Кибердемоны. Призрак (СИ) - Зимин Дмитрий (читать книги без .TXT) 📗

Дмитрий и Татьяна Зимины

Кибердемоны. Призрак

Глава 1

Гнев, богиня, воспой Ахилесса...

Да уж, гневаться герой умел на славу, ничего не скажешь. Особенно когда взмахивал своим длинным мечом, целя мне прямо в горло, в единственное незащищенное доспехом место. И скалился он при этом довольно злорадно: знал подлец, что хитпойнтов у меня осталось гораздо меньше, чем у него.

Не на того напал, герой Ахиллес. Я ведь тоже парень не промах - и с длинным мечом, и с коротким, да и булавой по забралу могу так звездануть - мало не покажется...

Присев в коротком выпаде, я сделал подсечку - хотел перерубить сухожилия, но Ахилл успел подпрыгнуть и меч только скользнул по знаменитой пятке. Тем не менее, рядом с шлемом героя загорелась красная полоса...

Прячась за щитом, он пытался уязвить меня в руку или ногу - потеряв подвижность, я стану более лёгкой добычей. Я же старался бить наверняка: глаза заливала красная хмарь и времени на манёвры почти не осталось.

Наконец, углядев шанс закончить поединок, я сделал выпад... Звонок из Минуса, настойчивый, как налоговый инспектор, лишил меня доли секунды, которая требовалась для победы. Ахиллес, уловив заминку, шустро отбросил щит и одним ударом снёс мне голову.

Ёрш твою медь.

Звонок продолжал верещать, вгрызаясь в мозг, словно бензопила. Это кто же умудрился прорваться сквозь весь лёд?

Вариантов было несколько, но Мирон выбрал самый элементарный.

- Здравствуй, мама.

- Откуда ты знаешь, что это я?

- От верблюда, - злился он, как тысяча чертей. Такая схватка - псу под хвост.

- Мирон, что ты сейчас делаешь?

- Работаю, - ответ слетел автоматически. Мирон настолько привык не говорить матери правды, что действовал на рефлексах.

Попутно скомандовал сброс биогеля - коли выдался перерыв, нужно поесть по-человечески. Толкнул крышку Ванны, глянул на часы - без четверти двенадцать. Значит, в Трое он провёл больше половины суток...

- Чего ты хочешь, Мама? - слишком поздний звонок. Неспроста.

- Только не злись. Знаешь, вообще-то я по делу... Я тебя не отвлекаю?

Он всегда удивлялся, каким молодым и чистым оставался её голос. Даже в двенадцать часов ночи. Даже сильно подшофе - а в это время по-другому быть не могло...

- Я же сказал, что работаю. Так что покороче.

- Ну, если покороче... Платон мне сегодня не позвонил.

Он почувствовал, как где-то в затылке заворочалась тупая боль. Вылез из Ванны и не озаботившись накинуть хотя бы трусы, пошлёпал в кухонный уголок. Не глядя, пробежался по кнопкам меню - ответный писк подтвердил, что заказ принят.

Теперь кофеварка. То, что присылают по линии доставки, пить нельзя. Кофе должен быть настоящим. И точка.

Раздался мелодичный сигнал, на приёмную панель опустился пакет. Пока закрывалась крышка, в трубе было слышно негромкое жужжание почтового дрона...

- Мы с тобой неделями не разговариваем, и ничего, - завершил он свою мысль, разворачивая чуть похрустывающий зеленым салатом сэндвич.

Звякнула кофеварка. Лофт наполнил запах кофе.

- Ты же знаешь, это не моя вина, - мать разыгрывала любимый защитный гамбит. - Я тебе звоню, пишу... Ты сам не отвечаешь.

- Ты же знаешь, это не моя вина, - передразнил Мирон. - Пока этот твой... Как его...

- Моя личная жизнь тебя совершенно не касается, - отчеканила мать. - Ты уже достаточно взрослый, чтобы понимать...

Ну всё. Оседлала любимого конька.

- Пока, мам. Поговорим в другой раз.

Кофе нужно пить в тишине. Наслаждаясь каждой каплей.

- Подожди! Ты должен поехать к Платону. Ты должен убедиться, что с ним всё в порядке.

- Ты с ума сошла? - он глянул в окно.

Ночь. Улица. Фонарь. Аптека. Откуда это? А, не важно... Кофе сделался горьким.

