Псы войны - Первушин Антон Иванович (читать книги полностью txt) 📗
Сэм Андерсон завидовал Небесному Королю и как-то, размышляя о причинах его успеха, понял вдруг, что этот успех основывается прежде всего на феноменальной способности Кинга использовать любой самый малый шанс и обращать в выгоду любую перипетию судьбы. Давным-давно Кинга изгнали из пилотажной группы «Воздушные дьяволы» за то, что он оскорбил действием заезжего адмирала, однако ни разу Андерсон не слышал, чтобы пересказывая эту историю, офицеры флота упрекали Небесного Короля – наоборот, они восхищались его смелостью, а кроме всего прочего, тот адмирал мало кому нравился и, говорят, закончил свои дни в сумасшедшем доме. Значит, Кинг действовал расчётливо, и расчёт подсказал ему, что настал момент выйти за рамки дозволенного, презреть субординацию и табель о рангах, и стать через это кем-то большим, чем простым пилотажником. Наверное, именно в этом и состоял тот Шанс, о котором Сэм мечтал всю жизнь.
Наверное, если бы контр-адмирал Эллисон знал, какие настроения обуревают лейтенанта Андерсона (позывной – Баскетболист), то отправил бы его в резерв, «мыть палубу», однако они даже не догадывались о его мыслях и чувствах, а потому никаких возражений против участия Сэма в разведывательных полётах и патрулировании не поступало. В конечном итоге это привело к гибели свыше трёх тысяч военнослужащих флота США.
В ночь, после которой жизнь Андерсона изменилась коренным образом, лейтенант получил приказ на экстренный вылет и перехват русского вертолёта «Хеликс-Би». Русские (разумеется, на крейсере «Варяг» были русские, а не украинцы с китайцами) подняли вертолёт для того, чтобы высадить свою группу на побережье Земли Королевы Мод, где уже находилась американская поисковая партия, состоящая из сотрудников ЦРУ, представителей Госдепартамента и морских пехотинцев. Андерсон едва справился с подкатившим возбуждением. Он понял, что долгожданный момент настал, и не только Фрэд Кинг ловит Шанс…
…Пользуясь наводкой с самолёта дальнего радиолокационного обнаружения E-2C «Хоукай», Сэм легко отыскал вертолёт противника. Снизил скорость до предела и, как приказывал командир боевого информационного центра, прошёл на небольшом удалении от «хеликса», чтобы воздушная волна как следует встряхнула его. Экипаж вертолёта, конечно же, заметил его, но не отвернул, продолжая удерживать машину на прежней высоте и скорости.
– База, здесь Баскетболист, – обратился лейтенант к командиру БИЦ. – Русские никак не отреагировали на мой пролёт. Прошу разрешения открыть предупредительный огонь из пушки.
В штабе посовещались.
– Мы не даём разрешения на предупредительную атаку, Баскетболист, – сказал наконец командир информационного центра. – Повторите манёвр.
Андерсон стиснул зубы. Из-за нерешительности контр-адмирала Шанс вновь ускользал у него из рук.
– Вас понял, База. Повторить предыдущий манёвр.
На этот раз Сэм провёл свой «хорнет» гораздо ближе к несущему винту «хеликса», рискуя зацепить его. Он очень надеялся, что спутный поток, образующийся за фюзеляжем штурмовика, приведёт к срыву на лопастях вертолёта, и тот потеряет устойчивость. Но и этого не произошло. «Хеликс» только снизился ещё больше, опустившись к самой воде.
– База, здесь Баскетболист. Манёвр завершил. Русские идут прежним курсом. Прошу разрешения открыть предупредительный огонь из пушки.
На этот раз микрофон взял сам контр-адмирал Эллисон:
– Баскетболист, я даю разрешение открыть предупредительный огонь из пушки. Но будь аккуратен, сынок, не задень его. Если хоть один снаряд попадёт в «хеликс», здесь начнётся чёрт знает что. Ты понял?
– Да, сэр.
На самом деле Андерсон мечтал о том, чтобы здесь началось «чёрт знает что». Снова развернув штурмовик, Сэм прикинул угол упреждения и дал длинную очередь из «вулкана», целясь в пространство над пилотской кабиной. Русские не дрогнули и на этот раз.
Маневрирование рядом с вертолётом, скорость хода которого заметно ниже скорости сваливания любого тяжёлого истребителя, изрядно утомила Сэма. Он снова связался со штабом, чтобы сообщить командованию неутешительные новости.
– База, здесь Баскет… – начал было он уставное обращение, но в этот самый момент увидел яркие вспышки.
