Проклятый род (СИ) - Дружинин Руслан Валерьевич (прочитать книгу .TXT) 📗
...Впервые охотник решился на то, что делал до этого только для вожаков племени - он извинился.
- Прости Владу за власы... и за гребень тоже прости. Она в тебе не просто пленницу видит, а угрозу для собственных замыслов. Токмо не спрашивай, какие мысли созрели в её голове - не поймёшь, да и ужаснёшься. Порой она поступает не так как Совесть велит...
- Вы часто говорите о Совести так, как будто это нечто живое, - со скромной улыбкой заметила Вера.
- Так и есть, - согласился Серко. - Совесть - совместная весть. Мы общаемся через неё с голосом пращуров. В своей мудрости предки подсказывают нам как поступить, чтобы не ошибиться. Если ты Совесть не слушаешь, то с тобой непременно случится беда. Тогда и вспомнишь, будто мыслилось так не делать - это голос предков подсказывал. Навь слышит его лучше прочих, да только прислушивается не всегда. Как и Влада...
Неловко коснувшись обрезанных волос на затылке, Вера как можно легче сказала.
- Ты про гребень заговорил, а я уже и забыла обиду. Для чего он мне сейчас нужен? С раннего детства мне косу растили, на три луча заплетали и приданое к свадьбе готовили...
- Приданое?
- Да. Матушка с отцом думали по возрасту за хорошего человека отдать. Скорая свадьба у всех на виду, а к доброму делу надо долго готовиться, чтобы не с пустыми руками войти в новый дом. Но родители умерли, а Яна пропала, и пошла наша жизнь под откос. Пришлось оставить деревню, бросить всё нажитое добро; только гребень с собой и взяла. Лишь памяти об отце с матерью жалко, а гребня самого мне не жаль...
В глазах Веры отразилась нежданная грусть, пальцы на ровном стежке задрожали. Серко всё больше удивлялся порядкам в крестианской общине и их взглядам на мир. Всё это очень сильно отличалось от привычного уклада подземного племени. Нет, любовь не была чужда Навьему роду, но для этого требовался всего лишь один решительный шаг во время Ночи Костров. Силой и ловкостью можно было добыть себе девушку, о которой порой мечтал с юных Зим, или неожиданно оказаться отвергнутым. Но шаг всё же делаешь - узнаёшь своё будущее.
- Значит сестру, которую вы искать отправились, Яной зовут?
Вера вздрогнула и сжала ладони, кажется, она укололась.
- Яна была самой старшей из нас - на целых три года старше Миши. Мать с отцом хоронила она, сильная была, на мир смотрела не так как мы с братьями. Кому Бог даст сына для опоры в семье, а кому дочь подарит, которая в жизни не потеряется - Яна как раз из таких дочерей. Когда в общине решили искать себе новое место, она вызывалась в первый дозор, да не взяли. Но она всё равно на своём настояла, пошла со вторым, Тепло разведать хотела, чтоб о нас позаботиться. С Мишей они долго спорили - не отпускал её брат, да и я не хотела такого пути. Помню, сказала Яна перед самым уходом: "Жизнь человеческая в руках Божьих, а судьба только нами решаема. В какую сторону повернём, так и будет". Миша противился, а она действительно спасти нас хотела. Оградить от...
Вера запнулась и не сказала больше ни слова. Спешно взявшись за шитье, она как будто и забыла о чём говорила.
- От чего оградить вас хотела? - попытался дознаться Серко, но девушка только опустила ресницы пшеничного цвета.
- От страхов своих, от тяжёлой жизни после смерти родителей. Деревенский старейшина многим нам помогал, если бы не набеги разбойников, так всё бы хорошо у нас было. Но когда Яна пропала... - крестианка долго молчала, но наконец решилась узнать о том, ради чего пришла этой ночью к Серко. - Ответь мне, охотник, только прошу тебя искренне: откуда у тебя карта, которую ты носишь с собой? Это ведь Янина карта с крестами...
Вот для чего она подошла - Веру волновала судьба её старшей сестры, той самой девушки, которую не успел спасти Навий сын в заброшенном доме. Он сглотнул и отвечал взвешивая каждое слово.
- Мы нашли человека, который был одет в такую же куртку как вы.
- Мёртв?
- Да. На него напали из засады и расстреляли. При этом человеке нашлась карта с крестами.
- Да, я понимаю... А не видел ли ты девушку с золотыми волосами и глазами как у меня?
- Нет, не видел...
