Дисбат - Чадович Николай Трофимович (читать полностью бесплатно хорошие книги .TXT) 📗
Но тут смелым огнеборцам не повезло. Баллон с пропаном все-таки рванул. Кирпичные стены выдержали град увесистых стальных осколков, но заурядный пожар на какое-то время превратился чуть ли не в извержение вулкана.
Дашкины книги, до этого стойко выдерживавшие действие огня (впрочем, успевшего обглодать их корешки и обуглить обложки), теперь взлетели в воздух, там рассыпались на отдельные листочки и огненными хлопьями сыпались на землю. Не прошло и минуты, как крыша провалилась внутрь здания.
На помощь первой пожарной машине подоспели еще несколько, но спасти барак было уже невозможно.
– Жаль, – вздохнула Дашка. – Иголочка-то ваша там осталась. Теперь попробуй ее найти.
Про то, что в сгоревшей квартире осталось все ее имущество, документы и чужой, взятый на реализацию товар, она даже не заикнулась.
Когда огонь превратился в скрытый под пеплом жар, а дым – в пар, пожарники отбыли восвояси. Разборку завалов решено было отложить до утра, тем более что Дашка побожилась: никаких иных живых существ, кроме тараканов и мышей, во время пожара в доме не находилось.
На ночлег Синяков и Дашка устроились в сарайчике, некогда служившем курятником. Постель себе они соорудили из пересохшего прошлогоднего сена, застланного чистыми простынями – Дашка, как нарочно, накануне постирала их и повесила сушиться на приличном расстоянии от обреченного дома.
– Я спать одетой не могу, – предупредила Дашка, стягивая вслед за майкой и шорты. – С вами под одно одеяло ложусь только потому, что не ощущаю угрозы. А уж если вам какая-нибудь блажь вдруг приспичит, то, кроме рук, больше ничему воли не давайте. Понятно? Не то я кричать стану. Вся округа сбежится. Проверено на практике.
– Договорились, – ответил Синяков, чисто машинально обнимая ее тощее голенькое тело.
– Хорошо здесь, – сказала она, надо думать, тоже чисто машинально прижимаясь к соседу по постели. – Прохладно и пахнет приятно.
– Что же ты теперь будешь делать? – спросил Синяков.
– Бродяжничать, – беспечно ответила Дашка. – Жилья нет. Документов нет. Денег нет. Даже лишнего носового платка нет. Кто я после этого? Бродяга!
– И все из-за меня! – убивался он.
– Почему из-за вас? А если я, пока там была, – большим пальцем правой руки она указала вниз, – именно этого для себя пожелала? Вот они мою просьбу и выполнили…
– Кто – они? – насторожился Синяков.
– Не скажу, – Дашка решительно помотала головой.
– Там же одни мертвецы были… Да вороны. С кем ты могла общаться?
– Да о чем вы говорите! – Дашка даже отшатнулась от Синякова. – Не видела я никаких мертвецов! Придумаете тоже…
– А что ты видела? – не унимался он.
– Не скажу! Имею я право хранить личные секреты?
– Конечно, имеешь, – вынужден был согласиться Синяков. – Ну хоть понравилось тебе там?
– А вообще, где я была? – Дашка в упор уставилась на него.
– Я же тебе говорил. В нижнем мире. Хотя, как я теперь понимаю, это название условное. Видеть там ты могла только духов. Одни из них покровительствуют людям, другие вредят. В принципе все беды и болезни тоже оттуда. Чтобы прожить свою жизнь более или менее прилично, нужно поддерживать с духами добрые отношения.
– Ишь ты! – вымолвила Дашка. – Я-то думала, что это все мне с пьяных глаз померещилось. Пили, шутки шутили, про преисподнюю болтали, потом отрубились и чуть не сгорели… А оказывается, я на самом деле с духами общалась… Ну и дела! Давайте туда опять махнем.
– Нет, мне охоту надолго отшибло. Впечатление такое, будто бы меня проглотил огромнейший динозавр и я, на манер вишневой косточки, прошел через весь его кишечник да вдобавок еле выбрался из кучи дерьма, в котором потом оказался.
– Странно… Мне все играючи далось. И если это был не сон и не бред, то на обратном пути я видела брата.
– Что он делал?
– Разъезжал на своем мотоцикле. Он без него шагу ступить не может. Раньше, когда мы вместе жили, он даже в сортир на мотоцикле ездил. Это шагов сто отсюда. Минута ходьбы. А он все равно заводил мотор и мчал как оглашенный.
