Эпоха Лоу Кэнэл (СИ) - Никитин Михаил Александрович (библиотека электронных книг .txt) 📗
В любом случае это живодёрство. И в любом случае, даже если забить на моральную сторону вопроса, это мало поможет основной цели — омоложению.
Только Эссенция позволяет поглощать чужие «Я-процессы» так, чтобы они не сопротивлялись. Не всем, конечно. Разум реципиента тоже должен быть особенным, вампирским по своей природе. При попытке залить Эссенцию в неподготовленный мозг вы получите всё ту же шизофрению — только заведомо летальную, потому что разум донора бессмертен, а разум реципиента — нет.
Но если существо УМЕЕТ расщеплять Эссенцию, распутывать многомерные клубки и встраивать их в собственные личностные процессы, то оно сможет омолодиться без всякого сопротивления. К тому моменту, когда статический процесс перейдёт в динамический, это уже будет динамика вампира.
* * *
Для простых смертных разница между психическими вампирами и пожирателями душ ничтожна. Но для таких, как Охотник, она была огромна. Пожиратель становится больше и сильнее с каждой поглощённой душой. Он звучит как целый хор, из него (в принципе, теоретически) даже можно восстановить исходный коллектив личностей. У вампира личность строго одна, его звучание может быть громче или тише, может немного менять тональность, но это всегда соло. И извлечь из него поглощённую Эссенцию в принципе невозможно — только создать новую на его основе. Как нельзя извлечь из человека его обед недельной давности, даже если его зарезать и переработать на консервы.
Охотники относятся к пожирателям довольно толерантно. Стараются не пересекаться, но в целом признают их деятельность осмысленной — на уровне «не одобряю, но понимаю».
К вампирам у них отношение совершенно иное. Нулевая терпимость, уничтожение при первой возможности. Для этого даже временно отменяется запрет на принудительный сбор душ и на убийство. И дело тут не только в диаметрально противоположной философии. Кладовые Охотников представляют собой для вампиров идеальные склады готовой еды. И если те окажутся достаточно технически развиты, чтобы до них добраться…
— Так, то есть если я всё правильно понял, ты хочешь, чтобы мы нашли и уничтожили этого вампира — или вампиров, если их больше одного?
— Нет, — покачал головой Охотник. — Я понимаю, что за миллиард лет вампиров будет слишком много, и убить всех не получится. Я хочу, чтобы вы их уничтожили, если они сами нас найдут. Вероятность чего достаточно высока.
Трудно сочетать облегчённый вздох и нахмуренные брови, но благодаря марсианской физиологии Ричарду это удалось.
— Прости, но с какой радости? Если у них есть какая-то сверхчувствительность или приборы дальнего обнаружения, способные обойти нашу невидимость, они должны быть направлены на потенциальную еду, верно? Но подавляющее большинство твоих ловушек с Эссенцией захоронено на Марсе. Будь у них такой чуткий нюх, они могли бы их много лет назад выкопать и насытиться…
— Не знаю, — Охотник встал и потянулся за своим плащом. — Я вижу только вероятность события, а не его обстоятельства. И вероятность, что нас всех выпьют, в данный момент — более тридцати процентов.
— Вот с этого и надо было начинать, — буркнул Ричард, подключаясь к рубке сверхсветовой связи. — Где это произойдёт и когда?
— До того, как я начал этот разговор — через два месяца, спустя двадцать-тридцать дней после выпивания той тридцатки. Сейчас максимальная вероятность сместилась ближе к нам. Через три дня от настоящего момента. Место остаётся неизменным, примерно в сотне гигаметров от нашего нынешнего положения.
Они перешли в главную рубку. Ричард вызвал голографическую карту Солнечной системы, и Охотник отметил точку в поясе астероидов.
— В этой зоне практически ничего нет, — хмуро сказал землянин после некоторой паузы. — Ни одного осколка крупнее ста метров. Значит, либо мы сами туда прилетим, либо нас привезут… зачем-то.
— А если там находится стелс-корабль, подобный нашему? — уточнил Охотник.
— Хм, ничего не излучающий? Тогда да, конечно… мы можем его и не увидеть. Но с чего ты решил, что он там есть?
— Потому что я чувствую в этом месте не только нашу смерть. Я чувствую также большое скопление душ. Прямо сейчас.