- Ты же его знаешь, - затараторила мать. - С этим его... С этой его особенностью. Он просто НЕ МОГ пропустить звонок. НЕ МОГ не позвонить.

Мирон вздохнул. Обсессивно-компульсивное расстройство старшего брата... Нельзя есть сэндвичи в целлофановой обертке, носить оранжевый цвет, наступать на трещины в асфальте, прыгать через две ступеньки... И это даже не верхушка айсберга. Так, налёт в несколько молекул толщиной.

Живя в одиночестве последние десять лет, Мирон отвык от бесконечных правил, условий и неписаных законов. Но теперь воспоминания хлынули лавиной. А вместе с ними вернулось и горько-солёное, душное, как колючий свитер, чувство вины. Ведь ему повезло. Он - нормальный...

- Мирон? - в голосе матери прорезались повелительные нотки.

- Сейчас ночь, - он чувствовал, как сжимаются челюсти капкана, но продолжал слабо трепыхаться. - Я не знаю, где он живёт. Наверное, туда добираться целую вечность... Может, отложим до утра? Или... - мысль осенила внезапно, как удар молнии. - Пускай этот твой... как его... - в сознании всплыло архаичное слово "хахаль" - пускай он поедет!

- Платон ни за что не впустит чужого. Даже разговаривать не будет, - слова матери прозвучали упрёком, но Мирону немного полегчало: значит, его чужим не считают... - Одевайся. Я уже вызвала такси. Там есть адрес и всё остальное.

Мать знала, что он поедет. Будет орать, сопротивляться, но как миленький оденется, выйдет из дома и сядет в такси.

- Да, вот еще... - голос её сделался деловым и отстранённым. - Я оплатила поездку в один конец.

- Вот уж спасибо, - выдавил Мирон. - Век не забуду.

- Отзвонись, когда доберешься.

С отвращением посмотрев на остывший кофе и засохший бутер - неизвестно, из чего их лепят, но свежие на вид сэндвичи делались черствыми ровно через десять минут после того, как их вынимали из упаковки - Мирон пошел одеваться.

Ванна, изобретение середины двадцать первого столетия, требовала к себе особого отношения. В систему жизнеобеспечения нужно было погружаться нагишом. Биогель обеспечивал ПОЛНЫЙ контакт. В дорогих моделях был предусмотрен режим очистки - чтобы пользователи не ляпали студенистые комки на дорогие ковры, но свою Сони Плэйпод Плюс Мирон купил довольно давно. В те времена немного слизи на полу не казалось такой уж проблемой.

Тогда его миром был киберспорт.

Сейчас белое яйцо Ванны занимало большую часть лофта, однокомнатного модуля с встроенной линией доставки. Мирон не возражал. Минус - это для плебеев. Для тех, кто не может подняться выше плотских удовольствий.

А он принадлежит миру чистого разума.

Лифт, словно прозрачный жук, медленно полз по отвесной стене мимо шестигранных секций Улья, собранных в стотридцатиметровое здание. За сероватым стеклом - ударостойким монолитом из стекла и аргона - летели крупные снежинки.

Мирон пытался вспомнить, когда в последний раз выходил на улицу. В прошлом месяце? В позапрошлом? Помнится, тогда было тепло. В воздухе кружил тополиный пух, лица прохожих прятались под масками из нанопоры...

Лифт прошел мимо зависшего на уровне пятнадцатого этажа полицейского дрона. Чёрное стрекозиное тело, с прижатыми к металлическому брюшку лапками сенсоров, четко вырисовывалось на белесом фоне зимней пурги.

Мирон сочувственно посмотрел на окно, в которое через секунду ударит пневмо-таран.

Все мы ходим по грани, чувак, - беззвучно обратился он к тому, кого вот-вот скрутит полиция. - Просто у некоторых не получается удержаться...

Отвернувшись, он стал смотреть, как медленно приближается земля.

Вестибюль встретил тихой музыкой и запахом мочи. Источник запаха обнаружился у стены - бесформенная куча драной плёнки, под которой темнел силуэт бомжа. Лицо у него было точно такого же цвета, как пол под ногами, усыпанный упаковками от презервативов, пневмошприцами и одноразовыми смартфонами. Тонкие пластинки хрустели под подошвами ботинок, как панцири диковинных прозрачных жуков.

Проходя мимо, он заметил чёрных пиявок у мужчины в ушах. Нирвана.