– Брат в форме был? – Синяков и сам не понимал, почему Дашкино сообщение так заинтересовало его.
– Я его только мельком видела. Скорее по звуку мотора угадывала. То впереди меня пронесется, то сзади… Куртка на нем была кожаная, это точно! Она ему от одного нашего соседа досталась, старого чекиста. Симпатизировал тот брату. Когда от водянки помирал, позвал его. «Бери, – говорит, – мою куртку на память. Я в ней всякую контру в расход пускал. Чтоб таким, как ты, сейчас счастливо жилось».
– Как тебе показалось – это был тот мир или этот?
– Трудно сказать, – Дашка задумалась. – Я сначала такой легкой себя ощущала… ну как перышко! Мне даже дышать не нужно было. Ногой ступаю – ничего не чувствую. Головой ударюсь – то же самое. А уж когда мотоцикл в последний раз услышала, у меня и пятка чесалась, и в горле першило… Там мрачно так! Все какие-то катакомбы, катакомбы, катакомбы… Как под Одессой. Вы были в Одессе?
– Был.
– Понравилось?
– Не очень.
– Почему?
– Наверное, чего-то другого ожидал… большего… А это оказался обыкновенный городишко, к тому же еще и грязный. Дюк, знаменитый, в полтора метра ростом и весь зеленый. Потемкинская лестница почти развалилась. Кругом попрошайки. На Привозе все втридорога. Пивную на Дерибасовской я так и не нашел… А ты сама когда там успела побывать?
– Давно уже. Наш детдом туда на экскурсию возили.
Синяков хотел задать ей еще какой-то вопрос, но Дашка уже спала, тихонько посапывая.
Солнце едва успело подняться над крышами, а на еще не остывшем пожарище собрались все заинтересованные лица.
Дашка и Синяков разбирали головешки в том месте, где, по их представлению, должна была находиться волшебная иголка. Инспектор Госпожнадзора, благодаря короткой верхней губе и торчащим вперед резцам похожий на кролика, пытался установить причину пожара. Милиционер Леня вышагивал вокруг, пресекая возможные попытки мародерства, хотя ничем иным, кроме яблок, спекшихся прямо на ветках, поживиться здесь было невозможно.
От барака осталась только кирпичная коробка да двенадцать (по числу квартир) печных труб.
Пожарник, с самого начала подозрительно косившийся на Дашку и Синякова, поинтересовался:
– Вы, собственно говоря, что здесь ищете?
– Колечко обручальное. Семьсот пятидесятой пробы, – ответила Дашка.
– Так оно, наверное, расплавилось.
– Ничего, зуб себе вставлю, – Дашка пальцем растянула рот, демонстрируя отсутствие нижнего левого резца. – А то орешки щелкать неудобно.
Спустя пару минут дотошный труженик огненного фронта вновь подал голос:
– Проводку когда в последний раз меняли?
– Люди говорят, в сорок втором году, – с готовностью пояснила Дашка. – Здесь при немцах фельджандармерия располагалась.
– Понятно… – Пожарник занялся осмотром газовой плиты, искореженной взрывом. – Имущество застраховано?
– Мне оно по наследству от одной бабки досталось. Бывшей дворянки девяноста семи лет от роду. Вот у нее бы и спросить. Хотя помню, что на чердаке жестяная табличка валялась. Страхового общества «Европа», основанного… э-э… каким-то Флейшманом и сыновьями в одна тысяча девятьсот, кажется, третьем году… Вот! – Дашка явно гордилась своей памятью.
Пожарник как-то странно посмотрел на нее и ни о чем больше не спрашивал.
Довольная тем, что ее оставили в покое, Дашка приступила к просеиванию золы. Один за другим на свет начали появляться уже знакомые Синякову предметы – почерневшая от окалины кружка с дыркой в ручке, черепки тарелки, на которой вчера лежало сало, погнутая вилка и совершенно не пострадавший чугунный чайник, так удачно заменивший бубен.
Потом пошла мелочовка – кривые гвозди, пивные пробки, крепежные детали, оставшиеся от сгоревшего стола, нож без рукоятки.
«Тс-с-с!» – вдруг прошептала Дашка, приложив палец к губам. Искомая иголка буквально сама прыгнула ей в руку. От огня она, слава богу, абсолютно не пострадала.