* * *
Второй день подряд «Найткин» подкрадывался к цели — медленно, словно хищник к добыче. Один раз запустив репульсорный двигатель на минимальную мощность, чтобы набрать необходимую скорость в сотню километров в секунду, он больше не менял курса и двигался по инерции. Достичь цели он должен был таким темпом за двенадцать дней. Дэйр-Ринг растопырила в пространстве на десятки километров нематериальные щупальца, готовые засечь малейшую психическую активность, Охотник постоянно докладывал об изменениях вероятности смертей, а Ричард сросся с корабельной сенсорной сетью.
Телескопы обнаружили в этой точке едва заметное чёрное пятно, которое пару раз заслонило дальние звёзды. Увы, оба раза покрытие было слишком недолгим, и вычислить размер скрытого объекта не удалось, не зная скорости тела. Похоже, его температура была близка к абсолютному нулю — то есть намного ниже равновесной температуры для пояса астероидов. Особенно для столь чёрного тела, которое должно было очень жадно поглощать солнечный свет. Либо объект искусственно охлаждался, либо маскировал каким-то образом своё тепловое излучение.
— Там около шестидесяти тысяч свободных душ, и несколько больших пожирателей — огромных сгустков Эссенции, — предупредил Охотник.
— Вампиры вместе с пожирателями душ? Разве так бывает?
— К сожалению да, — процедил сквозь зубы Охотник. — Теоретически такой союз невозможен, потому что они претендуют на одну и ту же добычу, вдобавок съедобны друг для друга. Но разумные существа — даже ТАКИЕ разумные — это нечто большее, чем просто пищевые интересы. Если совместная охота окажется более выгодна, чем поодиночке… Они могут договориться о разделении добычи. Пожиратель получает самые зрелые, опытные души — а вампиры, наоборот, забирают себе самые свежие и молодые.
— На что могут быть способны те и другие?
— Понятия не имею. На что угодно. Зависит от изначальной видовой принадлежности, от технического развития, от того, сколько душ они уже сожрали…
— Это понятно. Я спрашиваю о другом. Насколько «яркие» души этих предполагаемых вампиров? Если отбросить тот факт, что они вам отвратительны — являются ли они достаточно выдающимися личностями, чтобы в других обстоятельствах твоим соплеменникам захотелось их собрать?
Трехглазый задумался.
— Более яркие, чем средний человек. Но ни одного настолько яркого, как Дейзи, например. Настолько, чтобы их настоятельно захотелось сохранить.
Ричард вздохнул. Это почти ничего не говорило, насколько догадливы могут быть его противники.
«Единство» уже покинуло Мир-Крепость и двигалось к Солнечной системе. Через несколько дней оно будет здесь. А если даже его мощи не хватит — Кортана выразила готовность обеспечить огневую поддержку кораблями Предтеч — мощнейшими кораблями в нынешней Галактике.
Но сначала нужно понять, с чем вообще они имеют дело. Работает ли против этого врага горячая плазма в принципе? Да и враг ли перед ними вообще? Да, Охотник заявил, что их всех скоро сожрут, но предчувствия, как говорится, к делу не подошьёшь.
* * *
В середине ночной вахты его разбудила Дэйр-Ринг:
— Алеф, на меня идёт телепатическая атака. Очень мощная. Я не знаю, сколько продержусь…
«Вот и замаскировался, Мастер хренов», — мысленно выругался Ричард, а вслух спросил:
— Сильнее, чем давление Левиафана? Можешь определить направление, откуда она исходит?
— Трудно… сравнивать… — девушка с трудом выдавливала из себя слова. — Атака… через Эмпирей напрямую… Энергии немного, но очень сосредоточена… узким лучом… практически не слабеет с расстоянием… даже Левиафан так не мог… Сильно сфокусированная мысль прокалывает пространство, как игла… Километры, астроединицы, парсеки… им почти нет разницы… — Дэйр-Ринг бормотала словно в бреду, не глядя на него. — Могут подчинить любого на борту, кроме тебя и хурагок… но только одного за раз… Весь корабль захватить не могут, фокусировка потеряется… Нужен посредник-ретранслятор на борту, с достаточной телепатической силой… Они хотят, чтобы я таким стала… Сначала пытались соблазнить, подкупить… Обещали… неважно, многое обещали. Я отказалась… Потом попытались одурманить, усыпить… но я белая, мы сопротивлялись сну веками… Спокойствие — ложь, есть только страсть! Страсть дает мне силу!.. Моя ненависть оцарапала их… отбросила… выиграла мне пару минут… Я смогла добежать до тебя, но они опомнились и начали давить грубой силой… Мы такого и представить не могли…
