Зверолов - Поселягин Владимир Геннадьевич (бесплатные версии книг TXT) 📗
Чикатило прошел до одной из новеньких девятиэтажек, так называемых хрущевок, и вошел в подъезд. Судя по тому, как с ним поздоровался дедок, что сидел на скамейке у подъезда, он тут был частым гостем.
— Любовница у него там, что ли? — пробормотал я, найдя неплохою наблюдательную позицию — банально сел на скамейку ближайшей автобусной остановки, откуда открывался изумительный вид на нужный мне подъезд.
Ожидание не продлилось долго, всего два автобуса и троллейбус проехали. Из подъезда появился Чикатило и два парня его лет.
— А-а-а, так вот в чем дело, — вслух пробормотал я, пользуясь тем, что на остановке нахожусь в одиночестве. — Так вы туристы-затейники.
Куда они все направляются, понять было не трудно. У всех рюкзаки, одна палатка, котелки, а у одного даже, кажется, ружейный чехол.
Посмотрев время, я вскочил с сидушки и помог полной женщине с тяжелыми сумками дойти до остановки и поставил сумки на скамейки.
— Спасибо, — поблагодарила она.
— Да не за что. Похоже, зря я тут стою. Не ездит тут нужный мне маршрут.
— А какой вам надо?
— На железнодорожный вокзал.
— Тогда действительно. Пройдите по улице вниз, поверните направо на второй улице, и на первой же остановке сядете на нужный маршрут, — подсказала она.
— Спасибо, так я и поступлю, — поблагодарил женщину и поспешил вниз по улице, следом за отпускниками. Судя по возрасту всех отдыхающих, скорее всего они учатся заочно на одном факультете, иначе откуда у него тут друзья-товарищи?
Чуть сбоку я заметил играющих мальчишек. Мое внимание привлекла крепкая на вид рогатка из орешника с мощной резинкой из какой-то камеры. Могу ошибиться, но вроде мотоциклетной. Слишком толстой она была.
Парней было отчётливо видно, поэтому я ненадолго свернул к малышне.
— Хорошая рогатка, — обратился я к девятилетнему мальчишке, что с подозрением повернулся ко мне.
— Сам делал, — гордо выпятил он грудь.
— Подаришь?
— Берите, я себе еще сделаю, — спокойно протянул мне рогатку паренек.
— Вот спасибо. Бывай.
Остальные мальчишки с любопытством пронаблюдали эту сцену и начали шушукаться, а я поспешил за туристами, которые успели свернуть за угол.
Рубашка и так была у меня навыпуск, так что незаметно спрятать под нее рогатку труда не составило, хотя народ на улице присутствовал. Заметив округлый камешек-гальку, я наклонился и поднял его, продолжая догонять туристов. К моменту, когда я достиг угла, собрал три более-менее приличных камешка, хорошо подходящих для дела.
Туристы обнаружились идущими неспешным шагом метрах в ста впереди, поэтому я продолжил слежку-наблюдение.
Парни дошли до той самой остановки, про которую мне подсказала местная жительница, и, сложив поклажу, стали ожидать нужный автобус. Позади остановки находилась достаточно густая лесопосадка, что вместе с забором опоясывала какой-то объект — то ли завод, то ли фабрику. Сделав вид, что захотел по малой нужде, я забрался в кусты — так, чтобы меня не было видно — и, достав рогатку, взял один из камешков и стал в двадцати метрах от цели тренироваться, стреляя в дерево с широким стволом. Семь раз пришлось стрельнуть, пока не приноровился к этой рогатке и этому камешку. Всё, осталось только ждать. Держа в руках рогатку с зажатым в ней камешком, я, как тот Робин Гуд, ожидал удобного момента.
Наконец подъехал автобус. Судя по тому, как начали собираться туристы, именно его они ждали, и через крохотное окно в листве, заранее разведанное, я выстрелил в висок как раз повернувшемуся Чикатило. Выстрел был фактически снайперским, попал — и это главное, но попал я, к сожалению, не в висок, а чуть-чуть левее. Рядом с ухом. Моя цель дернула головой, мягко осела на асфальт и замерла. Никто так и не заметил камешка под ногами, удар заглушил рев мотора автобуса.
