Точка отрыва - Коллектив авторов (книги полностью бесплатно TXT) 📗
И Гимли еще раз пнул мертвеца, а затем, разглядев, что у другого покойника сорок четвертый калибр, стал обшаривать его уже со всем тщанием.
— А я вон чего нашел, — проворчал Торир и показал «Чекан» с большой скобой, которая приняла бы и лапу гнома, под зимнюю перчатку. А у них патронов, как у дурня золотой обманки.
— Уходить надо, — сказал конопатый Пришлый в пограничной форме. Его карабин так и висел через спину стволом вниз — в узких проходах рыночных рядов и переулков вокруг так было удобнее. Было не ясно, понял ли он их перепалку на двергском, или нет. Пограничник уже перезарядил свой револьвер, а также револьвер одного из погромщиков, которым вооружился дополнительно,— Слышите, пальба какая? Кордегардию, судя по всему, взяли. Винтовки уже бухают. Сейчас кто-нибудь из них сюда припрется.
— Нам в «Водар» надо. Наши там…
— Не пробиться. Послушайте — как раз на пути туда самая пальба.
— Тогда в «Улар-реку». Если наши смогут, туда пробиваться будут.
— Да ты что! Там уже форт, почитай…
— Ну дык и вот, выйдут и снесут всю эту шайку!
— Не выйдут. Им форт бы отстоять, народу мало. Раздергали нас — тут банда, там налёт…Там, чую, на подступах самая охота будет на пробивающихся.
— Так что ж делать? Помирать прикажешь, лапки задрав? Или, во славу Прародителя, в последний бой?
— Еще чего! Надо, пока не поздно, к городской Управе пробиваться, это рядом совсем. Там сильный караул, подвал каменный с бойницами, городской резерв, вода, еда. Год можно отбиваться! Из форта весточку пошлют на большую землю — подмогу нам отправят. Главное — продержаться! Всерьез им город не взять. Так, пограбят… И пока Управу плотно в осаду не взяли, надо спешить. Должник я ваш теперь. Так что дурного не присоветую.
Гимли потеребил нос, погмыкал… Потом решительно рубанул воздух секирой:
— Это выглядит… разумно! Я — Гимли. Слесарь-оружейник и ур-барак. Гм, в отставке. Старший охраны каравана. С Лесной гряды мы. А как тебя звать-величать, воин, и в каких ты чинах?
— Сергей. Вороновым прозывают. Унтер-офицер пограничной стражи. Младший…
— Веди. Ты дорогу лучше разумеешь, как бы подойти без опаски. А мы будем прикрывать.
Пограничник с сомнением посмотрел — гномы снайперами никогда не были. Но деваться было некуда.
— Только… Я его не брошу! — решительно сказал он, указывая на погибшего товарища.
— Пособим… Торир! Тебе стража убитого нести. Дарри! Берешь его винтовку и портупею с поясом и подсумками. Глоин! Ты как? Пришел в себя? Бофур, помогай Глоину, если понадобится!
Глоин был уже на ногах. Могучий организм гнома почти оправился, хотя он и держался еще за голову, временами морщась. Торир взвалил пограничника на левое плечо, почти не заметив веса убитого. Дарри поднял его портупею с подсумками и тесаком, карабин СВТ-К, у которого даже не был откинут складной скелетный приклад, и закинул их на левое плечо, предварительно все же отщелкнув приклад. Гимли взял таки в правую руку вместо секиры револьвер, их анабасис к Управе начался.
Как оказалось, Управой было соседнее с банком здание, массивное, угрюмое и внушительное. Дарри его вспомнил — оно стояло особняком, он еще удивился, почему столько места вокруг этого дома в самом центре не застроено? Сводчатые каменные подвалы гномьей работы и в самом деле были настоящей крепостью. Оконца-бойницы не оставляли непростреливаемых зон. Подвал был шире стоящего на нем деревянного дома, оставляя широкую галерею вокруг сруба из мощных бревен, и углы подвала помимо всего прочего венчали казематы. В этих выступах тоже были бойницы, так что можно было вести и прямой, и фланкирующий огонь. Пришлый Воронов вел их не прямиком, а какими-то зигзагами. До поры им удавалось избегать обнаружения и стрельбы, но только до поры. Пальба в городе шла густо, и все чаще — из винтовок. После очередного осторожного поворота на очередном перекрестке (Пришлый, огибавший углы по широкой дуге, на перекрестках был особенно внимателен и, казалось, старался заглянуть одновременно за оба угла) они увидели впереди небольшую площадь. Подняв руку и остановив гномов, Воронов шепотом попросил их быть тише воды и даже не дышать — уж больно громко те пыхтели. Пригнувшись в пыльном бурьяне, росшем вдоль забора, он внимательно оглядывал площадь. В этот момент из соседнего переулка, завывая мотором, на нее неспешно выкатилась пограничная «Копейка» с торчащим в небо пулеметом,
на котором повис вцепившийся смертельной хваткой убитый пулеметчик.