Серко соврал. Просто не смог сказать правду и разрушить надежду горевшую в зелёных глазах. Крестианцы бросили дом, прошли долгий путь, и всё ради того, чтобы найти пропавшую в лесах родственницу. Что могла подумать Вера, узнай какой смертью погибла сестра? Как он сам тогда оправдается?
- Спаси тебя Бог, - тихо вздохнула обманутая крестианка. - Я хоть что-то узнала. Яна точно жива и Господь её не оставит. Мы сможем найти её, знаю.
- Вы справитесь, - отвёл глаза Навий сын. - В ваших обычаях есть что-то такое, что заставляет безгранично надеяться. Даже если вокруг останется одно пламя, вы всё равно найдёте за что ухватиться.
- Разве не легче жить со Зверем в душе? Волк даёт силы при жизни и не заставляет ждать великой милости после смерти; помогает получить всё, что захочется. Это не счастье?
- Да что ты знаешь, - вырвалось у Серко.
- Прости...
Но ему не хотелось, чтобы разговор закончился так. Тряхнув головой, он нехотя проговорил.
- За силу надо расплачиваться. Ежели Волк вырвется и поглотит тебя целиком, ты станешь чудовищем, для которого нет разницы: враг перед ним или родич. Во мне с Владой особенный дух, гораздо сильнее чем у остальной Нави. Зимний Волк перешёл к нам от матери, хотя от этого стал на порядок слабее, будто надвое разделился. Раньше Зверь был свободен, сам являлся в последний день лета к жертвенному столбу, чтобы встретиться со своим двоедушцем, но теперь он крепко привязан только к нашей семье. Зимний Волк никогда полностью не подчинится человеческой воле. Погибший возле ярила должен был перенести его душу в царство мёртвых и после смерти сразиться за лето с Мареной.
- С Зимой?
- Да. Так говорят наши Веды. Но мать выжила у жертвенного столба и перешла с Волком в Явь. Встретила в верхнем мире мужчину, родились я и Влада. Что будет дальше - токмо Мокоше прядущей судьбы известно. Должно быть проклят наш род за то, что заточил в себе Зимнего Волка и удерживает его силой крови. Может только со смертью последнего из нас дух наконец освободится.
- И тогда он сразится с Зимой и наступит пора Долгого Лета? - с улыбкой спросила Вера. Серко с удивлением посмотрел на неё, такие мысли ему в голову не приходили. Но тут он вдруг понял, что девушка просто смеётся над ним и не верит в истории о Зимнем Волке - для неё это была лишь красивая сказка.
- Лучше верть в такое, чем в спасение после смерти за праведную и скучную жизнь, - с раздражением бросил охотник.
- У нас верят не в счастье за гробом, а в то, что добро порождает добро и разжигает в душе новый свет, - заметила Вера. - Лишь Бог имеет право судить за грехи. Жить следует со смирением, очистив сердце от корысти и тёмной злобы. Только это делает человека по-настоящему человеком.
- Человеком, - задумчиво повторил Серко сразу за ней. Вера взглянула на парня, словно хорошо понимала в чём печаль Навьего сына. Никто бы в племени не догадался о терзавших его душу сомнениях, даже мать. Двоедушие считалось великим даром, силой купленной за высокую цену проклятия. Но Вера видела, как мечется он между даром и честным выбором сердца; именно за это и жалела охотника.
- Не все крестианцы такие, - Серко сказал это так, как будто пытался сам себя убедить. - Есть те, кто веруя в Единого Бога готов предать его ради власти и силы. Твой брат тоже "язычников" ненавидит. Будь ещё один шанс, так застрелил бы нас с Владой.
- Да, есть и такие, - неожиданно согласилась с ним Вера. - Они по-своему толкуют заповеди и к жизни слово Господа прикладывают только с выгодой. Часто нет благой цели в поступках таких христиан. О многих законах Его, люди готовы забыть, или ещё хуже того - извратить их, если человеку становится слишком страшно терять. Мой брат боится за нас, готов пойти на любые грехи, только бы меня и Егорку от беды оградить. Это губит его. Грех любого погубит... - Вера протянула Серко зашитую куртку и поднялась. Но ещё до того как уйти, с улыбкой добавила. - Воистину говорится: "Имеющий уши да услышит, имеющий глаза да увидит". Обратившись к святой вере, мои родители сохранили семью во время Долгой Зимы и смогли страшный мор пережить. Не только телесно спаслись, но и душою. Поговорив с тобой, охотник, я тоже многое поняла, за что тебе благодарна.