На остановке почти сразу началась суматоха, я же сунул рогатку за пояс, так как бросать ее тут было просто глупо — я не киллер сбрасывать ствол — вышел из кустов и, с любопытством посмотрев на суматоху, встал позади какой-то женщины, квохчущей, как курица.
— Мертв, — послушав грудь, известил какой-то опытный доброхот. Рядом присели друзья Чикатило. Повздыхав в аккомпанемент с другими пассажирами, я сел в автобус. Двери закрылись, и мы стали обсуждать непонятный случай на остановке (то ли солнечный удар, то ли с сердцем стало плохо), пока маршрутка увозила нас с места происшествия.
Пересев на другой автобус, я избавился от рогатки и через двадцать минут был на месте постоя, где сообщил хозяйке, что закончил раньше, чем планировалось, — и съехал. На выходе потрепав пса по холке, велел ему хорошо сторожить и направился в сторону аэропорта. Узнать ближайший рейс в Ленинград мне не составило труда. Правда, промежуточная посадка в Москве, но ничего. Подождём.
Спустя пять часов я смотрел в иллюминатор, как земля стала удаляться. Курс наш лежал на Москву, а потом уже в Ленинград.
Перелет прошел спокойно. Довольно сильно поболтало над Москвой при снижении, но приземление вышло удачным. Потом выход всех пассажиров, нам пришлось два часа подождать в здании вокзала, пока проводится дозаправка и другие технические работы (я успел поужинать в буфете и сбегать в туалет), и вот мы снова поднимаемся в салон самолета и взлетаем. Понятное дело, большая часть пассажиров вышла в Москве, и тут же загрузились новые. Соседка, например, была другой.
Кстати, замечу интересный факт: я только во Францию летал туда и обратно с мужиком-соседом. На авиалиниях Союза у меня такого никогда не было, всегда соседками оказывались женщины, хотя мужчины в пассажирах преобладали по количеству. Вот так вот везло.
Спать не хотелось, в сон не тянуло. Поэтому я еще в Москве купил свежую газету и с интересом читал ее, пока мы летели. Правда, до конца пути ее не хватило, некоторые информационные статьи читал дважды. А один некролог так даже три раза. Там было написано, что своей смертью умер заместитель министра тяжелой промышленности Савелий Руссов, который не щадил себя на работе и в быту — и так далее и тому подобное. С удовольствием полюбовавшись на фотопортрет старика в траурной ленте, я продолжил изучать другую информацию.
«Это хорошо. Значит, патологоанатом не обратил внимания на красненькую точку на груди, видимо менты ему все уши прожужжали, что это естественная смерть. Бывают и такие раздолбаи. Честно говоря, я на это и надеялся, попался бы фанат своей работы и по миллиметру бы исследовал тело старика, он бы понял, как тот умер… После вскрытия, естественно».
Под конец перелета я сложил газету и просто смотрел в иллюминатор. Там внизу как раз была железная дорога, по которой ползла крохотная змея состава. Правда из-за высоты я не мог понять, какого — то ли пассажирского, то ли товарного. Хотя по длине вроде пассажирский, товарный подлиннее будет. Наверное, я в этом не особо разбираюсь.
Наконец, я заметил, что мы стали снижаться, и я стал приготавливаться (пристегивать ремни). Через двадцать минут мы сели. Получив свой багаж, я спокойно прошел через здание аэровокзала и вышел наружу. Подойдя к стоянке такси, мысленно порадовался, что появился тут одним из первых, и сел в пустую машину.
— В гостиницу «Россия», голубчик.
— Сейчас, ждите пока. Сейчас люди повалят, а у нас пустые сидячие места.
— Хм, логично.
Честно говоря, меня заметно раздражала эта привычка таксистов использовать свои машины для дополнительного дохода как маршрутки, но конфликтовать я не стал. Корочек пригрозить нет, а брать его на испуг не стоило, вонять начнет, по характеру и манере говорить водителя было видно.
Наконец, водитель удовлетворился, что у него на заднем сиденье уместилось четыре человека, да еще с двумя детьми, и отъехал от вокзала. По городу мы катались довольно долго, даже стемнеть успело, пока не остановились у нового гостиничного комплекса «Россия».
— С вас два рубля двадцать копеек, — увидев протянутый рубль, он возмутился. — Но я сказал два рубля?!
