Без права на жизнь - Голодный Александр Владимирович (электронные книги без регистрации .txt) 📗
Благодетель с грозным видом сурового вождя и интонациями прожженного ростовщика распекал очередную жертву игровой зависимости. Все, клиент созрел и отправлен за долгом. Излагаю суть вопроса.
Боров, Рыба и я стоим на плоской вершине мусорного холма. Включаю. Есть сигнал! Аппарат что-то говорит. Соглашаюсь на повтор сообщения и включаю громкую связь: «Уважаемый пользователь, телефонная компания „Чистый звук“ приветствует вас. Как первый раз подключившемуся, вам бесплатно предоставляется тридцать единиц для пробного звонка. Оцените высочайшее качество нашей связи». Оказывается, я здорово продвинулся в английском. Спасибо Черпу.
— Тех, что он сказал, в натуре?
— У вас есть тридцать единиц для звонка.
— Что? Тех, я могу позвонить? На любой телефон?
— Наверное, Рыба. Только аппарат должен держать я и говорить будешь, как сейчас, по громкой связи.
— Боров! Пожалуйста?!
— Рыба? Да ты что, кореш? Звони, конечно. Мне некому, телефон твой.
Обычная флегматичность слетела с законника, настолько он взволнован. С трудом припоминая и сбиваясь, Рыба называет номер, а в глазах горит надежда. Проверяю цифры ещё раз, звоню.
Длинные гудки… Звонкий голосок юной девушки:
— Алло? Олли у аппарата.
— Оля?! Оленька, доченька!
— Папа?! Папочка, миленький! Папочка, где ты? Папочка?!
— Я жив, маленькая моя! Как вы живете, как мама?
— Папочка, у нас всё хо…
— Тридцать единиц истекли. Надеемся, что вы по достоинству оценили высочайшее качество связи от телефонной компании «Чистый звук».
На дисплее горит «нет баланса».
— Извини, Рыба. Это все.
Из круглых глаз законника катятся слезы.
— Рыба, ты что, кореш?
Мучительно кашляя, задыхаясь, пытаясь что-то сказать, он плачет на груди своего бригадира. Боров искренне сочувствует, смущенно похлопывает товарища по спине. Горе законника захлестнуло и меня. Непередаваемо жаль отца и его дочь.
— Рыбин, да харэ, успокойся, кореш. У них всё хорошо, они знают, что ты жив… Давай прекращай.
Сквозь всхлипы прорывается: «Никогда…» Мы молчим. Наконец, Рыба немного успокаивается.
— Вот и хорошо, братуха. Давай свалим отсюда. А то торчим, как три хера на бугре.
Внизу вспоминаю, что захватил с собой в сумке бутылочку чая. Помогло.
— Рыба, да не переживай ты так. Главное, что у них хорошо.
— Тех, а ты тоже слышал, что у них?
— Да, дружище. Очень четко услышал: «У нас всё хор…» Это значит «хорошо».
— Брат Тани, жены моей, наверное, помогает. Он толковый.
— Во! Рыба, кореш, ты вообще счастливчик. Да любой из братвы, чтобы поговорить с родными… Я не знаю… На что угодно пойдёт.
— Да, наверное, Боров. Кореша, вы только не говорите братве… Ну, что я, это… Плакал.
— Могила, Рыба, отвечаю.
— Даю слово, законник.
Когда шли назад, Боров сказал:
— Не зря базар шел. Реально, ты черный тех, кореш. За это тебя стерли, подыхать сюда бросили. А ты выжил и поднялся. Верно, Рыба?
— Точно, Боров. Мля, хоть краем, но с дочкой я поговорил.
— Вот! Надо собирать сходку, тереть за Теха. Харэ ему простым шнырем ходить.
— Боров, я же был на сортировке, жил на свалке, ковыряюсь в отбросах.
— На сортировку попал и на свалке жил, потому что себя не помнил. А в отбросах роешься, чтобы братва поднималась.
— По делу базаришь, Боров. Тех, я за тебя подпишусь. Благодарен тебе, буду должен.
У ангара я протянул мобильник Рыбе.
— Нет, Тех, оставь себе. Вдруг ещё сумеешь…
— Сомневаюсь, Рыба. Без серьезной аппаратуры…
— Слыхал, Рыба? Точняк, черный тех, братанский. Оставь себе телефон, Тех. Никто не гонит, помысли, до кэшей ты ещё не добирался…
— Благодарю, законники. Чудес не обещаю, но буду думать.
