Кибердемоны. Призрак (СИ) - Зимин Дмитрий (читать книги без .TXT) 📗
Мимо столиков, не обращая внимания на посетителей, шла девушка. Чёрные волосы до плеч, подстриженные очень стильно, ступеньками - по последнему слову парижской моды. В лёгком белом плаще из какой-то блестящей кожи, затянутом на тонкой талии широким поясом. Что под плащом - не видно, только тонкие косточки ключиц и кулон с хрустальным сердечком, оправленным в серебро. Не хрусталь, - вновь уточнил для себя Мирон. - Бриллиант в платине.
Модные сапоги-чулки выше колена - она шагает широко, размашисто, и когда плащ распахивается, ноги видны до самых бедер. Каблуки массивные, как копыта лошади-тяжеловеса - тоже, разумеется, последний писк моды...
Лицо у неё было не совсем азиатское: по-славянски высокие скулы, широкий рот. Губы - как красная рана; Кожа с едва уловимым лимонным оттенком, гладкая, как у куклы - без единой родинки или прыщика. И глаза... У неё были поразительные глаза. Выражение - смесь отчаянной смелости, отрешенности и равнодушия.
Вся её фигура будто светилась изнутри, будто хрупкая статуэтка из тонкого фарфора.
Это называется "деньги", - подумал Мирон. - Внучка самого богатого чувака на планете - отчего бы ей и не светиться, как только что сотворённой Господом снежинке?
- Амели Карамазова, - сказал голос Саула. Самого его видно не было, только фигура девушки на парижской улице. Волосами её играл ветер, походка была быстрой и упругой. Было видно как мужчины, сидя за столиками, с удовольствием провожают её глазами... - Двадцать восемь лет, не замужем. Сейчас проходит стажировку в компании Технозон, по слухам, является третьей в очереди на наследство старика Карамазова. Первым в очереди - её отец, Масахико Карамазов, потом его младший брат, Кендзабуро. Амели - единственная внучка. Мать умерла десять лет назад...
- Амели известна тем, - взял слово Соломон. - Что очень любит играть. Не важно, во что: двадцать одно, рулетка, ма-джонг... В каждом городе, где бы она ни была, первым делом она находит казино.
- Просаживает большую часть своего немаленького содержания - двадцать миллионов в год. Лечилась дважды, в закрытых клиниках Тибы и Анклава Рюкшлаг в Германии. Не помогло.
- К ней приставлен личный секретарь, он же - охранник, он же - телохранитель, - сказал Соломон и картинка сменилась.
Зал казино. Столы с рулеткой, баккара, покером и блэк-джеком. Гости - в дорогих смокингах и вечерних платьях. За одним из столов - Амели, волосы собраны в высокую причёску, глаза накрашены так густо, что издалека девушка смахивает на панду. С плеч, на тонких бретельках-ниточках, спадает серебристое платье. Рядом с девушкой - высокий японец, лет тридцати-сорока, с короткими, зачёсанными назад волосами, взгляд - как у сытой, только что пообедавшей крупным цыплёнком кобры. Смокинг на нём сидел так идеально, что казался нарисованным на широкоплечем, отлично развитом теле.
Японец стоит к девушке очень близко, так, как может стоять партнер по постели или муж. Одной рукой он по-хозяйски обнимает Амели за талию, другой бросает фишки на зеленое сукно рулетки.
- Ясунаро, - комментирует Саул. - Генмодифицированный клон, собственность клана Карамазовых. Находится рядом с Амели неотлучно, и днём и ночью, с самого её рождения. Ублажает, охраняет и... несколько сдерживает её безбашенные порывы. Направляет энергию, так сказать, в мирное русло.
- Теперь о главном, - объявил Саул. - Вы проникните в Технозон, воспользовавшись документами Амели Карамазовой.
- Прямо сейчас любимая внучка босса развлекается в казино "Мидас" - самом дорогом и фешенебельном казино Большой Москвы. Ясунаро, разумеется, при ней, - сообщил Соломон и снял Плюсы. Остальные последовали его примеру. - Наши люди, - продолжил негр, - похитили бейдж идентификации у Амели, когда она посещала туалет. На его место положили точную копию, но без электронных кодов допуска. Впрочем, до следующего утра он ей не понадобится - администрация казино сделает всё возможное, чтобы внучка Карамазова чувствовала себя там, как дома. Иногда ей дают выиграть, что, в свою очередь, не даёт Ясунаро повода увести Амели из казино...
