Battle the Elliot - 3 (СИ) - Харламов Игорь Борисович (читать книгу онлайн бесплатно полностью без регистрации TXT) 📗

   - Ваше благородие, - послышался снизу из траншеи голос Сидорова, - Санитар. Надо бы вашу руку посмотреть. И выпейте. Трофейное. Полегчает.

   С этими словами кондуктор протянул офицеру металлическую, плоскую флягу. Который, глянув, на поднявшегося на бруствер траншеи моряка, отметил про себя появившиеся на ремне японскую кобуру с револьвером, и цепочку от часов, уходящую в брючный карман. Которых до этого не было.

   - Мародёрствуем? - произнёс офицер, взяв флягу и сделав глоток явно японского крепко-алкогольного пойла. И тут же вздрогнув, так как пришедший с кондуктором, матрос, с холщёвой сумкой, украшенной красным крестом, через плечо, взялся за его руку и стал обмывать рану, явно чем-то спиртосодержащим, стараясь удалить всё, что налипло на рану.

   - Ни как нет, ваше благородие, - не согласился с офицером Смирнов, - Это трофеи. Вот если бы я эти часы взял, чтобы их продать, а деньги пропить, то это было бы мародёрство. А я их взял, чтобы мне было сподручнее служить нашему государю императору. Значит это трофей, а не мародёрство.

   Москвин мотнул головой, усмехнувшись:

   - Сам, шельмец, придумал? И давно служишь?

   - Ни как нет, ваше благородие - тут же ответил Смирнов, - Так их превосходительство, адмирал Вирениус, говорил. А так, меня после рождества, и должны были демобилизовать. Но мы тогда в походе были, а потом война началась. И их превосходительство приказал, нас всех, кто сверх срока оказался, кондукторами сделать. Что бы мы значиться, не за проста так службу государю несли. А без обид. Вот только я пришёл узнать, где, теперяча, моему взводу позицию занять?

   Москвин, морщась, огляделся и произнес, указывая на левый фланг позиции своей роты:

   - Ну может быть так и правильно. У нас вон тоже старослужащих задержали с увольнением, но так их статус не подняли. И вот что, пусть твой взвод займёт позициу на левом фланге роты. Пулемёт поставьте так, что бы он овраг простреливал. Как бы японцы по нему в атаку не пошли. И в конце траншеи, где она в этот овраг выходит, в нишах, стоят рогатки. Их надо завалить. И траншею так перекрыть.

   - Это уже, усё сделали, ваше благородие, те, кто туда ходили траншею зачистить. Япошки там, через этот ход, в траншею не ворваться.

   - Это хорошо, кондуктор, - произнёс офицер, - Вот только этого маловато, за заграждением надо будет перекрыть траншею мешками с песком, оставив амбразуру для стрельбы, вдоль траншеи. И по верху бруствер выложите. Что бы в случае чего в овраг гренады метать. И запасец там, в десяток гренад, организовать надо будет. И вот что ещё, я заметил у ваших, у всех, лопатки есть. Начните ход сообщения, что идёт вдоль оврага наверх склона, превращать в траншею. Оборудуйте её для ведения огня.

   - Есть, ваше благородие, - кондуктор поднёс руку к фуражке, - Усё сделаем.

   Обернувшись, Смирнов пронзительно свистнул, и показал на левый фланг позиции роты. И тут взгляд кондуктора упал, на лежавший возле траншеи японский револьвер. Со свисающим, с кольца на рукоятки оружия, куском перебитого, страховочного шнура. И Смирнов тут же его подхватил, со словами:

   - О ещё один револьвер. Тилько пустой.

   И матрос, переломив револьвер, одновременно вызвав экстракцию стреляных гильз [13], достал из кармана ускоритель заряжания, полный японских патронов. С помощью которого, быстро зарядил трофейный револьвер. Одним движением защёлкнув револьвер.

   - Хм, у тебя же есть один. - удивился Москвин, - Зачем тебе два?

   - Так это, сподручнее так, если два револьвера будет. У нас, на флоте, все их благородия, на боевые действия, или там, на досмотр, два револьвера берут, - с этими словами Смирнов, скрестил, в запястьях, две руки. С зажатыми в них револьверами. При этом, ствол одного револьвера смотрел вдоль траншеи прямо, а ствол второго был направлен вдоль траншеи назад. А кондуктор продолжил:

   - Так их превосходительство адмирал Вирениус офицеров учил, что бы можно было быстро открывать огонь. По внезапно появившемся целям, там, где не развернуться. Как видите, я так могу сразу контролировать два опасных направления. И ежели что, открыть огонь раньше противника.

   - Хм, - хмыкнул офицер, - Хитро придумано. А если не попадёшь?