*
Что такое бандитская сходка? Я, стоящий на знакомой арене, Кент на стуле с непроницаемым лицом и выступления ораторов. Припомнились все обиды, обсуждение постоянно уходило от сути к личным дрязгам. Досталось Борову за игровую монополию, но не забыли и Лома. С неожиданным доводом вышел Кисляй, гордо продемонстрировав разворот журнала. Оказывается, в комиксах регулярно фигурировал злобный и неуловимый Черный Тех. По-моему, на схожесть с нарисованной оскаленной рожей мог больше претендовать гнуснопамятный Крыс (кстати, успешно выполняющий норму на сортировке), но коллектив решил по-другому. Финалом действия стало натуральное тайное голосование несколькими колодами карт. Ломовские голосовали и убегали подменить корешей на сортировке. Все, карты сброшены. Две коробки открываются для подсчета. А что тут считать? «Против» всего пятеро. Кент встаёт, поднимает руку.
— Шнырь Тех получает звание «Черный тех». Теперь он имеет право носить знак власти законника, голосовать на сходках, вызывать на бой, ставить жизнь, командовать дохляками. При этом он остается шнырем и выполняет свои обязанности по закону.
Улыбающийся Боров подносит знак власти законника: дубинку.
— Как, Тех, не разучился?
Со свистом разрезав воздух, дубинка описала эффектную фигуру. Одобрительный рёв законников, очередная попытка дружески забить меня насмерть.
Новости расходятся молниеносно: захожу в шнырёвскую и обнаруживаю накрытый стол и свободное место во главе, занимаемое обычно Плотником. А где он? Не понял, почему не на своем месте?
— И как это понимать, уважаемые?
— Тех, ну, ты же почти законник…
— Ну, и хули, как выражается мой друг Боров? Это не повод портить наши отношения, парни. Плотник, не выделывайся. Представь себе, как будет выглядеть, если я загоню тебя на место старшего дубинкой.
Ложка прыскает, через секунду шныри дружно смеются, Плотник с трудом встаёт занимать свое место.
После ужина рассказываю о сходке. Кстати, а зачем мне две дубинки?
— Слушай, Плотник, не в службу, а в дружбу: ты можешь сделать хитрую дубинку с ручкой?
— А зачем тебе, Тех? Ты, по-моему, и обычной здорово управляешься.
— Это не мне. В подарок полезному человеку.
— Как делать?
Рисую чертёж классической полицейской дубинки.
— Нормально, завтра сделаю. Тут только просверлить отверстие и вклеить ручку. Есть клей у меня ? вонючий, но держит намертво.
Подарок пошел, разумеется, Тени. Он пораженно смотрел на орудие труда копов в ременной шлейке с пряжкой. Нерешительно взял, вставил ремень в шлейку, застегнул. Правая рука узнавающе-привычно легла на рукоятку… Вши-и-их! Да, это мастерство. Виртуозно прокрутив дубинку, Тень отработанным движением послал её на место.
— Благодарю, Черный Тех.
— Для тебя просто Тех, Тень. Пожалуйста.
Что хорошего принесло мне это звание? Возможность ходить на свалку без конвоя законников и самому приводить Солдата на кухню.
*
— Все, парни, хватит. Нормально набрали, надо разложить добычу и назад собираться.
— Как скажешь, Черный Тех.
— Рэд, ну, хоть ты не начинай. Охота законникам в крутых бандитов поиграть — пусть играют. Главное, чтобы нам польза была. А польза есть. Работаем на себя, без присмотра законников. Плохо только, что Кент не разрешил Кэпа с Хотом взять с сортировки. Кстати, а что Джок не пошел? Дак на хозяйстве один мог остаться.
— Нет, так Кэп установил. Мы же не такие сильные, как Пауэр или Форс, а вдвоем отбиться легко.
— Часто налетают?
— Частенько. Добра у нас много. Законники опасаются, не трогают, а крысы вообще дурные, постоянно лезут.
Раскладываем вещи. Опять сплошное «D», иногда «С». В этом мире отлично продумана единая система обозначения качества. Существуют четыре группы. «D» самая низкая, вещи или одноразовые, или, в лучшем случае, на сезон. «С» чуть получше, не так линяют и изнашиваются, обувь покрепче. «В» попадается редко. Крепкие качественные рубашки, футболки из плотной ткани. «А» не видел даже на Кенте. Одежда одного покроя, близких цветов, пошита на одних предприятиях, разница только в качестве ткани. Так же и обувь, предметы обихода, даже микросхемы и радиодетали подчиняются этой системе. Мда, вспоминая хаос своего мира, поневоле проникаешься уважением.