- А клон? - спросил Мирон. - У него тоже есть документы?
- Только идентификационный штрих-код в виде татуировки на запястье. Он - собственность компании, а не личность.
- Я, кажется, понимаю, куда вы клоните, - кивнул Мирон. - Хотите выдать нас с Мелетой за эту парочку. Но есть небольшая, просто крошечная проблемка: мы на них совершенно не похожи.
- А в этом концерте первую скрипку исполняет Мышонок, - Соломон широким жестом пригласил японца к выступлению.
Пока все остальные были в Плюсе, японец успел достать откуда-то раскладной столик и разложить на нём неприятные на вид инструменты и стерильные упаковки. Над столиком синей каплей повисла ультрафиолетовая лампа, распространяя запах зубоврачебного кабинета.
- Временные подкожные нано-импланты, - сказал Мышонок, руками, затянутыми в синие латексные перчатки, разрывая первую упаковку. Показался небольшой толстенький шприц с длинной, сантиметров десяти, иглой. - Вводятся интрадермально, рассасываются в течении суток. Меняют угол и напряжение лицевых мышц, подкрашивают кожу. Ларингофон вводится в трахею и меняет голос.
Мирон ёжится.
- Как-то это всё страшновато... - не хочется думать, что эта длиннющая иголка сейчас войдёт в его тело...
- Больно не будет, - успокаивает японец. - Раз - и всё.
Он брызгает на лицо Мирона из пульверизатора - в воздухе повисает стойкий запах антисептика, затем - из баллончика, покрытого мелкими каплями влаги. Лицо сразу немеет. Мирон не успевает закрыть глаза и теперь они так и остаются открытыми... В глаза тут же падает по капле бесцветной жидкости.
- Нано-линзы, - сообщает Мышонок. - Меняют цвет глаз.
Затем он чувствует тупое давление в разных местах лица и понимает, что это - уколы.
То и дело японец ныряет в Плюс - там висит объёмная голограмма лица Ясунаро. Как художник, рисующий портрет, он сверяется с оригиналом.
- Сколько продлится онемение? - хочет спросить Мирон, но не может. Не двигаются даже глаза.
Мышонок, тем временем, продолжает процедуры. С веками он возится дольше всего: микроинъекциями заставляет измениться разрез глаз, при этом не потревожив зрительный нерв.
Зеркала Мирону не дают, но по выражению глаз остальных он понимает, что преображение удалось.
Теперь - татуировка, - говорит японец. Обнажает запястье Мирона - тот чувствует мгновенный ледяной ожог.
- При проверке будешь показывать штрих-код, - говорит он. - Алмазное напыление, титановые проводники. Копия, на сто процентов неотличимая от оригинала.
В последний момент Мышонок капает чем-то ему на голову.
- У клона - азиатский тип волос, - комментирует он. - Более жесткие и густые. Цвет и форма стрижи совпадают... - через минуту он зачёсывает волосы Мирона назад, закрепляет их гелем и одним движением разворачивает перед лицом гибкое зеркало.
- Мать моя женщина! - вскрикивает Мирон, видя в зеркале лицо японца. Кажется, что это всё та же голограмма из Плюса... Он вытягивает руку, касается кончиками пальцев холодной плоскости зеркала, затем - своего лица... Мнёт кожу, оттягивает веки - двойник проделывает то же самое.
Оставляя Мирона любоваться своей новой внешностью, Мышонок поворачивается к Мелете.
- Твоя очередь, дорогая.
Девушка кивает и садится на стул.
Мирон видит, как на глазах меняется её лицо. Мышонок - истинный художник. Он умудряется передать совершенно точный облик оригинала, включая особенный прищур и лёгкую усмешку в уголках губ. Надевает на Мелету парик, и она становится точной копией Амели Карамазовой.
В завершение - импланты ногтей, ярко-красные, в тон помаде. Их Мышонок приклеивает на настоящие ногти Мелеты.
- Осторожно, - предупреждает японец. - В ногте указательного пальца правой руки - молекулярная мононить. Режет бетон и сталь так же легко, как лазерный скальпель. Это - на крайний случай.