   - Так ваше благородие, если не попаду, всё одно враг испужаеться и спрячется. В меня же не выстрелив и клинком не ударив. А там уже и я подкрадусь. И возьмёте револьвер? Я так понимаю того япошку вы подстрелили.

   - Я. И давай уж братец, возьму твой подарок, - согласился офицер, забирая револьвер, - Вот только где я к нему патроны возьму?

   - Так я, ваше благородие, вам и дам, я уже набрал, - с этими словами кондуктор достал из кармана два снаряженных ускорителя заряжания и пачку патронов под японский револьвер, - Их превосходительство, всегда требует оружие и боеприпасы врага особенно тщательно собирать. Дабы они им больше пользоваться не могли. Да и нам пригодиться.

   Москвин хмыкнул, посмотрел на матросов, которые стали собираться на левом фланге его позиции. Причём у многих за спиной висело по несколько винтовок, в основном японских, а в руках моряки несли ремни с нанизанными на них патронными подсумками. Капитан тут же вспомнил, как матросы защищали траншею гранатами, лопатками и японскими штыками, используя их вместо ножей. И офицер проговорил:

   - А знаешь что, кондуктор, пошли-ка матросика, пусть найдёт фельдфебеля и ротных офицеров. И передаст им мой приказ, пусть организуют сбор трофейного оружия и боеприпасов. А солдаты пусть вооружаться трофейными штыками, от японских винтовок. Это вы тоже так вооружились, с подачи адмирала?

   - Так точно, ваше благородие. Их превосходительство сказал, чтобы мы при бое в траншее пользовались штыками от японских винтовок и лопатками. Пока нам бебуты не сделают и не выдадут.

   - Бебуты?

   - Так точно, ваше благородие, бебуты. Это такие изогнутые, кавказские кинжалы. Заточенные, с двух сторон. Их, по приказу, его превосходительства, для морских батальонов, в мастерских Дальнего делать начали. Очень ухватистые и быстрые кинжалы. Но ко мне во взвод они пока не попали. На всех, таких кинжалов, пока не хватает.

   - Понятно. Учту, братец. А сам же, пока перемирие, организуй оборудование позиции вдоль оврага.

   - Есть, ваше благородие. Усё исполню. Разрешите идти?

   - Ступай, братец, ступай.

   [12] В реальной истории, фугасы, заложенные ещё для отражения возможного нападения 'боксёров' в 1900 году, не сработали. Возможно, подвели управляющие электроцепи, возможно, гигроскопичность используемой тогда взрывчатки.

   [13] Японский револьвер тип 26.

  3

   Капитан Москвин вёл свою роту в тыл. Точнее то, что от неё осталось. Солдаты несли на себе по несколько винтовок, патроны, но никто не роптал. Ещё не закончилось перемирие, как пришёл приказ пятому полку сдать свои позиции седьмому полку. Восьмому остаться в резерве второй дивизии, а пятому выйти в тыл, в лагерь возле посёлка Талиенвань, в резерв командира корпуса на доукомплектование. Вместе с морскими батальонами. И рота капитана Москвина, вместе с приданным ей штурмовым взводом, сдав свои позиции, маршем направилась в новый район дислокации. Оставив на позиции только артиллеристов, из четвёртого крепостного батальона. Тем паче, что полка как такового и не было. Можно было сказать, что только четыре роты из шестнадцати сохранили боеспособность. Полк потерял две трети офицеров и половину нижних чинов убитыми, ранеными и пропавшими без вести. А всего русские войска в этом бою потеряли более семисот человек убитыми и почти половину тысячи пропавшими без вести. Около трёх тысяч человек оказались ранеными. Правда и потери японцев по общим оценкам были раза в три больше.

   И стоило роте только пройти мимо всех четырёх линий обороны на Тафаньшинской позиции, которую занимали полки седьмой дивизии, последняя, четвёртая дивизия, третьего корпуса, занимала тыловую, Нангалинскую позицию, как все увидели огромную доску с надписью 'Трофейные японские плакаты'. На которыхбыло изображено, как японцы всячески унижали русских солдат. Вплоть до занятия содомией. От чего у только что вышедших из боя солдат буквально заходили на лице желваки. Все с суровыми выражениями лица рассматривали эти плакаты. И только капитан Москвин увидел, что чуть дальше на дороге, на противоположной стороне, стоят три автомобиля. Два блиндированных, и автомобиль адмирала Вирениуса. И в моторе, последнего ковырялись несколько человек, в кожаных тужурках. А рядом, в группе из нескольких офицеров стоял адмирал и о чём-то спорил, с офицером, кавказской наружности, в кожанке, кожаных брюках, фуражке офицера Сибирского казачьего войска, с очками-консервами поверх фуражки. И капитан подал команду: