Кибердемоны. Призрак (СИ) - Зимин Дмитрий (читать книги без .TXT) 📗
Когда они вспрыгнули на платформу и пошли вдоль края, никто на них даже не посмотрел. Люди просто лежали на сложенных картонных коробках, на карематах, некоторые - в спальниках из пенорола, другие - укрыты до подбородка электроодеялами.
- Господи, - пробормотал Мирон, заметив у одного из людей, заросшего диким волосом типа, свисающие из ушей пиявки Плюсов. - Они что, все в Нирване?
- Да, - коротко ответила девушка.
Лицо Мелеты сделалось замкнутым, напряженным. Она будто закрылась внутри себя, сжалась и захлопнула дверку. Даже колечки больше не подрагивали.
Станция была длинная, дальний конец её терялся во тьме, и на сколько хватало глаз, весь пол был занят телами. Почти у каждого - стойка с прозрачными пакетами, трубки скрываются под одеялами и в них что-то беспрерывно капает.
Мирона начала бить крупная дрожь. Сколько же здесь человек? Тысяча? Две? Вспомнилась фотография, виденная недавно в Плюсе. Сделанная в стиле прошлого столетия, двумерная, монохромная. Там тоже были тела. Измождённые, почти без плоти. Рядами на земле, укрытые серыми одеялами... Эпидемия Эбола в Африке.
- Пришли, - неожиданно сказала Мелета.
Мирон остановился. В центре станции, вдоль стены, кто-то поставил большие коробки - от холодильников или еще какой громоздкой техники. Они лежали на боку, как морские контейнеры, входы занавешены одеялами и плёнкой, нарезанной полосками. Всего коробок он насчитал пять.
Посреди бескрайнего поля тел они походили на небоскрёбы.
- Залезай, - приказала Мелета, кивая на крайнюю коробку. В щели из-за одеяла пробивался желтый свет и выходили клубы не-то пара, не-то дыма.
- Нифига, - он что есть силы затряс головой. От одной мысли лезть в это провонявшее логово... - Тут наверняка заразы полно, столбняка, например. Или туберкулёзной палочки...
- Лезь, - шепотом прикрикнула Мелета. - Зря, что ли, я тащила тебя сюда?
- А я тебя не просил, - разозлился Мирон. - Ты обещала вывести меня на поверхность, а не в этот... морг.
- Но ты должен. Платон сказал...
- Опять Платон! Ты же его никогда не видела, откуда ты можешь знать, что он сказал, а что - нет?
- Он говорит с Уммоном. А Уммон передаёт нам. Ну давай, что тебе стоит? - в голосе её прорезались просительные нотки. - Это не займёт много времени... И там чисто. Честное слово.
- Ладно, - он давно понял, что сдался. Никогда не умел спорить с женщинами... - А ты что будешь делать?
- Ничего, - серебряные колечки в брови удивлённо дрогнули. - Просто подожду.
Одна мысль, что Мелета может куда-нибудь уйти, пока он будет находиться в коробке, чуть не заставила Мирона отказаться. Нужно этому Уммону - пусть сам выходит и говорит.
Кивнув девушке, он опустился на колени и пополз внутрь. Вперед, в кроличью нору... - пронеслось в голове полузабытое воспоминание из детства. Помниться, Платону очень нравилась эта книжка.
Внутри, вопреки ожиданиям, было даже уютно. Под потолком - стенкой картонной коробки - горела лампочка, обернутая самодельным абажуром. Звёздочки, вырезанные в тонкой рисовой бумаге, создавали неуловимый эффект праздника. Волшебства. К тому же, пахло внутри приятно, ванилью и корицей.
Рождественский пирог, - всплыло еще одно воспоминание. Отец не любил рождества. Говорил, что справлять бессмысленный ритуал, когда сути праздника уже никто и не помнит - пустая трата времени. Но мама всегда пекла пироги на седьмое января. Говорила, что холодным январским утром нет ничего лучше кусочка сладкого пирога с чашкой какао...
Устроено в коробке тоже всё было с претензией на уют: аккуратно застеленный клетчатым пледом спальник у одной стены, на полу - другой стенке коробки - полосатый синтетический коврик, из таких, что можно мыть сколько угодно, они даже не намокают. Облил водой - и стели на место. Вдоль дальней торцовой стены - крошечный столик-поднос на складных ножках и старушка с белоснежными буклями. Она сидела, скрестив ноги по-турецки, в одной руке - электронная трубка, в другой - китайский веер из бамбуковых плашек. Одета старушка была в пожелтевшее от долгой носки кимоно с узором из хризантем. Ручная работа, - с удивлением распознал Мирон. В любом музее за эту тряпку могли отвалить целое состояние...