И также неспешно, но не снижая хода, машина ударилась в бревенчатую стену лабаза. Водитель навалился на руль, и раздался пронзительно-противный сигнал, будто требуя освободить проезд. От неожиданности, наверное, Дарри скинул винтовку и портупею с плеча, большой палец сам собой перещелкнул предохранитель, а рука передернула затвор. И в этот момент вслед за «Копейкой» из того же переулка вывалилось пять желтоплаточников, все из какой-то баронской роты. И оружие у них уже было наизготовку. Впрочем, пришлый пограничник Воронов их опередил, начав стрельбу практически сразу, как они появились, одновременно с двух рук. Почти не отстал от него Гимли, а Торир слегка замешкался. Дарри же вовсе, как ему казалось, застыл. Он видел снопы пламени из револьверов, ему они показались голубыми, и он удивился этому; видел одну или две вспышки напротив, но, казалось, не слышал грохота выстрелов. Осталось только два силуэта, они были в кольчугах поверх своих темно-зеленых мундиров, на головах шлемы в таких же темно-зеленых чехлах. И они целились в него, Дарри, из винтовок! Вот одного из них словно приложило поленом, отбросив назад, на забор с посеревшими от дождей нестругаными досками, и он сполз вниз, оставляя на них красно-лаковую полосу. «Ох и заноз насажает!» — не к месту подумал Дарри. Второй уже тоже валялся в лопухах и пыли. И только тут Камень понял, что начал стрелять чуть ли не первым, не слышал ничего от собственных выстрелов и расстрелял весь магазин — винтовка встала на затворную задержку. Пограничник повернулся к нему, Гимли повернулся к нему, Торир повернулся к нему, Бофур повернулся к нему, все повернулись, даже Глоин, страдальчески морщившийся от выстрелов — видно, он все же заработал контузию. И лица у всех были малость удивленными.Сквозь звон в оглохших ушах Камень услышал, наконец, и что-то другое. В машине кто-то часто и тонко постанывал. Чисто по вдолбленной привычке он, на ходу подобрав портупею и кое-как накинув ее на себя (явно на гномьи размеры не рассчитано), сменил магазин в винтовке, подошел к машине и заглянул в кузов. Взгляд уперся в расширенные зрачки стонавшего. И Дарри узнал его. Это был молодой колдун с поста. В черной уставной форме, с серебряными погонами подпоручика. Правая рука судорожно сжимала уставной жезл. Колдун, словно жалуясь, простонал-прошептал, пузыря красным изо рта:
— Не удержал… щит… У них винтовки…
И умер. Дарри сразу понял, что умер, а не потерял сознание, словно увидел, как отлетела душа. И еще его словно несильно толкнуло — прямо из жезла, словно из последних сил колдун пытался не то защитить, не то сказать еще что-то с помощью магии. У Камня словно лопнула какая-то пута, мешавшая ему, и он вдруг почувствовал странное облегчение или даже освобождение от чего-то. Поэт бы сказал «словно тяжкий груз упал с души». Но Дарри не был поэтом, он был гномом и подумал по-гномьи грубо и приземлено «Будто пил-пил пиво. Пил-пил, и вот, наконец, помочился».
— Этот живой! — удивленно-обрадованно пророкотал Гимли, забравшийся в кабину к водителю. Воронов запустил руку в бардачок, вытащил аптечку и, бесцеремонно отодвинув гнома, осмотрел раненого. Лицо того посекло стеклом, но это не беспокоило Пришлого, хотя кровь из порезов текла обильно, и петлицы, пропитанные ей, уже казались не зелеными, а черными. Серьезной выглядела рана в правой стороне груди, легкое явно было задето. Стянув с раненого камуфляжную куртку, Сергей решительно рванул его форменку, стреляя пуговицами во все стороны, буркнув при этом:
