Тьма на пороге (СИ) - Махавкин Анатолий (читать полную версию книги TXT) 📗
— Что? — спрашивает та. — Что опять не так?
— Всё так, — Фёдор вздыхает. — Но пару секунд я очень опасался того, что швырнула её, чтобы рвануло погромче.
— Что я, дура какая-та, — бормочет Надя, но без уверенности. Похоже эта мысль всё же посещала её голову.
— Обезьяна с гранатой, — хихикает Егор и получает по рёбрам от успевшей подняться Кротовой. — Эй, на правду не обижаются!
— Ладно, — пока они препираются, я подхватываю свой модифицированный Кочет-к и прыгаю вниз. Вслед доносится чей-то негодующий возглас, кажется — Фёдора.
Полёт продолжается очень недолго, так что я не успеваю испытать даже лёгкого дискомфорта. В этот раз на мгновение словно прилипаю к невидимой поверхности и тут же мои ноги освобождаются от непонятного захвата. Понятно, чтобы долго не подпрыгивать; какие-то местные заморочки. Овальная дыра в половину моего роста светится жёлтым, и я ныряю туда, освобождая место для следующего прыгуна. Места вроде бы достаточно и для четверых, но вдруг прилетит аккурат на шею?
Место, куда я попал и пещерой-то назвать язык не поворачивается: взаправдашняя комната, с каменными лавочками и подобием стола из того же коричневого камня. Стены — гладкие, бледно-голубого цвета. В ровной поверхности имеются прямоугольные ниши одинаковых размеров.
— Напоминает учебный класс, — комментирует Молчанов из-за плеча и стукает меня ладонью по шлему. — Совсем страх потерял? Или я у вас здесь так, для вида? Не посмотрю, что кум, вернёмся — пойдёшь на губу.
— Пойду, — соглашаюсь я. — А по поводу учебной комнаты…Да, похоже. Учебников не хватает.
— Ума не хватает, а не учебников, — ворчит Надя, выныривая из проёма в стене. — Доколе будешь хренью страдать, друг мой разлюбезный? Когда-нибудь твои прыжки закончатся сломанной ножкой. В лучшем случае. И ножку эту я тебе сама сломаю.
— Там, наверху они вроде как медитировали, — задумчиво говорю я, посматривая на ещё одно овальное отверстие, в этот раз прикрытое чем-то серебристым, — а здесь, что, учились? Какой-то развивающий центр? Бред!
— Нет, не бред, — появляется Настя, — Долгое время мы недооценивали противника, считая, что мутанты опускаются после перерождения до животного уровня. Возможно, на первых стадиях, так оно и есть, а после…
— А после проходят учебку и становятся типа нас? — хмыкает Надя. — Охренеть.
— Что тут? — в дыре возникает дуло пулемёта, а чуть позже и его обладатель. — Во блин, на мою школу похоже. Только сиденья помягче будут.
— Это там, где ты три букваря скурил? — уточняет Кротова. — Не думала, будто гамадрилы посещали школы. Ты хоть буквы знаешь, первобытное?
— Отставить, — Молчанов поднимает забрало шлема и трёт лоб. — Не нравится мне эта тишина и пустота. Прошлый раз, куда не сунься — везде хозяева, а тут…
— Скоро это изменится, — Михальчук успела повесить Иволгу на плечо и внимательно изучает экран на предплечье. — Впереди ментальная активность просто зашкаливает. Обычно такие показания можно снимать в густонаселённых городских кварталах.
— Час пик, — вдыхает Фёдор. — Ну что же, пойдём, увеличим траффик местного мегаполиса. Оружие приготовьте, болтуны, а то, как я погляжу, у всех отпускное настроение.
Серебристая поверхность оказывается чем-то, вроде упругой плёнки. Она сопротивляется нажатию, так что приходится доставать нож. Лезвие касается преграды, и она с тихим щелчком растворяется в воздухе.
И тут же становится очень громко. Так, что все от неожиданности отодвигаются от проёма. Похоже, Настя оказалась права, и мы вот-вот окажемся посреди очень населённого места. Впрочем…Услышанное больше смахивает на ожесточённое сражение, чем на озвученный командиром час пик. Истошные вопли, ожесточённый рёв и удары. Очень много ударов и криков боли.
— Нам точно туда? — Егору приходится повышать голос.
— Туда, — Молчанов опускает забрало. — Держимся вместе, что бы не происходило. Огонь по обстоятельствам.
