S-T-I-K-S Изолированный стаб (СИ) - Горшенев Герман (список книг .TXT) 📗

Глава 24

«Три девицы под…» А.С. Пушкин

Когда я возвращался, чернота меня пропустила в полной амуниции. Окровавленная одежда, пламенеющий палаш, споровый мешок в руке, так я и топал несколько суток. Слабо помню это время. Большую часть моей головы по-прежнему занимал засыпающий демон. Прошёл прямо через черноту и вручил добычу перепугавшимся товарищам. Мужики споровый мешок выпотрошили, все присвистнули, кто-то припукнул, наверное, много чего там нашли, а я, честно говоря, не интересовался. Одна жемчужина есть — я-то Насте Лёне обещал, остальным пусть хозяйственники занимаются. Несколько дней приходил в себя. Мой воображаемый друг по мозгам потоптался от души. Как только стал соображать, то меня тут же потащили на тайный военный совет, который и провели прямо в моей комнате.

— А почему демон? Да никакой он не демон. Это у вас, у тупого поколения двоечников, других слов нету. Мир божий, он многообразен, а если есть когти, клыки да крылья, то сразу демон. Насмотритесь своих игрушек, эльфы, гномы и прочая погань, а на самом деле всё не так, — бушевал Батюшка Айболит.

— А кто это? — спросил я, сидя на кровати с чашкой чая.

— Это надо будет ещё разобраться, он же тебе не представился: «Здравствуй, я демон». Во-о-от! А ты Архангелов видел, с пламенеющими мечами? А ты других, кто у божьего престола стоит, видел? Хоть кого-то помнишь? Ты своими игрушечками всё меряешь. Верить — это не значит не думать. Верить — это когда думаешь, сколько хочешь, но всё равно веришь. Такую тварь придушил. Божье создание. Создатель создал, и такого беса прибил.

Батюшка Айболит действительно волновался и, понижая голос, продолжил:

— Ты сильно не болтай, слишком много соблазнов, ну-ка скреббера голыми руками удушить, это, бесспорно, создание-то божье, это точно. Создатель великий создал их охранять от бесов мир. Ты думаешь, Архангелы добры и милы? Мне как-то рассказывали, что клинки в древних иконах не так рисовали. Пламя не полностью по клинку пускали, а только по лезвию. Это после стали пламя во всё лезвие пускать.

— Батюшка Айболит, а ведь иконы один в один принято рисовать.

— Принято, так и есть, один в один. Но рука человека, она по-своему живёт, кроме того, человек может нарисовать то, что он видит и понимает, а если ты видишь, то этого мало. Вот, например, человеку несведущему телефон нарисовать. Всё, что сверху, то нарисует. А как нарисовать, что картинки пальцами двигать можно? А в этом и есть смысл ваших новомодных штуковин.

— И ваших, Святой отец, — добавил я.

— И моих, — согласился наш глава церкви и продолжил, — видно, после художники уже додумали, потому что не понимали, не видели, что правда, а что нет, а первые, по-видимому, что-то видели, поэтому так и рисовали. Давай сначала сами разберёмся, а потом народ известим, кого надо. Не всех. Ох, и наведёшь ты на наш кластер беду. Это же надо, у скребберов голыми руками споровые мешки отрывать. Не те люди вокруг, чтобы такую тайну им доверять. Знал бы, что столкнусь, я бы эти книги про иконы древние наизусть бы выучил, но кто знал.

Наш церковный вождь продолжал:

— Он, те же нео, им надо, а им это точно надо. Придут и возьмут. И кто у нас им помешает, этим их шагающим танкам? Ох и тяжело это знание, хоть сейчас возьми и придуши, чтобы никому не болтал. Представляешь, если они за тобой на своих бронированных чудищах притопают? И кто им тут помешает? Не только они. Да хоть наши смежники. Ты думаешь, у них все порядочные, до наживы охотников нет?

Король Артур мрачно смотрел на нас и внимательно слушал Батюшку Айболита, который продолжил свой долгий монолог:

— Это хорошо, что ты пришёл такой невменяемый и говорил: «Демон скреббера придушил, а я вот споровый мешок притащил». Пока никто два плюс два не связал, ты забудешь всё, что было, мол, не помню. Чувствует моя душа, вернёмся мы к этому разговору, ох, нехорошо как вернёмся.

На этом совете присутствовали только Король Артур, я и Святой отец, при этом всё наше обсуждение со Святым отцом Король Артур не проронил ни слова, а внимательно слушал. Когда мы перешли на перечисление тех, кто может прийти, взять и отобрать, Король Артур мрачнел всё сильнее.