Картинка промелькнула, но она навсегда запечатлелась в памяти Сэма Андерсона: темнота, габаритные огни вертолёта и вспышки выстрелов.
– База, в меня стреляют! Прошу применить ракеты, База!
– Уходите, Баскетболист, – приказал контр-адмирал. – Слышите? Уходите оттуда немедленно.
Прикусив нижнюю губу, лейтенант хотел уже вдавить педаль, чтобы лечь на обратный курс к авианосцу, но остановился. Он вспомнил, с каким восторгом обсуждалась в кают-компании мальчишеские выходки Фрэда Кинга по прозвищу Небесный Король. Он вспомнил свои собственные размышления по этому поводу и свой вывод, что только умение выйти за рамки дозволенного позволяет обернуть любую, самую критическую, ситуацию себе на пользу. Приказ есть приказ, но если всю жизнь выполнять чужие приказы, то так и проходишь в резерве. А вот если совершить какой-то яркий запоминающийся поступок…
«Обо мне будут говорить, – подумал лейтенант. – Обо мне все будут говорить. И когда-нибудь…»
Он всё-таки вдавил педаль, но только для того, чтобы развернуться навстречу русскому вертолёту.
Андерсон поймал «хеликс» в прицельную рамку и дал целеуказание головкам наведения ракет.
– Уходите, Баскетболист! – повысил голос Эллисон. – Я приказываю вам возвращаться!
– Поцелуй мне задницу, – пробормотал Андерсон и запустил «сайдвиндер».
Ракета ближнего боя AIM-9M «Сайдвиндер» сошла с пилона, расположенного на конце правого крыла штурмовика, и через девять секунд полёта врезалась в «хеликс». Расстояние было столь невелико, что у ракеты не успел даже сработать неконтактный лазерный взрыватель.
Ещё через четыре секунды пылающий остов «хеликса» рухнул в воду…
Позже Андерсон испугался содеянного. Он летел к авианосцу и слышал, как эфир наполнился встревоженными голосами. Авианесущая ударная группировка США готовилась к бою, и хотя информационный центр ещё не понял, как такое произошло и почему русский «хеликс» оказался сбит, было ясно, что по возвращении Андерсона кэптен Санчес, занимавший должность командира авиакрыла, тут же отдаст приказ о его аресте. Сэм нарушил прямой приказ командира и БИЦ, а значит, предстанет перед трибуналом. А поскольку в результате невыполнения приказа погибли военнослужащие чужого государства, приговор может быть весьма суровым. Опираясь на дурной пример Фрэда Кинга, Андерсон каким-то образом позабыл, что выходки Небесного Короля прощались ещё и потому, что он был уникальным (практически уже «легендарным») пилотом; кроме того, никто не погиб из-за этих выходок, пострадала лишь мораль, а любые моральные проблемы без трудностей обойдёт ловкий адвокат. Однако самое ужасное заключалось в том, что лейтенант не ощущал никаких изменений в своём внутреннем состоянии. Он нарушил приказ, убил нескольких человек, но остался всё тем же мальчиком: закомлексованным и очень неуверенным в себе.
Чем ближе был авианосец и полётная палуба, тем большее отчаяние охватывало лейтенанта. Если стычка с русским вертолётом и была тем самым Шансом, которого он ждал всю свою недолгую жизнь, значит, судьба лейтенанта Андерсона (стопроцентного американца и всё такое) с самого начала была спроектирована Богом так, чтобы доставить ему, лейтенанту, как можно больше страданий, чтобы в зародыше уничтожить его мечту о лучшей участи, оставив взамен груз сомнений и внутренних мук. Андерсон не видел никакого выхода из сложившейся ситуации. Нужно было «красиво уйти», но у Сэма не хватало фантазии придумать, как это сделать, чтобы «красиво». В памяти сразу же всплыл эпизод из культового для настоящих американских лётчиков приключенческого фильма «Топ ган». Андерсон хорошо помнил, как один из персонажей, пилот с позывным Кугуар, в исполнении Джона Стокуэлла, вошёл в кабинет командира авиакрыла «зелёного» авианосца «Энтерпрайз» и швырнул на стол свой значок летающего офицера. Правда, он сделал это, потому что испугался противника, который мог сбить его самолёт, а я, подумал Андерсон, сделаю это, потому что принял вызов русских и ответил на него как подобает – огнём на огонь. Такой жест оценят. Лишь бы меня не успели арестовать до того, как я переоденусь и приду в кабинет к Санчесу…