Проход низкий и узкий, так что приходится почти ползти навстречу звукам яростного сражения. Командир ковыляет впереди, а я сразу же за ним.
— Осторожно! — кричит Федя и сдвигается в сторону. — Тут — обрыв.
Даже с предупреждением, я едва не оступаюсь и не валюсь с пятиметровой высоты вниз. Хорошо, что справа имеется выступ, на котором можем поместиться все мы. Что группа благополучно и делает. После этого смотрим, куда нас занесло и что происходит. С первым в общем-то всё понятно, а вот со вторым — не совсем.
Находимся мы в большой пещере, плоский потолок которой светится красным светом. От эдакого освещения тут же начинают болеть глаза, поэтому я переключаю фильтр забрала, на более нейтральный режим, который не выедает гляделки. Пол тоже плоский, но кое где глаз цепляется за круглые воронки, напоминающие лунные кратеры. Или следы от взрывов, что больше похоже на правду, ибо вокруг дырок валяются неподвижные тела мутантов.
Судя по всему, как убитые, так и ещё пока живые прибыли сюда из многочисленных отверстий в стенах пещеры. Ну да, они изрыты ими, почище швейцарского сыра и из проходов продолжают валить чёрные твари, вроде тех, которые вчера атаковали периметр. Большие злобные существа и можно только радоваться, что их ярость сейчас направлена не на нас.
— Они что, бодаются между собой? — недоверчиво кричит Надя. — Чё за херня?
Но так оно и есть. Напротив нас, у самой стены имеется пологое возвышение, переходящее в круглую плоскую площадку. Там находится немногочисленная группа мутантов серого цвета. Именно их и атакуют чёрные. Судя по грудам тел, прежде обороняющееся занимали большую территорию, а теперь их отодвинули практически к самой стене. Не ошибусь, если предположу, что серым осталось жить считанные минуты.
— Добьём уцелевших? — деловито интересуется Хоменко и его агрегат начинает жужжать.
— В своём уме? — Надя крутит пальцем у виска. — Глаза открой: видишь, сколько этих уцелевших?
— Почему мы здесь? — бормочу я, всматриваясь в горстку ещё сопротивляющихся серых. Почему-то взгляд притягивается к этой горстке, так, словно…
— Помоги, — доносится мысленный зов. — Спаси!
Голос Матери настолько силён, что несколько мгновений я вообще ничего не вижу и не слышу, кроме него. Потом алая пелена, закрывшая мир, рассеивается и я мотаю головой. Шлем командира повёрнут забралом в мою сторону и через тёмную пластину я вижу глаза Молчанова.
— Ты хрипел, — говорит Федя. — Что-то случилось?
— Да, — я указываю стволом Кочета на сражающихся. — Нам нужно помочь серым. Срочно.
— Это даже не безумие, — Фёдор качает головой. — Это — просто самоубийство, ты понимаешь? А главное: во имя чего? Я так понимаю, что именно там находится эта самая Мать-тьма и она просит тебя о спасении?
— Да, — к чему скрывать?
— И ты предлагаешь, ради твари, которая сделала тебя таким, рисковать жизнями наших товарищей? Лёня, с тобой сейчас всё в порядке?
— Не ради неё, — я качаю головой и перехватываю винтовку поудобнее. — Ради меня.
И прыгаю вниз. Высота достаточно большая, даже для моих модифицированных ног, поэтому приземлившись, падаю на бок и перекатываюсь, как учил инструктор по прыжкам с парашютом. Вслед несутся встревоженные возгласы товарищей. Им придётся пройти чуть дальше по уступу, там, где высота — метра два с половиной.
Поднявшись на ноги, немедленно открываю огонь из Кочета. Стараюсь стрелять прицельно, потому как тварей очень много и на всех плюшек банально может не хватить. Что будет потом — стараюсь не думать. Как и о том, почему решил помочь своему врагу. Просто пришло понимание, что — это необходимо. Не знаю, может Мать вложила эту решимость в мою голову, а может она выкристаллизовалась за время общения с ней. Нет времени раздумывать.
Пули по большей части попадают в головы чёрным; пока ещё есть возможность стрелять спокойно и прицельно. Кто-то из мутантов сразу валится на пол пещеры, а кто-то ещё некоторое время бежит вперёд и лишь после начинает дёргаться в конвульсиях.