Про принесённые мной сколько-то белых жемчужин и какого-то янтаря я даже не удосужился узнать, главное, для ребёнка Насти Лёни была одна жемчужина, остальное мне как-то и неинтересно.

Король Артур выключил несколько светильников. Наша комната, а конкретней, моя келья без окон погрузилась в абсолютный мрак. Когда глаза привыкли, то у меня на груди завиднелся крестик, который сделал Батюшка Айболит, для того чтобы я таскал зелёную жемчужину. Крестик был призрачным. Еле-еле уловимое зелёное сияние, все детали просматривались очень точно, только его нельзя было взять в руку, снять или что-то вообще с ним сделать. Самое интересное, видеокамерами смартфонов он не фиксировался, даже самым чувствительными, его можно было увидеть только взглядом.

Крестик повторял все движения, которые присущи обычному предмету. Когда я наклонял тело, то, повинуясь гравитации, он менял своё положение. Его можно было движением руки закинуть за спину, немного приподнять на верёвочке, имитируя движение пальцев, когда ты цепляешь верёвку и подтягиваешь к шее, даже когда наклонялся, если рубашка надета, то крестик ложился на рубашку. Если рубашки не было, то спокойно свисал с шеи, но при этом оставался абсолютным призраком, как мы себе представляем привидения. Через него можно провести рукой, его нельзя было тронуть, а за верёвочку потянуть и приподнять мог только я. Стоило руке выйти за физические ограничения, он проваливался сквозь руку.

Ещё раз попробовали проделать то, что проделывали десять раз, но всё так и осталось. Крест-привидение был на шее.

Подытожил наш разговор Король Артур. Совсем как Батюшка Айболит, сказал:

— Да, согласен. Обо всём этом молчать. Никому! Вы поняли? Вообще никому ни слова, пока сами не разберёмся. Молчим. Не хватало тут мне ещё охоты или даже войны. Особенно нео, на их ходячем танке.

Глава 25

Пеликан с ручкой на голове

Когда я пришёл, чернота меня пустила в полном одеянии, и на этом лавочка прикрылась. Она меня по-прежнему пускала, но по старым правилам. Всё, что имеет происхождение младше говна мамонта, разрывается, разламывается в клочья. Когда наши смежники нам подарки собирали, то это было в состоянии аврала, и хватали всё, что под руку попадётся.

У меня имелся целый список мелких деталей, которые нужно получить у наших соседей и принести к нам. Чего там только не было. В заказе можно увидеть свёрла, резцы для станков, пластид, швейные иглы, радиодетали, флешки с новыми фильмами и книгами. В обмен я таскал чёрные жемчужины и горошины. Габариты — всё, что во рту. Унизительно до жути, но надо.

Таскать удавалось не всегда. Мы от соседей отделены двумя полосками черноты и проходом, куда крупные заражённые кормиться приходят. Твари иногда по неделе толпой стоят, а иногда уходят на несколько дней. Вот тогда я и бегаю как челнок. Надо. Другого способа мы пока не придумали.

Я один раз чуть не погиб. Это когда мы первые эксперименты с проносом вещей проводили. Положил в рот гайку с болтом и отправился в черноту. Побегал минуту, всё вроде нормально, а меня мужики и спрашивают:

— Ну как?

Я стою в черноте, так метрах в двух-трёх от ребят, и сдуру отвечаю:

— Всё нормально!

Ну и как только рот открыл, чернота сразу же обратила внимание на посторонние предметы, и как долбанула! Разорвала она этот болт на несколько частей. Как бахнуло! Щеку в клочья, хорошо хоть, в горло не полетело и мне, дураку, череп не оторвало. Выбило передние зубы. Я только взрыв помню. Всё остальное по рассказам восстанавливал и сколько здесь вымыслов, не знаю.

На карачках к нашим пополз, но дополз я не совсем хорошо. Сознание потерял уже на границе черноты. Неудачно получилось. У меня только затылок торчит, а я недавно анализы сдавал. Это стрижка налысо в пользу нашей верёвочной промышленности. Схватить за волосы меня нельзя, там совсем мало, а крюка, которым мы заражённых из черноты таскаем, именно тогда не нашлось. Хотели к голове шурупами ручку прикрутить, но один умелец подсуетился, смешал эпоксидную смолу с диким количеством отвердителя и мне на затылок деревяшку приклеил. Вот за эту ручку, к башке приклеенную, меня и вытащили.