От трубки, которую курила старая леди, и распространялся этот ванильный дым - она как раз поднесла мундштук к морщинистому и коричневому, словно кофейное зернышко, лицу и выдохнула густой и белый, как её кудряшки, клуб пара.
- Здравствуйте, - сказал Мирон, усаживаясь на коленки в другом торце коробки. Между ними оставалось еще добрых два метра - гигантское расстояние. Старушка подмигнула прозрачным, как весенний ледок, глазом и улыбнулась.
- И тебе не хворать, - изо рта выплыл еще один клуб дыма.
Что-то в интонации, в том, как она подмигнула, как двинула рукой и наклонила голову, было знакомое. Такое, что ошибиться было почти невозможно...
- Платон? - он сам удивился, когда вырвалось имя брата. Будто язык знал ответ еще до того, как его обдумает мозг.
Старушка подмигнула еще раз. Когда она растянула губы в улыбке, стало видно, что во рту у неё - один единственный зуб. Голые десны поблёскивали почти неприлично, и Мирон отвёл глаза. В век доступности и дешевизны имплантов обходиться без зубов ему казалось чем-то вроде мазохизма.
- Но... Как такое возможно? - спросил он еще раз. Может, это ошибка. Может, старая кошёлка решила его надурить?
Старушка наклонила голову, на шее её что-то металлически блеснуло. Не удержавшись, Мирон подполз поближе и увидел за ухом, на смуглой коже, россыпь шунтов и разъёмов. В один из них был вставлен толстый чёрный кабель, который исчезал под клетчатым пледом, наброшенным на спальник, и судя по всему, тянулся куда-то наружу, за пределы коробки.
- Офигеть. Нейрошунтирование! Как такое возможно?
- Это устаревшие технологии, - сказал голос старушки с интонациями Платона. - Точнее, так и не получившие большого распространения. Слишком быстро японцы изобрели Плюсы. Контакт через барабанную перепонку является более надёжным и менее...
- Да, да. Я тоже живу в этом мире, помнишь? - привычка брата читать лекции по любому поводу могла довести до белого каления. - Что ты здесь делаешь?
- Разговариваю с тобой.
Он закрыл глаза и посчитал до десяти. Навыки общения с братом он всё-таки подрастерял...
- Почему надо было встречаться в этом Богом забытом месте? Почему нельзя было пересечься в Плюсе, как в прошлый раз?
- Плюс нынче стал опасным для таких, как я. К тому же здесь - самое приватное место из тех, что мне известно.
- Отлично. С этим мы разобрались. Теперь скажи, ЗАЧЕМ мы здесь встречаемся?
- Ты должен для меня кое-что сделать, и об этом никто - абсолютно никто - не должен узнать.
Мирон усилием воли подавил инстинкт сопротивления.
Чтобы побыстрее убраться из этой вонючей дыры, лучше всего молча выслушать, что говорит Платон, согласится, а затем... Затем выбраться на поверхность и подумать, как убраться отсюда подальше.
- И что я должен делать? Что это может быть такого, совершенно конфиденциального, из-за чего мне пришлось тащиться в такую даль?
- Ты должен вытащить Акиру из Технозон.
Мирон онемел. Костяшки домино в голове щелкали, как сумасшедшие. Падая одна на другую, сдвигая следующую и опять падая, падая, падая...
- Излагая понятным языком, - он упорно смотрел себе в колени. Старушка, говорящая, как его старший брат, внушала ужас. Не такой, как тот Призрак в катакомбах, но не менее жуткий. - Ты хочешь, чтобы я хакнул самую мощную корпорацию - лёд которой создал, между прочим, ты, братец, - и слил в сеть твоё последнее изобретение?
- С точностью наоборот.
- Чего?
- Ты должен ЛИЧНО отправится в Технозон, зайти в мою лабораторию, взять квантовый массив, в котором содержится Иск-Ин и ФИЗИЧЕСКИ вынести его из здания.
На этот раз Мирон думал намного дольше. Затем покачал головой и сказал:
- Нет.
