Зверолов - Поселягин Владимир Геннадьевич (бесплатные версии книг TXT) 📗
Подтвердив кивком, я продолжил:
— Это не обида, а разочарование в новом начальстве, Владимир Ефимович, в его полной несостоятельности, которое уже никак не исправишь. Одним словом, я буду посылать в далекое эротическое путешествие всех, кому будет дело до моих умений. Отказом в помощи Родине они меня не уговорят, я ей отдал всё с процентами. Надавить тоже не получится. Я студент-медик. Пошли они куда подальше. У них есть свои специалисты-розыскники, вот пусть они и работают, а обо мне забудут.
Еще недолго поговорив о разном, я попрощался и спустился, пройдя мимо цербера-консьержа.
Такси терпеливо дожидалось меня, счетчик капал. После этого я поехал к полковнику Власову, который так же скоропостижно оказался на пенсии. Тот тоже принял подарок, кивнул в благодарность. Посидев с ним и уговорив стакан водки, заехал к Владимирову и в подмосковную базу к подполковнику Вихрю. Сахаровского на работе, по причине длительной командировки, не было.
Зажигалки все принимали, роняя скупые слова благодарности. Парни понимали, что дарю я от чистого сердца, и благодарили так же. Только на базе у меня ушло пять коробок с зажигалками. Там было много знакомых, поэтому я спокойно прошел на территорию секретной части, хоть и с сопровождающим. По этому поводу, правда, был нанесен удар по моему здоровью с использованием спиртосодержащих жидкостей, но как бы то ни было, вечером я благополучно оказался дома и отсыпался от пьянки с офицерами. Все меня угостить умудрились, генерал, молодец, только чаем напоил.
Отоспался я хорошо, а следующим утром позвонил в кассу аэропорта, забронировал на себя билет до Сочи и стал собираться. Дарья Михайловна получила инструкции на следующие недели и обещание известить о приезде заранее, после чего я, собранный и довольно бодрый, несмотря на остаток похмелья, не до конца выбитый зарядкой и большим количеством чая, поехал в аэропорт.
Через пять часов на аэровокзале Сочи меня встретил отец, и я, наконец, попал в доброжелательные и теплые объятия своей семьи. Я был дома. Я был счастлив.
Придерживая шампур, я ножом стал стаскивать по очереди куски шкворчащего прожаренного шашлыка. Рядом пасся с тарелкой мой десятилетний племянник Руслан. Как только тарелка была наполнена, он сразу же понёсся в сторону других детей, что возились после купания на песке.
— Хлеба возьми! — крикнул я ему вслед и, повернувшись к маме, сказал: — Сейчас опять мяса наедятся — и ужинать не будут.
Это был мой третий пикник за три недели с момента возращения из Москвы. Наступил уже август, сегодня девятое. Еще неделя — и поедем в Москву, пора заняться подготовкой к учебе и устройством личной жизни. Дети крепко вошли в мою жизнь, и, как ни странно, без них я уже не мыслил своего существования. Мысли ехать на Брянщину я не отбросил, но пока не было желания. Было такое чувство, что ничего хорошего меня там не ждёт, а к своим чувствам я привык прислушиваться. Они часто помогали мне уйти от неприятностей.
Я отдыхал, купался, катался с детьми по окрестностям и вообще беззаботно проводил время, как проводил бы его в детстве, которого меня лишили в прошлой жизни. Одним словом, возмещал утраченное. Дочки в этом мне хорошо помогали.
С подарками тоже всё было хорошо. Мама слетала в Киев и, организовав родственников, получила груз и распределила его. Причем это заняло у нее не пару дней, как она рассчитывал, а все пять ушли. Уж больно много я всего привез. После этого она вернулась обратно с многочисленными благодарностями, как от родственников, так и от себя. Да и сейчас она была в одном из выбранных купальников.
Жаль, их с отцом отпуск заканчивается, из-за чего мы и устроили этот пикник на нашем семейном тайном пляже. Завтра сажаем их на поезд и отправляем в Киев с частью детей, что наотдыхались за три месяца и загорели до черноты. Тот же Руслан раньше был бледнокожим брюнетом, сейчас негр с выцветшими до белизны волосами. Родители точно не узнают. Остальные пока с нами будут, их отправим с другими взрослыми-отдыхающими.
