с видимым трудом. Стас понимал, что полковник и так прекрасно знает о своем состоянии и напоминать ему об этом лишний раз не стоит, а поэтому старался общаться с ним, будто тот и вправду просто очень сильно хочет спать. Он вернул мокрую прохладную тряпку на лоб полковника и, пожелав ему спокойной ночи, уложился на свою куртку, для экономии задув горящий на столе огрызок свечи.