Наконец, вторая порция шашлыков начала шкворчать над углями. Я сидел рядом и поворачивал шампуры, чтобы прожарка была равномерной, и посмотрел на подбежавшую младшую дочурку Максимилиану, всю мокрую от воды.
— Папа, а мы сёня тут нотивать будем? — спросила кроха, не совсем правильно выговаривая некоторые слова.
Подхватив ее и посадив на ноги, я ответил:
— Нет, отдохнем и поедем домой. Сегодня без ночевки.
— Ну-у-у, — протянула дочка и задёргалась, пытаясь вырваться из объятий. Со смехом сняв ее с колен, поставил на песок и шлепнул по попе. Та, взвизгнув скорее радостно, чем испуганно, сломя голову, разбрасывая песок ножками, побежала к другим купающимся детишкам младшего возраста.
Подошедшая сзади мама ласково шлепнула по затылку:
— Смотри, шашлык сгорит.
— Смотрю, — ответил я, продолжив поворачивать шампуры.
Через час после плотного ужина, когда все разбрелись по берегу — кто гулять, а кто всласть покупаться — я отошел чуть в сторону и подошел к отцу. Народу хватало: взрослых человек десять и молодежи с мелкотнёй около двадцати, так что шуму и гаму было достаточно. Рядом с отцом присел Толик, мой младший брат. Я договорился с командованием его части, и те пошли нам навстречу, отпустив его в увольнение на три дня. Завтра вечером отвезу обратно в часть.
Присев рядом, я спросил, о чем идет разговор, и стал глядеть на удивительно спокойное море и белый теплоход, что шел в пяти километрах от берега. Чуть дальше была видна парусная яхта.
— О жизни сынок, о жизни, — вздохнул отец. — Толя, расскажи Игорю, что ты мне только что сказал.
Тот слегка помедлил и уверенно пробасил:
— Жениться хочу. Я с одной девушкой встречаюсь, мы любим друг друга. Вот, хочу жениться — она согласна. Думаю просить руки у ее родителей.
— О как? Неожиданно, — удивленно покачал я головой. — Что родители скажут, не знаю, но я лично думаю, что ты взрослый человек, хотя еще пацан пацаном — это твое решение. Но хоть посмотреть на нее дашь до свадьбы?
— Конечно, обратно полетим — познакомлю.
— Вот и ладушки.
Через час все, кто был на пикнике, знали тайну Толика, большая часть молодёжи встала на его сторону. А вот взрослые, включая маму и бабушку, просили погодить. Мол, молод еще. Толик отвечал, тыкая в меня и дочек пальцем в доказательство. Не убедил.
Как бы то ни было, пикник прошел удачно, и вечером, сделав несколько рейсов, я перевез всех отдыхающих обратно на нашу фазенду.
Споры слышались до самой глубокой ночи, но они мне не мешали спокойно уснуть, обнимая ближайшую дочку. Завтра видно будет. Нужно посадить на поезд родителей. Потом отправлю Толю, познакомлюсь с его невестой, а там видно будет. Закончу отдыхать, и с дочками, сестрами и дедом с бабкой поеду в Москву. Там они пока поживут у меня, а перед началом сентября посажу на поезд и отправлю в Киев. Вот такие планы я составил в полудреме вполглаза, пока совсем не уснул.
Утром меня разбудила мама — заглянула в нашу спальню и, подойдя, притронулась к руке.
— Завтрак не проспи, — тихо сказала она.
— Хорошо, — так же тихо, фактически одними губами ответил я. Мама вышла, а я, взяв с прикроватной тумбочки наручные часы, посмотрел на время.
«Девять утра? Вот это я дал храпака», — удивился я. Посмотрев на посапывающих дочек — видно было только Сашеньку и Максим, Женька накрылась одеялом с головой — осторожно приподнялся, скрипнув пружинами матраса, и спустился на пол, на самодельный половичок, что навязала на все комнаты тетя Роза.
Взяв в руки шорты и майку, я тихо выскользнул в коридор, стараясь не разбудить дочек, и, прикрыв дверь, быстро оделся. На кухне у умывальника совершали омовение две девочки десяти лет, мои племянница и двоюродная сестра. Покосившись на них, я вышел во двор. Рукомойник тоже был занят, там дед брился, в душе тоже кто-то плескался. Стянув с веревки свое полотенце, я встал в очередь за девчонками на кухне, так как дед явно надолго встал наводить свою красоту.
